Так что встречи с сестрой Гейба я ждала с лёгкой нервозностью, выискивая среди прибывающих Рэйвена. Но пока появилась только Ирма — вот уж кто был мне безмерно рад, в каком бы то ни было качестве. Девушка не стала отказывать себе в желании пообнимать меня, как будто соскучившись за несколько часов, повисеть на шее у дяди, громко шепнув, как она за него рада, а затем упорхнула в зал, явно собираясь найти себе местечко где-нибудь в укромном уголке, подальше от родителей.

— Габи!

И всё-таки нужный момент я умудрилась прозевать, отвлекшись на короткий разговор с одним из работников клуба.

Сестра Габриэля (что за ужасное сокращение — Габи?) оказалась примерно с него ростом, а на каблуках и того выше. И, как и дочь, сходство с которой хоть и не было фотографическим, но вполне прослеживалось, обнимала его за шею, под взглядом по-отечески наблюдающего за этим Рэйвена.

Коротко кивнув Ястребу в качестве приветствия и получив аналогичный кивок в ответ, я попыталась разглядеть женщину повнимательнее, пока она не смотрела на меня, но вернувшаяся на талию рука помешала это сделать.

— Бель, познакомься, — ободряюще взглянув на меня, он вновь повернулся к сестре. — Это Диметрис, мой секретарь и…

— Да ты шутишь?! — договорить она не позволила, перебив восклицанием, разом привлекшим внимание тех, кто находился поблизости.

Продолжая обнимать меня, Габриэль обхватил пальцами её запястье, отводя чуть в сторону.

— Бэль, я попросил бы…

— А вот попроси, — женщина всё-таки понизила голос, но эмоции из него никуда не делись. А приятное в целом лицо искривилось, сразу приобретя отталкивающие черты. — Господи, Габи, ей хотя бы восемнадцать есть?

Я едва слюной не поперхнулась, а у Гейба глаза стали, как у лемура. Серьёзно? Блондиночка, конечно, выглядела младше своих лет, особенно без макияжа, но не настолько же. Тем более, секретарём в агентство по умолчанию не взяли бы несовершеннолетнюю.

Очень хотелось посмотреть демонстративно на часы (у меня их, правда, не было, но сгодились бы и чужие) и сказать, что «ей» буквально через пять часов исполнится тридцать, но я сдержалась. Тем более, всё равно бы никто не поверил, да и появилась идея поинтереснее. Исабель решила, что перед ней наивная глупышка, которую можно в упор игнорировать? Ну, так пусть получает.

— Габи, я совсем не нравлюсь твоей сестре, да? — слащавый тон и слегка надутые губы удивили не только самого Габриэля, но и Рэйвена, который супругу, похоже, окорачивать вовсе не собирался. Вполне возможно, мелко мстил мне, пользуясь ситуацией. — Но ты же просто взял пример со старших, мистер и миссис Редаро ведь тоже на работе познакомились.

Намёк на возраст ей ой как не понравился, но что поделать — женщина за сорок уже не девочка, как бы не хотелось верить в обратное. Точнее, это выглядела она примерно сорок, если судить по возрасту Ирмы, её мама должна была разменять пятый десяток года три-четыре назад.

— Или… — вклиниться в паузу никто не успел, так что я осторожно прикоснулась кончиками пальцев к губам, словно в задумчивости, — может, она боится, что я тоже уйду в декрет, и тебе снова придётся искать нового секретаря? Но мы же всегда предохраняемся…

Если поначалу я ещё гадала, не вызовет ли такое самоуправство у Гейба раздражение, то теперь малейшие сомнение отпали — мужчина негромко рассмеялся, мимоходом поцеловав меня в висок.

— Она не так плоха, просто почему-то не в настроении. Бэль, пожалуйста, не выплёскивай своё раздражение на окружающих.

Поджавшая губы женщина одарила меня недовольным высокомерным взглядом, но промолчала. Ну и ладно, как говорится, я не червонец, чтобы всем нравиться. Тем более, насколько я успела понять за это время, чересчур часто пересекаться нам не придётся.

Зато с Рэйвеном они точно два сапога — пара. По крайней мере в те моменты, когда Ястреб не любовался супругой так откровенно, напрочь забывая держать своё стандартное, вечно суровое выражение лица.

Как это ни странно, ведущий вышел на сцену ровно в запланированное время, молодой-красивый и чуточку слишком активный. Впрочем, пожалеть, что в итоге мы выбрали именно его, отнюдь не пришлось.

Раз праздновался день рождения, то и концепция была соответствующей, а потому вечер превратился в нескончаемую череду тостов, поздравительных речей, конкурсов, танцев и просто весёлых историй из жизни «именинника». А их, надо сказать, хватало, даже учитывая, что рассказывать можно было далеко не всё, а магия неразглашения нещадно фильтровала выдаваемую информацию.

Так как я оказалась неофициальной хозяйкой торжества, так сказать, то о том, чтобы просидеть всё время на месте не стоило и мечтать. Причём мы с Гейбом, благодаря странному стечению обстоятельств, постоянно оказывались едва ли не в разных концах зала. То меня вытаскивали участвовать в конкурсе, пока с ним жаждали пообщаться ребята из отдела Аскура. То его приглашала танцевать Ирма, а меня отлавливали девочки из бухгалтерии, жаждущие узнать, как зовут вон того симпатичного официанта, как будто я должна была знать их всех. Вот и получалось, что передвигались мы, как разные концы часовой стрелки.

На сцену поочерёдно поднимались те, кто когда-то стоял у истоков Дара. Среди них были не только Рэйвен, вновь совершенно дисгармонично выглядящий в костюме, или Исабель, навесившая приветливое выражение, но меня всё равно умудрившая мимоходом одарить меня недовольным взглядом, а ещё и — внезапно — Аскур. Его в костюме мне видеть тоже пока не приходилось, но зрелище оказалось весьма достойным внимания. Тройка из серой ткани в едва заметную клетку явно была сшита на заказ, поэтому на его широченных плечах и относительно узких бёдрах выглядела шикарно. Неудивительно, что пока Аск юморил в микрофон, взгляды всех женщин в залы были прикованы к нему.

Выходила и Фрида, в бледно-голубом в платье в пол и с воздушными локонами вновь похожая на ту самую феечку, которой впервые предстала передо мной. Я мимолётом отметила, что с Нарциссом рядом они бы сейчас более чем гармонично, но, похоже, та ночь, когда напали на Лисёнка, во что-то большее не переросла и сейчас они даже сидели за разными столами.

Было ещё много-много выступающих, решивших сказать хоть по паре слов о родной фирме. А я всё больше убеждалась, что текучка в агентстве (ну, кроме той должности, которую занимала я) практически отсутствует. Да и действительно, какой смысл искать добра от добра?

К тому моменту, как настала моя очередь, я успела немного поколебаться насчёт идеи с подарком. Больше никто с этим не заморачивался, а привлекать излишнее внимание никогда не значилось в списке любимых занятий. Но картина была написана и ждала за сценой, а Аск и Анита — единственные, кто был в курсе изображённого на ней, просто жаждали лицезреть реакцию Гейба.

Произнеся мини-речь на тему того, как я рада работать в такой замечательной компании и таком замечательном коллективе, я на секунду сжала микрофон так, что ногти слегка впились в кожу, и глубоко вздохнула, решаясь.

— Мистер Ролен, могу я попросить вас подняться?

Взгляды шустро сосредоточились на Гейбе, который, в свою очередь, смотрел на меня, одними глазами интересуясь, что происходит. Получил легкомысленное пожатие плечами, перечёркнутыми тонкими лямками платья, и поднялся, направляясь к сцене.

Миновав три ступеньки, он подошёл вплотную и начал наклоняться, желая сказать что-то на ухо, но я сделала шаг назад, одновременно подавая знак молодому человеку из числа сотрудников клуба.

— Ооо…

— На день рождения, — переждав лёгкий гул, когда к нам вынесли упакованное в глянцевую бумагу полотно, начала я, — принято дарить подарки. А ещё в каждой уважающей себя организации должен быть портрет руководителя. Поэтому, мистер Ролен, позвольте преподнести вам вот эту картину, которая, как я надеюсь, займёт достойное место на стене вашего кабинета.

Как я не старалась, удержать растягивающие в улыбке губы так и не удалось. Поэтому не почувствовать подвох Гейб просто не смог. Но и открыть подарок в каком-нибудь укромном уголке у него возможности не было — пара сотен глаз с нетерпением ожидала увидеть, что же именно там за портрет.