Гонсалес и Чиккорелли с уважением посмотрели на него.

Дверь раскрылась и детина произнес: – Входите.

– Пошли, – Чиккорелли слегка подтолкнул Томаса.

Детина посторонился, пропуская.

Пройдя небольшую комнату, в которой стояли стол, стул и телефонный аппарат, Томас в сопровождении Чиккорелли вошел в большое частично освещенное помещение. В помещении Томас увидел пожилого мужчину, сидевшего в кресле около небольшого журнального столика, на котором лежали какие-то документы и стоял телефонный аппарат.

«Наверняка это никто иной, как начальник Чиккорелли, а если это так, то и звание у него намного выше…»

– Томас Лиман, – сказал, сделав два шага и вытянувшись, Чиккорелли.

Мужчина кивнул головой.

– Добрый вечер, сеньор, – сказал Томас.

– Добрый вечер. Садитесь.

Томас сел в кресло метрах в трех напротив него. Чиккорелли остался стоять.

– Мне сообщили, – начал мужчина, – что вы согласились сотрудничать…

– Так точно, – Томас встал и выпрямился.

– Сидите, – в глазах мужчины что-то сверкнуло. – Почему?

– Считаю своим долгом… – ответил Томас, присаживаясь в кресло.

– Долгом перед кем?

– Перед фатерляндом! – Томас снова встал.

– Сидите, – махнул рукой мужчина. – Обычно говорят перед фюрером…

– Так точно! – продолжал стоять Томас.

– Да сидите же, – мужчина улыбнулся, – мы не торжественном приеме…

Томас сел.

– Где вы служили?

Томас покосился на Чиккорелли.

– При нем можно говорить, – сказал мужчина

– Прошу меня извинить, но я не могу.

– Не можете? – удивился мужчина. – Не можете?

– Не могу!

– Не можете или не хотите?

– И то, и то.

– Понятно, – мужчина изучающее посмотрел на Томаса. – А если я прикажу вам рассказать?

– Вынужден буду не подчиниться!

– Почему?

– Не имею права!

– А не боитесь, что вы отсюда не выйдете?

– Нет.

– Почему?

– Как я понял, я вам нужен.

– Вы так думаете?

– Да.

– Интересно. Изложите.

– Вам необходима информация о происходящем в правящей партии, в городе. Такой информацией я располагаю и могу достаточно легко получить. Это первое. В вашем распоряжении есть автотранспорт, его необходимо обслуживать и ремонтировать. Это второе.

– Все?

– Никак нет.

– Нет?

– Вам необходимо легальное внедрение во все коммерческие структуры и органы власти государства. С моей помощью это реально. Это третье.

– А не много ли вы на себя берете? – мужчина буквально буравил Томаса взглядом. – Вы, что думаете, что вы один такой?

– Я как индивидуум действительно один, хотя допускаю, что кроме меня сотрудничать с вами изъявили желание и другие. Хорошо, если у них такие же или большие возможности, чем у меня.

– Кому хорошо?

– Делу, которому мы служим!

Наступила пауза.

«Сейчас все решится, – понял Томас, – сейчас или никогда».

– Вы интересный человек, – сказал мужчина, – и смелый.

– Спасибо, – наклонил голову Томас.

– Смелый, умный, скрытный и наглый…

Томас молча смотрел на него.

– Мне нравится ваша манера держаться, – усмехнулся мужчина, – но не всем она придется по вкусу…

– Понимаю, – ответил Томас.

– Вы правильно сформулировали задачи, которые мы хотели поставить перед вами. Вам их и решать!

– Так точно! – Томас встал.

– Можете идти!

Томас склонил голову, щелкнул каблуками, повернулся и двинулся к двери, предусмотрительно открытой Чиккорелли.

В проходной комнате его встретил детина.

«А выправка у него что надо, – подумал Томас. – Не иначе как эсесовец. Охраняет…»

Детина молча открыл дверь и выпустил Томаса, за дверью его ждал Гонсалес. Чиккорелли остался с пожилым мужчиной, понял Томас.

Гонсалес молча с интересом смотрел на Томаса.

«Ждет, что я скажу. Ну и пусть ждет, – Томас решил, что некая скрытность пойдет ему только на пользу. – Наверняка, не каждый из тех, с кем встречается Гонсалес, да и Чиккорелли, удостаивается аудиенции с генералом. А то, что это генерал, сомнений нет…»

Чиккорелли все не выходил.

«Вообще все происходящее похоже на розыгрыш, – пришло на ум Томасу, – розыгрыш, если бы я не знал кто такие «компаньоны» и на что способны…»

Дверь распахнулась, из нее вышел Чиккорелли, и тут же закрылась.

– Возвращаемся, – Чиккорелли повернулся к Томасу. – Но вам придется снова завязать глаза.

Томас молча кивнул.

Поддерживаемый с двух сторон Чиккорелли и Гонсалесом, Томас прошел по коридору и сел в автомобиль. По звуку, он понял, что, как и по дороге сюда, автомобиль, в котором возвращаются они, будет сопровождать второй.

«Неужели они так осторожны? Так страхуются… Или …»

Томас опять принялся считать повороты и примерно вычислять временные интервалы между ними, одновременно прикидывая, сколько им еще ехать.

– Стоп! – внезапно приказал Чиккорелли.

Автомобиль остановился. Томас услышал, что остановился и второй автомобиль.

– Выходим! – толкнул Томаса в бок Чиккорелли.

Гонсалес выскочил из автомобиля и открыв дверь, у которой сидел Томас, схватил его за руку и сильно потянул на себя.

– Осторожнее, – сказал Томас.

– Обойдешься! – отрезал Гонсалес. – Вылезай!

«Что-то здесь не так, – пронеслось в голове Томаса, – что-то не так…»

Его грубо выволокли из автомобиля и, толкая в спину, прижали лицом, как понял Томас, к стволу дерева.

– Повернись! – приказал Гонсалес.

Томас повернулся, и ему моментально заломили руки и связали их за стволом дерева.

– Все, тебе конец! – произнес Гонсалес и скомандовал. – Ко мне! Становись!

Томас услышал, как в нескольких метрах от него остановилось несколько человек.

«Охрана из второго автомобиля, – понял он. – Это расстрел…»

– Готовсь! – приказал Гонсалес.

Томас услышал как щелкнули затворы.

«Почему молчит Чиккорелли? – подумал он. – Почему?»

– Есть ли у тебя последнее желание? – услышал он издевательский голос Гонсалеса.

– Плюнуть тебе в рожу!

– Огонь!

Прогремели автоматные очереди, но Томас ничего не почувствовал.

– Ну, что я говорил? – услышал он насмешливый голос Чиккорелли. – Убедился?

– Угу, – зло ответил Гонсалес, – убедился…

С глаз Томаса сорвали повязку. Перед ним стоял Чиккорелли.

– Прошу нас извинить, синьор Томас, – произнес с явно выраженным уважением он, – это была необходимая проверка.

– Понятно, – кивнул Томас. – Развяжите руки.

– Развяжи, – приказал Чиккорели стоящему поодаль в окружении нескольких вооруженных «Шмайсерами» людей Гонсалесу. Тот молча, не глядя на Томаса, подошел, обошел дерево и развязал ему руки.

– Не держите зла, – сказал Чиккорелли, – это наша работа…

– Неплохая работа, – ответил Томас и повернулся к вышедшему из-за ствола дерева Гонсалесу, – неплохая работа…

– Мир? – Гонсалес протянул ему руку. – Такая у нас работа.

– Мир, – Томас сделал над собой усилие и слегка пожал ее, повернулся к Чиккорелли и спросил: – Что дальше?

– Дальше… – Чиккорелли потупился, – дальше мы должны вновь завязать вам глаза… Такая работа…

– Давайте, – кивнул Томас, – понимаю…

– Это не надолго.

Действительно, по прикидкам Томаса не прошло и получаса, как они отъехали от места «расстрела», как автомобили остановились.

– Вот мы и почти на месте, – Чиккорелли снял с глаз Томаса повязку.

Томас огляделся. Это была окраина города.

– В ресторан, – приказал Чиккорелли и автомобиль, набирая скорость, въехал в город. Второй автомобиль, развернулся и поехал обратно.

– А вы молодец, – сказал Чиккорелли, – вот что значит выучка!

– Да, у меня были хорошие учителя, – ответил Томас.

– Мне бы таких! – неожиданно вырвалось у Гонсалеса. – Мне бы…

Томас ничего не ответил.

Гонсалес остановил «опель» сбоку от входа в ресторан. Автомобиль, на котором несколько часов назад приехал Томас, стоял с другой стороны.