Сорри, говоришь? Хорошо, парень, я тебя услышала.
– Ну, тогда и я заранее прошу прощения, – бросила я и пошла к подъездной двери.
– За что?
Но я лишь усмехнулась, оставив его вопрос без ответа.
***
На рабочем столе царил настоящий хаос, словно прямо здесь взорвалась водородная бомба. Стикеры с напоминаниями и неожиданными идеями, приклеенные на поверхности стола или валяющиеся где-то под ним. Толстая учебная тетрадь, ярко-зелёная записная книжка и две непрочитанные книги были свалены в одну неровную кучку. Почти на краю ютилась кружка-кактус. Среди этого беспорядка восседала Марго, загораживая своим пушистым телом экран моего ноутбука. Её длинный хвост хлестал меня по руке всякий раз, когда я пыталась набрать хотя бы слово на клавиатуре. От таких резких движений гелиевые синие и чёрные ручки периодически летели на ковёр с едва заметными разводами от разлитого кофе или чая. Эти пятна, между прочим, тоже были творением её белых лап.
Это создание ночи явно было недовольно и требовало от меня внимания, а лучше сразу полную миску еды.
Требовал от меня внимания и ноутбук, где был открыт абсолютно пустой документ для новой статьи. Редакция журнала «Голос города» прислала объёмное исследование очередного учёного ещё вчера с пометкой: «Сдать до 03.06». Сегодня. Дедлайн горел, как только мог. Я вчиталась в заголовок будущей статьи с очень символичной темой:
«Ни в одном глазу: пять причин полной потери сна».
Предположим, начало положено. Пальцы ловко запорхали по знакомым кнопкам, а в голове уже выстраивалась структура текста. Сон. Сон. Сон.
«Затяжная бессонница раздражает и снижает качество жизни. Больше 30% населения страны страдают этим выматывающим недугом. Для них здоровый крепкий сон становится недостижимой мечтой. В чём же причина и как исправить это положение?
Бессонница – не такая уж и городская легенда. Она приводит к серьёзным проблемам со здоровьем и хроническому расстройству сна – инсомнии.
Причина №1: Некомфортное место для сна…»
Мне захотелось закатить глаза от бесполезности такой вот информации. Все эти советы очевидны и лежат на поверхности. Но главный редактор убежден, что подобные статьи просто жизненно необходимы женской аудитории журнала. Ведь они готовы платить за двадцать четыре страницы ярких картинок и бессмысленного текста.
Крупных проектов неопытному новичку в моём лице не доверяли. Поэтому вот уже шесть месяцев я на правах внештатного журналиста пишу «развлекательно-познавательные» статьи.
Чтоб его, этот инфотейнмент!
И хотя мне каждый раз не хотелось писать на эти дурацкие темы, я продолжала упорно выпускать статью за статьёй. Обезличенные и массовые, переработанные терабайты чужих мыслей и суждений.
Совсем не о такой судьбе я мечтала, поступая на журфак в престижном вузе, пускай и на заочное отделение. Хотелось сразу стать ведущим корреспондентом крупного издательства, не меньше. Писать на злобу дня, с огоньком и юмором. Разоблачать коррумпированных политиков и нечестных предпринимателей, составляя конкуренцию самому Парфёнову. Или вести собственное модное шоу, диктуя новые правила игры. За право попасть ко мне на эфир боролись бы самые именитые звёзды и медийные лица. А я бы сидя в строгих, но стильных костюмах расспрашивала их о жизни, выуживая на свет все их тайны, страхи и желания.
Но реальность оказалась жёстче моих зверских амбиций. Жизнь в крупном городе и учёба требовала солидных вложений, а потому приходилось браться за любую, даже такую безликую, работу. Успокаивало лишь то, что Москва тоже не сразу строилась!
«Причина №2: Навязчивые мысли.
Переключиться из состояния рабочей лошадки, как и отвлечься от семейных проблем, планов бывает очень трудно. Даже смена обстановки не даёт вам расслабиться. По инерции, ложась в тёплую постель, включается тумблер, и голову заполняют непрошеные мысли…»
Рука дрогнула, стирая труды последних минут. Документ самовольно свернулся. Я схватилась за голову, страдая от необратимой потери и раздражающей музыки.
Бум! Бам! Бум!
Колошматили в соседней квартире по тарелкам ударной установки. Да так, что тряслись не только тонкие стены, но и все балочные перекрытия. Вполне возможно, что до утра никто в этом доме не доживёт, ведь он сложится как карточный домик от таких вибраций.
Ударные быстро сменились гитарными звуками и тягучим мужским голосом. А моя тонкая душевная конструкция посыпалась пеплом.
«Причина №3, 4 и 5: отвратительные соседи!» – напечатала я, вынося приговор всей статье. Вынося приговор наглым, невоспитанным и грубым неформалам.
Марго жалобно мяукнула, прижимая маленькие ушки к округлой голове. Я ласково провела по мягкой шерсти животного, успокаивая её. Подумать только, даже моей кошке не нравится это жалкое треньканье на гитаре!
– Ничего, ничего, Маргоша. Я им ещё покажу, – продолжая гладить питомицу, зло протянула я.
Быстрым шагом я направилась в прихожую, а оттуда прямиком в парадную. Прямо в розовых плюшевых тапочках в форме единорога и нелепом домашнем платье-футболке. И пускай мой вид не делал меня Зеной – королевой воинов или Дейнерис Бурерождённой, чувствовала я себя именно так.
Снова околачиваться у двери или вызванивать Васильича – бессмысленно. Здесь нужна решительная длань правосудия, не иначе. Сегодня ею стала я. Богдан и вся его шайка ступили не на ту дорожку.
Я подошла к глухой стене на лестничной клетке и открыла маленькую серую дверцу. Её несмазанные петли мерзко заскрипели. Я поморщилась и оглянулась, боясь быть застуканной на месте преступления.
– Война так война! – моя рука бессовестно щёлкала по всем тумблерам электрического щитка.
Свет мигом погас, скрывая меня в своём уютном и тихом мраке.
Глава 4. Богдан
Сегодняшняя репетиция шла из рук вон плохо. В который раз малый барабан опережал «бочку», сильно раздражая не только меня. Женька никак не мог подстроить игру бас-гитары под удары, в результате лажали оба. Грув не вышел. Одна только Юлька искусно перебирала струны во время сольных партий.
Я наклонил микрофон в сторону ударника:
– С такими успехами будешь играть на перкуссии или ксилофоне.
– Или на треугольнике, – добавила сестра, отпивая из бутылки. – Дзынь!
Женька хохотнул и отложил в сторону массивный инструмент. По его лбу струился пот, а бандана несильно спасала ситуацию. Басист задрал свою уродливую рубашку с попугаями, стирая влагу с лица.
Глаза Юли быстро пробежались по его рельефному торсу, а потом сестра отвернулась, словно не впечатлилась этим зрелищем. Но я-то видел, как загорелись её щёки, а рука стала ласково поглаживать гриф гитары.
– Ну и? – обратился я к ударнику.
– Что и? – наконец-то откликнулся Семён, крутя в руках палочки.
– Играть нормально будем или всё, группу распускаем? – съязвил я на правах лидера.
– Будем, будем, – протянул он, складывая руки на груди.
Обычно сосредоточенный на музыке и по натуре серьёзный Семён стал невнимательным и постоянно витал в облаках, точно девчонка. Даже в доли спокойно попасть не мог, хоть метроном под его ухо ставь.
А всё этот спонтанный переезд, который выбил из колеи всю группу.
– Ладно, давайте всё сначала, – скомандовал я. – Попрошу без лаж.
Блондинистая голова Семёна виновато склонилась к высокому хай-хэту. Что творилось в мыслях этого парня, я выясню позже, за бокалом-другим пива. Когда рядом не будут ошиваться моя смущённая сестричка и нагло заигрывающий с ней Женька. Но сейчас нам необходимо репетировать.
– Эй, голубки, начинаем, я сказал!
Басист сверкнул в мою сторону довольной улыбкой, но всё же вернулся на место, оставляя Юлю в покое. Сестра беспрестанно поправляла свои коротко стриженые пепельные волосы, прихорашиваясь. Ещё романа нам в группе для полного счастья не хватало!
Я кивнул, и Семён палочками начал отбивать ритм. Сначала раздался глухой звук бочки, затем он ударил по малому барабану. Вступил Женя свою бас-партию, одновременно с этим барабанщик задействовал крэш-тарелку и райд. Музыка потекла и приобрела объём после вступления ритм-гитары – мои медиатор прошёлся по знакомым струнам. Я приблизился к микрофону:
