- Дурной ты! - заявила мгновение спустя.

Калеанан только пожал плечами, мол, какой есть, а девочка представилась:

- Я — Йериварис Ан`Инарил!

***

- Леди Йериварис и славный Кайлендрос! - король Аммирай раскинул руки в приветственном жесте.

Калеанан в свою очередь наклонил голову.

Медовые волосы. Толстая коса. Горящие пронзительной синевой глаза. Что-то не изменилось совсем, а что-то все же уступило течению лет. Как и все они, Йериварис стала старше. Ростом она теперь лишь немного превосходила Аммирая и весьма очевидно уступала Калеанану. А еще она стала краше. О, намного краше! Сердце Калеанана забило в третном волнении, когда бледно-розовые губы подруги изогнулись в улыбке.

Укороченный плащ с гербом. Нашивки. Могучий золотой дракон — Кайлендрос — за спиной. Судьба подшутила над Йериварис не меньше, чем на Калеананом. Когда в Синон явились Крылатые, Кайлендрос оставил свою скорлупу ради Йериварис. Так она стала одной из ордена, так оставила Альдан на века и, как слышал Калеанан, едва не сгинула в Расколе.

«А он кто?» - украдкой Калеанан глянул на мальчика по-прежнему восседающего на золотом Кайлендросе. Все те же черты, все те же глаза и медовые волосы…

- От имени Крылатых Смотрового Утеса я, дракон Кайлендрос и мой сын Орелос, а также шесть нерожденных драконов просим Ваше Величество об убежище! - тем временем говорила Йериварис: громко, убежденно и властно — так, словно не просила о помощи, а сама щедро предлагала ее.

Шесть нерожденных драконов — быть может, последних для Элларда — шесть яиц… Йериварис привезла их из Смотрового Утеса. Калеанан был поражен, однако не присутствием драконьих потомков, а Орелосом.

«Ее сын!..» - буря чувств выжигала и выжирала изнутри.

Ревность. Зависть. Сожаление. Странно и непривычно. Непонятно. Они не были близки и не давали друг другу клятв, однако в тот миг Калеанан чувствовал себя покинутым и обманутым, упустившим свой шанс, ибо сердце свое Йериварис Ан`Инарил отдала другому.

***

После всех церемоний они оставили официоз, и будто старые друзья пили даррунское вино в личных покоях Аммирая. Его Величество спокойно и открыто говорил с Йериварис. Калеанан пил. Ему не хотелось ни слушать, ни беседовать, ни вообще сидеть здесь. С тем же он не находил в себе сил уйти. Он смотрел на Йериварис со стороны, слушал ее голос, и сердце в груди замирало от болезненного наслаждения и горьких сожалений.

- На севере дела обстоят немногим лучше. Раскол жестоко обошелся с людьми, - рассказывала Йериварис. - Мало еды, жилища разрушены, смута… Мы — Крылатые — пытаемся помочь, но нас мало. Всего-то двенадцать всадников и драконов!

- А как же другие из ордена? От них нет вестей? - спрашивал Аммирай.

Йериварис скорбно покачала головой:

- Мы искали. И сейчас ищем. Почти все силы уходят на разведку, но безрезультатно, - разочарованный вздох, пауза, и вдруг улыбка: - Впрочем, у нас есть надежда. Мы все еще можем спасти драконов!

- Разве шести яиц достаточно? - усомнился Аммирай.

- Недостаточно, - согласилась Йериварис, - но Кайлендрос и его супруга продолжают брачные полеты, и у нас в Смотровом Утесе есть молодая самка. Когда она достигнет зрелости, быть может, ей приглянется кто-нибудь из наших самцов. И это не все!

На этот раз Йериварис аж просияла, а Аммирай, терзаемый любопытством, подался вперед:

- Луну назад мы нашли дикого дракона на севере Белых гор, - заявила эльфийка. - Они не погибли в Расколе! По крайней мере, не все.

Король Аммирай одобрительно кивнул.

- Хорошая новость, - согласился он, после заметил: - Но, подозреваю, ты сильно сгустила краски, когда просила о прибежище! Драконы, похоже, не так уж близки к гибели…

Йериварис горько усмехнулась:

- Приходится прибегать к хитрости, чтобы убедить иных владык дать нам кров и пищу. Дракон в голодные времена — не самый желанный гость, - прямо ответила она. - Да, дела обстоят скверно, но не настолько скверно, чтобы ставить на выживании драконов крест. Впрочем, даже если брачные полеты Кайлендроса и его супруги продолжат приносить плоды, если их отпрыски проклюнутся и если доживут до зрелости, то смогут ли они продолжить род? Найдут ли пару?

Короткая пауза: Йериварис нужно было перевести дух, а Аммираю осмыслить услышанное.

- Они не животные, король. Совсем не животные! - выдохнула Йериварис. - У них есть разум и чувства. Мы не заставим их плодиться против воли, а сами они не пойдут на чересчур близкородственную связь.

Еще одна пауза: короткая, но давящая и исполненная отчаяния:

- Нам нужны другие драконы: неважно дикие или орденские. Без них дети Кайлендроса обречены, - произнесла Йериварис, а после добавила:

- Пока же мы нуждаемся только в укромном, теплом и полном добычи месте, чтобы вывести драконят из скорлупы.

Аммирай отреагировал почти мгновенно:

- В Златолесье вам его не найти, - было видно, что королю и самому горько от собственных слов, но…

«Он не может иначе, он должен заботиться о своем народе», - Калеанан опустил голову.

- Я и не просила! - тем временем гордо ответила Йериварис.

***

Ночь сомкнулась над Альвеностом: необычайно ясная для глаза, привыкшего видеть в небе лишь дикие бури Раскола. Звезды. Тысячами серебряных огней-маяков они сияли в тягучей черно-фиолетовой вышине, отмечая путь мечущейся между ними тени. Та тень была большой, даже огромной, крылатой и величавой. Манящей. Покоряюще-прекрасной и дикой, как мир на заре времен. Тень танцевала, парила и играла. Воздушные потоки, ускользая из-под крыл резвящегося фантома, шевелили листву над головой.

Калеанан замер, очарованный и пораженный.

Кайлендрос.

Это он играл в вышине, радуя и поражая тех жителей Альвеноста, что не отдались сну.

Еще один силуэт: тонкий, женский, с крыльями, что похожи скорее на крылышки стрекозы, чем на могучие драконьи крыла. Йериварис наблюдала за полетом своего чешуйчатого друга — брата! — с балкона гостевых покоев. Одинокая и гордая. Несгибаемая. Увы, чужая.

Калеананом вновь овладели противоречивые чувства. Горечь и манящая сладость, жажда общения, прикосновения, стыд. Раз у Йериварис есть дитя, наверняка у нее есть и муж! Как тут он — Калеанан — может докучать своим интересом?!

«Ты болван, Калеанан Д Вердант, и ты жестоко пожалеешь об этом!» - сказал сам себе и подошел к краю балкона.

Расположение играло на руку: балкон гостевых покоев был ниже и правее. Калеанан без труда спланировал на него. Йериварис даже не дрогнула, лишь посмотрела украдкой. В немом вопросе изогнула бровь.

- Я… - Калеанан попытался объясниться, однако замялся. В один миг он ощутил себя таким глупым и беззащитным, что возжелал никогда больше ни подходить, ни говорить, ни показываться на глаза. В тщетной попытке исправить ситуацию Калеанан пробормотал:

- Он красивый!.. - имея в виду Кайлендроса.

Йериварис медленно кивнула.

- Да, - согласилась она. - Красивее всех, что я видела.

Неловкая пауза. Все внутри Калеанана требовало действий, разговора, гибели этого неуклюжего молчания. Он поддался порыву. Не может коснуться ее? Поцеловать? Плевать! Это неважно, когда он может ей помочь. И Кайлендросу — его роду. План родился в мгновение ока.

- Морнэм недавно писал мне о том, как расплодились дикие галлы в лесах у Ветреного Пика, - как бы между прочим сказал Калеанан. - Еще он упоминал о том, сколь сильно опустела крепость за последний век.

Йериварис снова повернулась к Калеанану. Посмотрела на него долгим пристальным взглядом. Подозрительно сощурилась, а затем вдруг улыбнулась:

- Неужели ты пытаешься намекать, Калеанан Д`Вердант? - спросила она с легкой усмешкой. - Мне казалось, что ты не умеешь!

Калеанан хмыкнул. Улыбнулся: весело и открыто, несмотря на нарастающую внутреннюю дрожь.

- Нисколько, - отозвался эльф. - Я прямо предлагаю тебе, леди Йериварис, свою помощь. Если ты того пожелаешь, я напишу Морнэму с просьбой открыть для Крылатых Ветреный Пик.