«Из-за непрекращающегося ледяного дождя и снегопада во всех трёх штатах объявили штормовое предупреждение. Населению рекомендуется не выходить на улицу, поскольку многие дороги уже закрыты и городские власти не надеются, что снегоуборочные службы оперативно справятся с непогодой. Снежная буря продолжается третий день подряд, и улучшения погоды в ближайшее время не предвидится».

"Ничего – подумал Алан – переживём. Ну хотя бы электричество пока что…" В этот момент свет в квартире погас одновременно с испуганным вскриком Элис.

– Алан? – позвала она, – Проверь предохранители, пожалуйста.

– Да-да. Сейчас, посмотрю.

Предохранители были включены, индикатор не горел. Вот и свет накрылся, на пару с интернетом. Алан взял фонарик, предусмотрительно оставленный в прихожей ещё с прошлого подобного случая.

– Электричества нет. – Он включил фонарик и подошёл к Элис, которая стояла посреди комнаты, обхватив себя руками за плечи. – Ты в порядке?

– Да… я просто очень испугалась. Извини.

– Не бойся, – улыбнулся Алан, – сейчас зажжём свечи. Самое время устроить романтические посиделки.

Они удобно устроились на мягком диване в гостиной. По всей комнате: на подоконниках, журнальном столике и просто на полу были расставлены крупные белоснежные свечи, их мерцающий свет отражался в стёклах окон. Элис с ногами забралась на диван, прямо в кроссовках, мягко прислонилась к Алану.

– Глупо так бояться темноты, я знаю, просто… понимаешь, когда такое случается неожиданно, это выбивает меня из колеи…

– Всё хорошо. – Алан поправил прядь волос, упавшую ей на лицо – Я люблю тебя. Со всеми твоими особенностями.

Она прижалась потеснее и положила голову ему на плечо.

– Расскажи мне историю, писатель.

Такие просьбы не раз приводили его в замешательство. Тем, кто не имел дело с сюжетами, было трудно понять, что истории не рождаются по заказу и не придумываются в одночасье. Но сейчас он вспомнил одну вещь. Да, ему есть что рассказать.

– Ладно. – ответил Алан. Она довольно улыбнулась и закрыла глаза в предвкушении. – Когда я был маленьким, то часто просыпался из-за кошмаров. И я очень боялся темноты. В конце концов мама дала мне старый выключатель. Она назвала его кликером. Когда мне становилось страшно в темноте, я просто нажимал на кнопку и его волшебный свет разгонял всех чудовищ.

– Ну конечно…

– Да-да. Вот он. Может он и тебе пригодится. – Алан вынул из кармана маленький выключатель от настольной лампы и вложил его в ладонь Элис. Выключатель выглядел очень старым, его некогда белая пластмассовая поверхность с выступающей круглой кнопкой была изрядно потерта, с обеих сторон торчали короткие обрывки провода.

– Алааан. – укоризненно пропела она, подняв голову. Затем тихонько рассмеялась. – Трогательная история. Но признайся, ты ведь её только что выдумал?

– Нет-нет! Я серьёзно.

Элис внимательно посмотрела ему в глаза.

– Я тебя очень люблю. Хоть ты и врушка. – Её взгляд стал совсем серьёзным. – Спасибо за подарок. – Она прикоснулась рукой к его щеке, затем подалась всем телом и прижалась губами к его губам. Алан потянул её к себе за талию, но случайно потерял опору, и свалился на ковёр возле дивана, а Элис упала на него сверху. Не обращая на это ни малейшего внимание, они продолжали целоваться, постепенно избавляясь от одежды, которая к тому моменту стала для них совершенно лишней. Через несколько секунд уже ничто не отделяло их друг от друга.

Плавно стекающие по свечам капли белого воска отмеряли непрерывное и безудержное течение времени. Но сегодня его было предостаточно. Окна заметала снежная буря, стучась в стекла порывистым ветром и редкими градинами. Сегодня они были одни, двое затерявшихся посреди бескрайнего белого вихря, танцующего вслепую свой сумасшедший танец на пустых улицах ночного города.

– Как самочувствие, мистер Уэйк? Чувствуете тошноту, потерю ориентации, что-нибудь в этом роде?

Слепящий свет фонарика, направленный прямо в глаза, грубо вернул его в реальность, заставив растаять счастливые воспоминания почти двухлетней давности. Алан пришёл в сознание несколько минут назад, и теперь худощавый седой мужчина осматривал его, сосредоточенно хмуря брови и временами издавая негромкие звуки, вроде «угу», «так-так» или «хм». Доктор Нельсон, как он представился, внешне крайне мало походил на нью-йоркских врачей, с которыми ему изредка приходилось иметь дело. Одет он был в клетчатую рубашку, жилётку и высокие резиновые сапоги, а его медицинский саквояж похоже служил верную службу еще со времен молодости.

– Мистер Уэйк? – настойчиво повторил доктор, – Как вы себя чувствуете?

Голова гудела, словно церковный колокол, а боль была такой сильной, что ему казалось, будто он слышит, как черепная коробка тихонько потрескивает по швам. Перед глазами возникли образы укрытых колышущейся тьмой фигур одержимых, особенно Карла Стаки с топором, затем табличка с надписью «Празднование фестиваля Оленя через 7 дней». В ушах же всё еще плескался шум волн, в которые он погрузился следом за Элис.

– Хорошо. – соврал Алан. – Моя голова в порядке.

Он умолчал также и о потере памяти. "Ещё не хватало, чтобы отправили в больницу на обследование". Доктор медленно поводил пальцем у него перед лицом, внимательно следя за движениями глаз.

– Что ж, все реакции в норме. На сотрясение не похоже, но вы явно пережили шок. Я бы рекомендовал отдохнуть пару дней.

"Обязательно. Как только найду Элис или хотя бы узнаю, что с ней случилось."

– Спасибо, доктор.

– На этом пока всё, мистер Уэйк. Но если боль усилится или почувствуете ещё какие-то симптомы, милости прошу ко мне. Сара… шериф Брейкер ждёт вас. Не сомневаюсь, она быстро отыщет вашу жену.

Доктор Нельсон закрыл свой саквояж, в другую руку он взял лежащие на столе удочку и завёрнутую в газету большую рыбу.

– Красавица верно? – улыбнулся он Алану, – Это большеротый окунь. Превосходно ловится на живца. А вот если собрались на сёмгу или форель, то лучше ловить нахлыстом.

– Поверю на слово, док.

– Похоже вы не особо увлекаетесь рыбалкой, мистер Уэйк? А вот меня в это время года от воды ни за что не оттащишь. Природа знаете, отлично успокаивает нервы.

Выйдя из зала совещаний, где проходил его осмотр, Алан попал в просторный вестибюль. К его удивлению, там он увидел ту самую старушку, с которой неделю назад столкнулся в кафе. Она деловито осматривала выключатели света. Разумеется, лампа была при ней.

– Спасибо, мисс Уивер, что проверили освещение. Кажется, всё в порядке. – заверила её сидящая в кресле за стеклом женщина в темно-зеленой форме.

– Я вовсе не оказываю кому-то любезности, помощник Грант. – недовольно отозвалась пожилая женщина. – Эти лампы скоро нужно будет менять. А в темноте вы их заменить не сможете.

– Я за этим обязательно прослежу, мисс Уивер. Всего вам доброго.

– Прекрасно. Я ещё вернусь попозже и напомню, на всякий случай. – Старушка аккуратно подняла со стола свою лампу и вышла из участка. Помощник шерифа Грант как раз заметила вошедшего Алана.

– Мистер Уэйк, шериф ждёт вас у себя в кабинете, прямо по коридору.

Она выглядела довольно приветливо. Лёгкая полнота, короткая стрижка, на вид лет сорок-пятьдесят.

– Какая настойчивая леди. – заметил Алан, – Я уже видел её в закусочной.

– О, это Синтия Уивер. – воодушевлённо подхватила Грант, – Её, пожалуй, можно назвать городской чудачкой. Когда-то она была редактором местной газеты, но теперь увлекается… в общем другими вещами.

"Городская сплетница. Так я и думал".

– Как видите, – продолжала помощник, – она несколько помешана на состоянии освещения… во всём городе. Никогда не наступает на тени и всё такое. А раньше Уивер в своей газете писала о всяких поразительных вещах. У Брайт Фоллс очень богатая история. Хотя у какого городка она бедная, верно?