Шум поздравлений наполнил зал. Эль полился рекой. Смех и радость окрыляли каждого.

Дерек был рад за друга.

– Да ты везунчик, как я посмотрю. Не каждому так везет. Тебе досталась красивая невеста. И она, похоже, испытывает к тебе симпатию. Теперь осталось только завоевать ее сердце, и твоя мечта о семейной жизни сбылась.

– Мне действительно посчастливилось заполучить в жены очень красивую девушку.

– А еще, – лукаво заулыбался Дерек, – тебе не понадобится любовница для согревания твоей постели.

– Дерек, ты слишком долго вел монашеский образ жизни, у тебя мысли только об этом. Тебе надо расслабиться. И чем скорее, тем лучше.

– Не волнуйся. Похоже, мой оруженосец не так бездарен, как мне кажется. Он уже все устроил, и меня ждет сегодня пылкая ночь, – засмеялся Дерек, довольный ответом Томаса, что все организовано.

Смех молодых пэров привлек внимание Оливии. Она весь вечер была как на иголках, сама не своя. Почти ничего не ела. Тревога нарастала.

Девушка украдкой бросала взгляды в сторону Грэма. По ее мнению, он слишком много пил сегодня и был изрядно навеселе. Дружно общался с гостями и внимал их рассказы о сражениях и походах.

«Наверное, он тоже волнуется и по-своему борется с волнением», – подумала Оливия.

Ее мысли еще больше обретали грустный настрой, когда она встречалась с взглядом лорда Фергисона. Образ жесткого и властного человека дополнял его наряд.

К ужину Дерек надел белоснежную рубашку и черную тунику строгого покроя. Одежда сидел на нем как влитой. Широкие плечи и мускулы бугрились при каждом его движении и четко проглядывались через ткань одежды.

Весь вечер Дерек украдкой наблюдал за Оливией, хотя и думал, что она не замечает. Но от одного его взгляда у девушки по телу шли мурашки. Она не могла точно сказать, какие чувства он вызывал в ней. Она просто не могла игнорировать этот взгляд – уж больно он тревожил ее и так расшатавшиеся нервы.

– Не удивительно, что его боятся и взрослые, и дети. Чудовище! – проговорила еле слышно Оливия.

– Кто чудовище? – переспросила Вероника, услышав слова сестры.

– Никто, – ответила Оливия. – У меня чудовищно болит голова. Я поднимусь к себе?

– Да, конечно. Ты сегодня сама на себя не похожа.

– Мне надо немного отдохнуть, и все пройдет, – заверила ее Оливия.

Попрощавшись с отцом и гостями, она поднялась к себе в комнату.

Пара карих глаз, встретившая ее приход, так же молча и провели ее.

С ее уходом вечер для Дерека перестал быть интересным – его уже ничто не удерживало на этом пиру. Выпив еще одну кружку свежесваренного эля, он потом отправится по своим куда более интересным делам. Но за одной кружкой эля последовала другая и третья.

До полуночи оставалось не более получаса.

Со своей комнаты Оливия слышала, что пир почти подошел к концу и все гости разошлись по своим спальным местам, приготовленным для них в постройке возле замка.

Только для Роберта и Дерека была отведена отдельная комната для гостей в замке.

А тот, кто все еще оставался в зале, то уже был не в силах передвигаться, так и уснув за столом.

Переодевшись в простое платье своей служанки, Оливия покинула свою комнату.

Она как можно тише и незаметнее вышла из замка и направилась к заброшенному дому ремесленника.

Там ее должен ждать Грэм. Сегодня она станет женой своего любимого, пусть сначала и не перед Богом и людьми. Значит, ей судьба уготовила такой путь. Она готова принять его, если это защитит ее любовь.

Отец должен ее понять и простить. Он ошибается в Грэме. Они любят друг друга, и он никогда не причинит ей зла.

Утешая и оправдывая свой поступок, девушка приближалась к заброшенному дому.

Слишком увлеченная своими мыслями, она не заметила, что за ней наблюдает все та же пара проницательных карих глаз.

Дерек стоял на свежем воздухе и полной грудью вдыхал аромат ночи и травы. Он всегда любил тишину ночи, пение сверчков и легкий шепот ветра.

Но сегодня он пытался отогнать из своей головы образ младшей дочери лорда. Она как приведение преследовала его. Закрывая глаза, он видел ее улыбку, изгиб нежной шеи, порхание густых черных ресниц вокруг больших выразительных глаз.

– Это наваждение. С ним надо что-то делать. Она стала мерещиться мне даже в образе служанки, – проговорил Дерек самому себе. – Это, наверное, и есть та самая служанка, с которой договорился Томас для меня на эту ночь.

Приняв Оливию за девушку, которая будет утолять его мужской пыл, Дерек не спешил идти за ней.

– Пусть приготовится. Надо будет завтра поблагодарить Томаса. Этот малый знает толк в женщинах.

Оруженосец сказал, что его будет ждать пышногрудая служанка, которая обслуживала их за столом во время ужина. Она будет его ждать в доме для слуг, расположенном за замком.

Тем временем Оливия вошла в заброшенный дом. Здесь все было убрано и чисто. Грэм действительно приготовился к их романтическому свиданию. На столе стояли свечи, возле стены – большая кровать, застеленная свежими белыми простынями.

Не зная, чем себя занять и что делать, Оливия осматривала комнату. Она не стала зажигать свечи, чтоб не выдать своего смущения. Свет от луны, проникающий через окно, скрывал страх и волнение. Полумрак придавал смелости.

Обуреваемая сомнениями, она все же решила снять с себя платье и лечь в постель.

– Так больше вероятности, что я не убегу от Грэма в последний момент, – проговорила она, убеждая себя и ища оправдание своим поступкам.

Послышались шаги. Тишину нарушил звук открывающейся двери.

Грэм вошел в комнату.

Оливия в жутком смущении закрыла глаза и боялась посмотреть на своего избранника.

Было слышно, как он снимает одежду, сбрасывает свои сапоги на пол.

Под тяжестью Грэма кровать просела, и девушка покатилась в объятия любимого, прижавшись лбом к его обнаженной груди.

Глубокий мужской вдох нарушил тишину.

– Как ты пахнешь, твой запах обворожителен, – услышала она слабо знакомый голос.

Но от смущения не придала этому значения.

Руки Грэма проникли под простыню и стали гладить обнаженное тело девушки. Его руки словно путники исследовали ее тело. Он не спешил, исследуя и наслаждаясь. Провел рукой по спине вниз до самих ягодиц, потом поднялся вверх. Повернул девушку на спину, отвел ее руки и простыню в сторону, открывая своему взору округлые полушария полной груди, слегка просматривающиеся в слабом свете луны. Припав ртом к розовому бутону, он стал его посасывать и слегка покусывать. Не спеша играл с соском, еще больше распаляясь от возбуждения. Упивался женским телом и хотел дарить ему наслаждение.

Оливия боялась открыть глаза и нарушить момент невероятного наслаждения. Она даже не подозревала, что руки Грэма могут доставить ей такое невероятное наслаждение. Ее тело было как струна, реагирующая на малейшее его прикосновение. Как натянутый нерв, готовый пробить блаженным током все тело. Его руки были сейчас по-особенному крепкими и нежными одновременно. Барьер сомнения исчез.

Ощущая влажные губы на своей груди, игру языка с затвердевшим и чувствительным соском и легкое покусывание, Оливия не выдержала. Ее блаженный стон нарушил тишину комнаты, она выгнулась навстречу ласкам, плотнее прижимаясь к нему всем телом и ощущая твердую мужскую плоть, упирающуюся ей в бедро. Коснулась рукой его жестковатых волос и открыла глаза.

Крик удивления и испуга разорвал глубину ночи.

– Ты не Грэм?

– Нет. Но этой ночью ты можешь звать меня, как тебе захочется, – Дерек плотнее прижал ее обнаженное тело к своему. Он был возбужден до предела, словно мальчишка в первый раз. Боялся отпустить, прервать интимную нить, связующую их сейчас. Длительное воздержание и мысли об Оливии дали о себе знать.

– Убери от меня свои грязные руки, – закричала Оливия и стала вырываться из его объятий.

Дерек не спешил ее отпускать, он был слишком возбужден и одновременно удивлен поведением служанки.