Недовольное сопение подруги было слышно даже через плотно закрытую дверь. Зло пнув ногой которую, Аська обиженно фыркнула:

— Это было один раз, Лёля. Один, чёртов, раз! Ты мне всю жизнь теперь это припоминать будешь?

— Ну… — я сделала вид, что искренне задумалась над этим вопросом. А потом жизнерадостно заявила. — Да! Потому что так феерично завалившимся за подкладку презервативом мне секс ещё ни разу не обламывали!

— Эй! Секс же был!

— А лучше бы не было! — я стукнула кулаком по керамической плитке на полу и пнула дверь со своей стороны. — Тогда б меня не выворачивало от одной лишь мысли о том, что у тебя там на сковородке… Горит!

— Чёрт! Мой ужи-и-ин!

От этого страдальческого вопля задрожали зубные щётки в стакане, а я облегчённо перевела дух. И впервые за всё время нашего с Брянцевой знакомства порадовалась одному неизменному факту — готовить Аська так и не научилась. Что мы только не пробовали: и самообразование на дому, и личный пример, и кулинарные шоу, и бабушкины книги по домоводству.

Да что там! Мы даже согласились быть её подопытными кроликами, мужественно пробуя те кулинарные «шедевры», что выходили из-под её рук. Увы, всё оказалось зря. У Аськи не портилась, не сгорала, не переваривалась только лапша быстрого приготовления.

И то, не всегда.

Из коридора раздался приглушённый мат, звук битого стекла и чья-то возня. Я настороженно прислушалась, гадая, что ещё могло случиться. И подпрыгнула от неожиданности, когда в дверь деликатно постучали:

— Выползай, кикимора. Рыба в мусорке, вместе со сковородкой. И моей любимой конфетницей. И, пожалуйста, давай без комментариев, а?

Я на это только фыркнула, нехотя поднимаясь с насиженного места. Одёрнула тонкую кофту приятного бежевого цвета, подтянула так и норовившие сползти бриджи и…

— А пакет всё ещё на кухне? — подозрительно поинтересовалась я, подойдя к двери и машинально принюхавшись. Сглотнув вязкую слюну, стоило уловить совсем слабый, но всё же имеющийся аромат рыбы.

Минутное молчание в ответ меня не удивило. Вот ни капельки. Как и тяжёлый вздох, а затем злой топот, проследовавший сначала на кухню, потом к входной двери, а потом вернувшийся обратно. После чего в дверь санузла снова деликатно постучали.

Прокашлявшись, Брянцева с изрядной долей яда в голосе уточнила:

— Надеюсь, на этом всё?

Я снова принюхалась. Чуть приоткрыла дверь, высунувшись в коридор, и смерила красную от злости Аську пристальным взглядом. После чего я кивнула головой и выскользнула из ванной.

Чудом успев отскочить в сторону до того, как в проход, с диким воплем, ломанулась хозяйка квартиры:

— Ну наконец-то!

С оглушительным стуком дверь захлопнулась прямо перед моим носом. И я готова была поклясться на собственном смартфоне, что такого стона блаженства в исполнении подруги я ещё ни разу не слышала!

Серьёзно, она так даже при просмотре фильмов с обожаемым Райаном Рейнальдсом не стонала. Скорее уж постанывала, периодически. Так что, не удержавшись, я насмешливо уточнила, постучав ногой в дверь?

— Эй, ты там что, любовника прячешь?

— Зеленцова, сгинь! — от души пожелала подруга. Ещё и запустила чем-то в дверь с той стороны. — Не мешай мне познавать дзен и спасать тебя от преждевременной смерти!

— Ну со смертью-то понятно… — я сморщила нос, уловив остатки рыбного душка. — А дзен-то хоть совершеннолетний, нет?

— Лёля-я-я!

Я тихо прыснула в ответ на этот гневный вопль. И отправилась на поиски чего-нибудь вкусного. Ещё минуту назад активно бастовавший желудок требовал продолжения банкета и какой-нибудь шикарный деликатес. Так что пока Аська жаловалась на жизнь резиновым уточкам в своей ванной, я успела проветрить кухню, поставить чайник и проинспектировать запасы съестного в её квартире.

Чтобы за пять минут поисков прийти к однозначному выводу. Похоже, моя дражайшая подруга питается воздухом, не иначе. Или солнцем. Или манной небесной. Или что там ещё вегетарианцы потребляют, вместо привычных нам животных белков и жиров? И нет, я ничего против этих чокнутых идиотов не имею, но…

Но блин! Как, вот как можно прожить на половинке авокадо, куске манго, бутылке соевого соуса и веточке петрушки? Не понимаю!

— Брянцева, в кого надо влюбиться, чтоб так кардинально содержимое холодильника поменять? — я подозрительно глянула через плечо на вернувшуюся Аську.

— Не скажу, — Брянцева плюхнулась на угловой диванчик и вытянула ноги, блаженно выдохнув. — Боже, и кто сказал, что душа не под мочевым пузырём… Лёля, а зачем тебе чипсы?

— Я увидела, чем ты питаешься, у меня стресс. Стресс надо заесть, а у тебя тут как раз… — распахнув морозилку, я выудила брикет сливочного пломбира. — Кое-что от прошлой разгульной жизни завалялось. Не считая жестоко убитой тобою рыбы… Первый и последний раз спрашиваю: с тобой делиться или как?

Брянцева предсказуемо отказалась, с тоской в глазах проводив несчастное мороженое взглядом. А я быстро выложила пломбир в глубокую тарелку, подогрела чуть-чуть в микроволновке и принялась с аппетитом поглощать получившийся незатейливый кулинарный шедевр.

— Блин, как ты это ешь? — после минутного молчания, недоумённо выдала Аська, глядя круглыми от удивления глазами, как я макаю чипсы в мороженое и отправляю данную композицию в рот.

— М-м-м… — я облизнула пальцы, испачканные в посыпке со вкусом «куриные крылышки-гриль» и вытащила из упаковки ещё одну картофельную пластинку. — С удовольствием, Ась. Я ем это с удовольствием.

Недоверчивый хмык я наглым образом проигнорировала. И чуть не застонала от удовольствия, смакуя мягкий, сладкий, сливочный привкус мороженного, оттенённый острой приправой и мясным послевкусием. Слизнула с нижней губы капельку пломбира и расстроено вздохнула, заметив, что пакетик оказался пустым. А вместе с осознанием этой простой истины как-то потускнело и моё безоблачное боевое настроение и я невольно шмыгнула носом, придя к неутешительному выводу.

Нет в жизни счастья. И чипсов того, тоже нет.

— А-а-а-ась… — уныло протянула я, подняв на подругу умоляющий взгляд.

— Нет, — тут же открестилась Брянцева.

— Ну Асенька-а-а-а…

— Лёля, нет.

— Ну, солнышко моё-ё-ё-ё…

С оглушительным стуком лоб Брянцевой встретился со столешницей. И ещё раз, под глухое бормотание его (лба, в смысле) хозяйки. После чего на меня посмотрели с таким усталым смирением, что я даже прониклась сочувствием. Немного, самую малость.

Есть мне хотелось больше.

— Хорошо, — наконец, тяжело вздохнула подруга, поднимаясь из-за стола. — Но за это ты расскажешь мне всё.

— Что всё? — осторожно уточнила я. — Если что, я историю от сотворения мира не помню. Я вообще историю не сильно люблю.

— Всё, Лёля, всё-ё-ё. И про двух своих ухажёров, с которыми ты вчера в кафе зажигала тоже, — вытащив из кухонного шкафа ещё один пакетик чипсов, она сощурилась ткнув в меня ими. — Я правильно понимаю, там был отец твоего ребёнка, да? Это же был он, верно?

— Нет, — ляпнула я. И зажмурилась, отчаянно надеясь, что Аська мне поверит. Ну должно же мне хоть в чём-то повезти, а? Ну пожалуйста!

И мне повезло. Правда, не так, как я хотела. Ловко разорвав упаковку, мне сунули под нос открытую пачку чипсов и потребовали:

— Рассказывай, Зеленцова. Я. Жду!

Ну вот и что мне оставалось делать? Выбирая между свежими сплетнями и собственным желудком?

— Шантажистка, — недовольно протянула я, отбирая у Брянцевой чипсы. И зло захрустела ими, не забывая, впрочем, обмакивать каждый ломтик в пломбир. — В общем так…

Весь рассказ вряд ли занял больше пяти минут. Ещё столько же я потратила на краткие (с едкими комментариями) характеристики этих самых ухажёров. И зло выдохнула, залпом допивая подсунутый Аськой травяной взвар:

— И я понятия не имею, что мне с этим делать, Ась! — подруга издала странный булькающий звук, уткнувшись лицом в ладони и я подозрительно протянула. — Аська… А ты чего… Ты ржёшь, что ли?!