– Чёрт, – выругалась я, ещё больше утопая в мягких подушках. – Там Богдан.
Но вместо «Богдан» получилось какое-то неразборчивое мычание из подушек, да ещё и заглушаемое музыкой.
– Что? – громко переспросила подруга. Да так громко, что привлекала внимание их компании.
– Да тише ты, Кирьянова! – подняв голос от шёпота к приглушённой речи. – Я говорю: «прямо по курсу мои новые соседи». Богдан, понимаешь?
– Что серьёзно? – также громко выкрикнула подруга, разворачиваясь всем корпусом в сторону чужого столика.
Я отчаянно схватила её за руку, останавливая от манёвра, но было уже поздно. Мои глаза, почти из-под стола, встретились с самоуверенным взглядом Богдана. И он явно меня узнал. Я, сделав вид, как будто искала что-то под столом, а вовсе не трусливо пряталась, села в исходное положение, гордо вскинув голову. Почти повторяя позу самого Богдана.
– Ауч! А он горяч, – на этот раз уже прошептала Маша. – Если он тебе не нужен, то я заберу его себе!
– Остынь, он уже занят, – обратила я внимание подруги на экстравагантную особу, что сидела подле Богдана.
Её голова с пепельными, выбритыми по вискам, волосами удобно покоилась на плече Богдана, а её тёмно-бордовые, почти чёрные, губы растянулись в улыбке, как будто её спутник произнёс самую смешную шутку на свете. Того и гляди, надорвётся от смеха.
– И тут я не успела, – взгрустнула Машка и потянулась за последним шотом на столе.
Я не отрывала взгляда от Богдана и его девушки. Они сильно выделялись на фоне другой, тусующейся здесь молодёжи, и смутно кого-то мне напоминали.
Точно! Та парочка возле «Рафинада», я из-за них ещё кофе пролила. Значит, уже тогда он коварно вмешался в мою, и без того сумбурную, жизнь.
Пока я разглядывала его, он изучал меня, попутно что-то рассказывая блондинке, от чего та смеялась ещё сильнее и заразительнее. Рядом с девушкой сидел Женя, с которым я познакомилась подле парадной. Надо же вся компания тут собралась!
Они привлекали внимание не только нашего столика, но и других. Расфуфыренные барышни с вожделением оглядывались на Богдана и Женю, а парни то и дело приглашали их прекрасную спутницу на танец, видимо, сильно отчаянные или бесстрашные. И немудрено. Выглядели они действительно как рок-идолы, снизошедшие до простых смертных прямиком с обложки Машиных глянцевых журналов.
Потёртая футболка с логотипом Бэтмена облегала худощавую грудь Богдана. Джинсовая жилетка с металлическими шипами и клёпками не скрывала татуированных жилистых рук музыканта. Их хотелось рассматривать бесконечно. В левом ухе болталась миниатюрная серёжка в форме креста, а на шее висела массивная золотая цепь с брутальной подвеской то ли ястреба, то ли сокола, но явно какой-то хищной птицы.
Да и сам он был похож на голодного и вылощенного хищника, который готов заманить в свои когтистые лапы беззащитную жертву. Его острый и холодный взгляд, его поза с наклоном чуть вперёд, длинная прядь волос, ласкающая правую часть его узкого, с острыми скулами лица.
Невыносимо красив и невероятно заносчив. Самая настоящая заноза в заднице. И эта заноза, похоже, прекрасно знала о своём превосходстве над окружающими.
Глава 6. Богдан
Громкая пульсация звуков обволакивала моё тело, но желания пустится в пляс не вызывала. Неумело склеенный клубный микс из хауса и дабстепа резал уши, проходясь по тонкому слуху остриём ножа. Мужской голос читал рэп, но безжалостные пластинки диск-жокея зажевали его, создавая неразборчивый писк.
– Нафига мы вообще сюда припёрлись? – обратился я к друзьям. – Лучше места не нашлось? Это же Питер, мать его!
Я одним махом опрокинул в себя шот с чем-то молочно-коричневым и поморщился. Напиток со звучным названием «Мама, я в дрова» ожидания не оправдал. Мерзкая сладость растеклась по языку, забивая все рецепторы, а вкус абсента загасил приторный кофейный ликёр и мятный сироп.
– Богдаша, прекрати ныть, – Юлька повторила мой манёвр с этим пойлом и расплылась в довольной улыбке – судя по всему, ей эти шоты пришлись как раз по вкусу, – хорошее место, приличное. Не все же по дешёвым пабам шляться. Сидим, отдыхаем, расслабляемся. Ну же, улыбнись!
Я показушно оскалился, вызывая задорный смех у сестры. Ласково потрепав меня по макушке, она снисходительно покачала головой:
– Клоун! Ладно, я знаю, как поднять тебе настроение.
Поднявшись с диванчика, она лёгкой походкой направилась прямиком к бару, перетягивая на себя все мужские взгляды в радиусе ста метров. Я чертовски уверен, внимание всего экипажа МКС в эту секунду приковано к вызывающему вырезу чёрного топа. Убедившись, что Юлька благополучно добралась до бара и её не вынесли из клуба в пёстром ковре, я посмотрел на притихшего Жеку.
Друг задумчиво крутил в длинных пальцах пустую стопку, никого не замечая вокруг. Мелкие капли тёмного ликёра со стенок разлетались вокруг него.
– Эй, Жека, – позвал я. – Чего завис?
– А? – он очнулся и повернулся на звук моего голоса, тряхнув патлатой головой в сторону. – Да вот, любуюсь одним рыжим, прекрасным явлением.
На лице тут же появилась расслабленная ухмылка – вечный спутник этого парня.
Я с раздражением посмотрел вперёд, где через каких-то пять столиков сидела наша невыносимая соседка и причина моих головных болей в одном флаконе. Столкнуться с ней здесь было самой большой неожиданностью на свете. Да я бы зомби-апокалипсису или началу ядерной войны удивился меньше!
Такие, как она не ходят по столь злачным местам, как «Ретро», где тусуются всякие проходимцы. Таких девушек можно встретить в пустых библиотеках или на скамеечке в парке с увесистой книгой в руке. Или в магазинах возле «занимательных» полок с чаем. Или, на крайний случай, на кассе Икеи. Но нет, вот она, сидела совсем недалеко и то, что я видел перед собой, никак не вязалось с её розовым махровым халатом и глупыми тапками.
Её строптивое лицо скрыто от меня в полутьме клуба, из-за чего я мог наблюдать только часть её профиля и веснушчатый нос. Теперь она полностью игнорировала моё присутствие, весело смеясь над словами светловолосой девушки, хотя ещё десять минут назад пыталась линчевать меня зеленью своих блестящих глаз.
– Тоже мне, прекрасное явление, – фыркнул я, поспешно вливая в себя ещё один шот, а следом, недолго думая, и второй. – Кто-то взял кусок говна, включил вентилятор и распылил это перед её лицом, и ты считаешь это прекрасным? Ещё и рыжая.
– Ничего ты не понимаешь, Белый, – мечтательно вздохнул Жека, не отрываясь от рыжей соседки. – Она же, как солнышко – тёплая.
– У рыжих нет души, Жека, просто поверь мне. Да и к участковому вечно жаловаться бегает, а это, сам понимаешь…
Перед моим лицом неожиданно выросла бутылка дорогого виски, а из-за плеча выпорхнула Юлька, улыбаясь во весь рот. Свободной рукой она небрежно сминала белые салфетки. Наверняка с номерами новых обожателей.
– Ну что, теперь твоё настроение станет лучше? – спросила она, выставив на стол бутылку и три рокса. – Решила не мелочиться, гулять так по полной.
Наполнив гранёные бокалы, я снова поймал себя на том, что моя голова невольно поворачивалась в сторону соседки. Но я вовремя останавливал себя, сосредотачиваясь на щебете Юльки, попутно вливая в себя терпкий алкоголь. Горло приятно обжигало, разливаясь теплом по телу и согревая связки.
Жека, уже не скрываясь, открыто пялился на девчонку. Обмасливал её взглядом и, скорее всего, мысленно раздел несколько раз. Он даже подался чуть вперёд всем корпусом, словно стремясь приблизиться к ней.
Естественно, Юля не могла не заметить, куда направлено всё внимание нашего общего друга. Сестра перестала болтать, поняв, что она больше не в центре внимания и её никто не слушает. Прищурив густо накрашенные глаза, она сложила руки на груди и ехидно процедила, обращаясь к басисту:
– Жень, серьёзно? Да она же прям объективно не очень. Такой мышке, как она не по барам шляться нужно, а носки дома вязать или крестиком вышивать. Она отлично подходит на эту роль.