— Что значит — переделать? — на секунду опередил мой вопрос Аскур.

— То и значит. Знаешь, как телефоны перепрошивают?

Сравнение я оставила без внимания, сосредоточившись на лице Гейба.

У нас есть демон. Переделать на другого хозяина. Чтобы свести два высказывания воедино, много ума не требуется.

— Выходит, демоны у нас вампирам дают прикурить? — подвела я итог.

— Они выше в «пищевой цепочке», — влезла наша ехидная всезнайка, не постеснявшись перебить открывшего рот шефа. — Хотя наш и не любит этого признавать.

— Всё сказала? — вздохнув и вновь напомнив мне отца, уставшего от выходок дочери, поинтересовался Габриэль. — Тогда пойди погуляй. И друга с собой забери.

Было нечто такое в его голосе, из-за чего Фиалка послушно подорвалась с места и мигом удалилась за дверь, в компании тоже излишне покладистого Нарцисса. Правда что-то подсказывало — подслушивать будут всё равно. Покосившись в сторону выхода и весьма ярко представив две пары оттопыренных в ожидании информации ушей, я присела на освободившийся стул, дожидаясь примерно того же самого.

Всё-таки интересно, что мог предложить Гейб, раз альтернатива предполагала всего два исхода примерно равной степени привлекательности. Точнее — непривлекательности.

— Не то, чтобы я пыталась тебя учить, но на моей прошлой работе за вот такие разговоры с начальством можно было вылететь раньше, чем успеешь «а» сказать.

Он коротко усмехнулся, но, хотя бы, немного расслабился и перестал напоминать проглотившего палку.

— Пока мои сотрудники хорошо выполняют свою работу и корректно ведут себя при посторонних, при своих могу хоть посылать, мне всё равно.

Не могу сказать, была ли близка мне такая линия поведения или нет, но, очевидно, она работала, раз Дар за эти годы не только не развалился, но и считался одним из лучших в своей сфере.

— Я по дороге созвонился со своим знакомым. Он уже не практикует, но сделает исключение, так что просто определись с датой, я всё устрою. Лучше в выходные, потому что после… хм… процедуры лучше отдохнуть.

— То есть то, что я выберу другое, ты даже не рассматриваешь?

И правильно делал, кстати, если так. Не знаю, чем там руководствовалась Диметрис, давая разрешение на клеймо, кажется, отсутствуем мозга, но мне эта идея при любом раскладе казалась неприемлемой. Даже представить не могу такую степень доверия к человеку, или не-человеку, чтобы я могла задуматься о подобном. Не то, чтобы я с радостью предвкушала боль, но меня один поводок на другой, подороже? Бред собачий.

— Честно? — Гейб качнул головой: — Нет. Я бы не согласился. И Фрида тоже, полагаю она и предложила исключительно из любви к провокациям. А может, решила проверить, действует ли её защита и не успела ли ты влюбиться в меня настолько, чтобы дать согласие.

Нет, здесь что-то другое — Фиалке прекрасно известно, что влюбиться я не могу. Хотя, может как раз и проверяла этот факт, не пожелав верить на слово.

— Ладно, ты прав, предпочту избавиться от этой дряни раз и навсегда. А что там с самим удалением? Нельзя воспользоваться какой-нибудь анестезией? Укол там, не знаю, мазь, может просто алкоголем до отключки накачаться?

— До отключки нельзя, ты должна быть в сознании. А с остальным — боль от самой работы лазера это, разумеется, снизит. А вот от разрыва чар, — Гейб пожал плечами. Мол, сама понимаешь.

Ну, значит так.

— Хорошо. Тогда суббота? Чтобы не затягивать.

— Я договорюсь.

Собственно, обсуждать больше было нечего — решение принято, а более полную информацию можно вытрясти и из Фриды. Тем более она точно торчит в приёмной, в ожидании вердикта. Только нужно сделать это поскорее и заняться-таки работой, чтобы после обеда со спокойной душой ехать к Бернару. Чёрт, у меня за всю жизнь столько дел со всякими мутными людьми не было, сколько здесь за неполный месяц нарисовалось! Надеюсь, не всплывут ещё какие-нибудь обязательства, от которых придётся избавляться.

— Как думаешь, — пока Габриэль не решил, что тема закрыта и не отправил меня работать, поспешила я ухватить за хвост неожиданно пришедшую в голову мысль, — Бернару известно о метке?

— Понятия не имею, но, полагаю, да. А что?

— Ты знаешь… есть одна идея.

Здание «Лаодики» походило на дорогой брендовый бутик. Даже витрина имелась, с потрясающе правдоподобными манекенами, словно в память о тех временах, когда это было ещё модельное агентство, а не обитель порока и разврата.

Гейб припарковался в предназначенном для этого кармане и обошёл авто, помогая мне выбраться относительно грациозно, а не выпасть, случайно зацепившись за что-нибудь каблуком. А затем подал руку, и именно так, со стороны производя впечатление парочки, мы отправились внутрь.

— Доброго дня, чем могу вам помочь? — идеально накрашенные глаза рыжеволосой девицы с аккуратным каре метнулись с демона на меня и обратно — видимо, непривычно было видеть мужчину, пришедшего сюда не за девочкой, а уже со своей.

— Мне необходимо переговорить с мистером Ренико, — подобного тона у Габриэля я отроду не слышала и едва удержалась от того, чтобы вздёрнуть бровь. Такой апломб, такая самоуверенность, откуда только что взялось. — Он здесь?

О, поняла, кого он напомнил интонациями. Клариссу, бывшую жёнушку. И оглядывалась у меня в приёмной она точь в точь с таким же пренебрежением.

Правда местная секретарша ограждать начальство от посетителей не спешила и, с наигранной улыбкой сняв трубку, поинтересовалась:

— Как я могу вас представить?

— Габриэль Ролен.

Зелёные глаза блеснули узнаванием:

— Одну минутку.

Обманула — в кабинет нас пригласили спустя двадцать секунд.

Я уже видела Бернара на фото в интернете, но всё равно оказалась не совсем готова к тому, чтобы встретиться с ним реальности. Глядя на поднявшегося из-за стола брюнета можно было понять Диметрис, если приписываемый им Аскуром роман имел место на самом деле. Одна обаятельная улыбка на слегка пухловатых для мужчины губах чего стоила.

— Габриэль, рад вас видеть, — изумительно сделав вид, что знать меня не знает и ведать не ведает, он протянул Ролену ладонь для рукопожатия. — Но не могу не сказать, что несколько удивлён. Обычно вы предпочитаете встречаться на своей территории.

— Обычно, — привычным движением расстегнув пуговицу пиджака, Гейб без приглашения опустился в кресло для посетителей, и Бернару ничего не осталось, как вернуться в своё, сделав вид, что так и нужно, — дело касается чужих просьб, а сегодня — моей.