Я ощупал штаны. Слава богам – сухие. Уже не плохо. А то, что у меня оба волоса на груди поседели, это ничего, за броней их не видно.

Взлетевшие вверх конфетти миллионом разноцветных кусочков бумаги с тихим шипением начали падать вниз, создавая странное впечатление, что стены вокруг нас начали шевелиться. Шипение усилилось, на стенах появились перекатывающиеся цветные пятна.

– Полундра! Враг на двенадцать часов!

Я посмотрел на руку. Черт, часов нет. Но я и так знаю, что сейчас уже далеко не двенадцать, вечер на дворе, часов шесть, семь, не меньше. О чем этот сумасшедший маг вообще вопит?

– Да змея, же! Прямо перед вами, вы, что не видите?

Я посмотрел, куда указывает маг и сквозь мельтешение конфетти увидел это. Какая, на хрен, змея! Это агрегат для прокладки туннелей под метрополитен. Голова в метр диаметром, непонятной длинны тело, скользящее по скальным уступам, черный раздвоенный язык, выстреливая чуть ли не на два метра вперед, ощупывает дорогу перед исполинской тушей. Змей дополз до арки выхода и стек вниз, полностью ее перекрывая.

Удав Каа. Босс. Уровень 220. 1.100.000/1.100.000.

Босс! Босс, блин! Как я мог забыть, что с боссами в этой игре нам встречаться противопоказано? Если в него заселится Малыш... то, что он сможет сделать? Съесть нас? Но нас так и так съедят: съесть, затем выплюнуть, а потом снова съесть? Возможно...

Тем временем, удав не стал ждать, пока я додумаю свои думы, зашипел еще сильней, а затем заговорил: нет, это был не гнусный голос Малыша, это был шипящий, обволакивающий, заставляющий подчиняться, гипнотический голос.

– Бандерлоги-и-и, хорошо-о ли, вам, видно-о-о?

Естественно, мы не стали отвечать на эту унизительную речь, лишь утвердительно махнули головами.

Каа начал стремительно двигаться, сплетая из своего тела различные фигуры.

– С-с-сидите с-с-смирно и с-с-смотрите-е-е...

Стремительные движения змея просто завораживали, и через минуту мир вокруг перестал существовать, осталось только мелькание разноцветных узоров на гибком подвижном теле.

– Подойдите-е-е на один-н ш-ш-шаг...

Естественно, никто не стал спорить с тупой гадиной, это выше нашего достоинства. Все просто шагнули вперед и все.

– Бли-иж-же-е-е...

Мы шагнули еще.

– Бли-иж-же-е-е...

Перед глазами осталась лишь огромная зубастая пасть...

– Кхе, кхе... кхм... раз, раз. Как слышно? Прием!

Противный голос Малыша разрушил иллюзию, наваждение спало.

Змей странно задергался, тело начало переходить под управление маньяка.

– Секундочку, не уходите, я сейчас...

Тело гигантского змея забилось в судорогах и я, наконец очнулся.

– В атаку! Ура-а-а!

Не больно подходящий вопль но, видимо, сработал на генном уровне, все, не раздумывая бросились в атаку.

– Ох, ты-ж, – только и успел удивиться маньяк, как его захлестнула волна наших бойцов. Точнее захлестнула туша Горыныча, а мы агрессивными лилипутами закружили вокруг него. Я подскочил к голове и полоснул его мечем по глазу. Удар тупым носом в грудь и я под аккомпанемент хруста ломающихся ребер отправился в увлекательный полет вглубь ущелья. Приземлившись в уютные объятия гравия, я попытался вздохнуть, но не тут то было. Дыхалка дышать отказалась. На периферии замутненного зрения появилась полоса трехминутного обратного отсчета. Через три минуты загнусь от нехватки воздуха. Судорожно зашарив по поясу, я нащупал пару флаконов с эликсирами жизни и боль в груди поутихла. Сломанные ребра заскрипели, вставая на место, в легкие хлынул поток живительного воздуха. Я поднялся на четвереньки и уставился на поле боя.

– Не понял. Это че за Камасутра?

Посередине ущелья, треща чешуей, свернулся уродливый клубок тел. В раскрывшейся не меньше, чем вдвое, пасти удава медленно исчезал хвост Горыныча. Удав натягивался на него плотно, и туго, словно резиновое изделие номер два. С другой стороны на его хвост натягивалась одна из голов Горыныча, проглатывая противника целиком и практически не пережевывая. Зашибись, кажется, они собрались друг друга сожрать. Интересно, это у них получится?

Рядом со змеёй, грязно матерясь, суетится Калян, пытающийся отрубить гаду голову. Титаническими усилиями ему удалось в одном месте прорубить мощную чешую и разрезать плоть, но под ней, естественно, оказалось тело Горыныча, и рубить дальше стало опасно, у его не до конца восстановившегося питомца и так хитпоинтов было меньше чем у его противника. Зато у него есть вторая голова, которая с удовольствием компостирует проглатываемое тело. Мы тоже не отстаем: Пофиг, не прекращая поливает змеиное тело потоком огня, который, правда, обтекая бронированное тело, не наносит ему хоть сколько-то видимого ущерба. Разве что, только слегка, разогревает тушу, что бы ее было приятнее глотать. Эльфийка выцарапала ему второй глаз, но рядом с этими тушами стоять опасно, один рывок исполинских тел и ее раздавит будто жука. Хп противников тают, но тают лениво, будто вечная мерзлота, под прохладным мартовским солнышком. Надо это дело ускорять. Я вспомнил недавнее свое состояние и обратился к нашему паладину:

– Калян, у тебя всегда с собой деревяшек разных полно, есть что-нибудь?

– Что-нибудь, что?

– Ну, там черенок от лопаты, древко потолще, брёвнышко какое-нибудь?

Метровой длины бревно из освященной осины нам пришлось использовать не совсем по назначению. Распилив его пополам, я быстренько заточил два кола, и с помощью кувалды вогнал их в ноздри гиганского гада. Рот его и так был до предела забит тушей Горыныча, теперь посмотрим, долго ли он протянет без воздуха.

Протянул он ровно десять минут. Через пять минут у меня посыпались многочисленные сообщения о нанесении урона пробковой ловушкой, под конец, даже, повысив умение «виртуоз ловушек», а через десять минут он помер. Надеюсь, Малыш все это время находился внутри гада, и полностью прочувствовал все наше неодобрение, направленное на его личность. Но теперь все закончилось.

Поздравляем! Вы убили удава Каа, босса змеиного ущелья. 220 уровня.

Я протянул руку, чтобы его развеять, но, вдруг, посеревшую кожу Каа изнутри пробило сотнями острых ножек наполовину проглоченного Горыныча. Затем Калянский питомец раздулся, и дохлый змей, не выдержав такого напора, расползся по швам. Горыныч сглотнул, и все недоглоченное до этого момента оказалось в его ненасытной утробе.

– Стой! Куда! – Поздноватенько спохватился я, – лут-то, зачем сожрал, морда твоя ненасытная!

Горыныч недобро на меня посмотрел, но подвигал челюстями и сплюнул к моим ногам какую-то обслюнявленную тряпку, затем на секунду задумавшись, чихнул, обдавая меня потоком золота вперемежку с соплями.

— Ну, что ж, вроде, все хорошо.

Яринка крутилась около лужи, рассматривая в ней свое отражение.

Мокрая тряпка, которой одарил нас Горыныч, оказалась поясом из змеиной шкуры. С помощью свитка мы его опознали, и оказалось, что это очень даже приличная вещь.

Пояс из шкуры прародителя змей.

Класс: уникальный.

Броня +40.

Удвоенное количество ячеек под эликсиры.

Ловкость +50.

Дополнительный урон ядом при использовании холодного оружия — урон равен уровню носящего.

Ограничения: уровень 50.

Двойное количество ячеек, конечно, пригодилось бы всем, но в данном случае главным была дополнительная ловкость и урон от ядов, который проходил при каждом ударе, а наносила их эльфа, не в пример, быстрее нас. Да и к тому же выдернутая из постели и бегающая за нами в одной ночнушке принцесса, явно чувствовала себя не в своей тарелке. А бесформенная ночнушка, подпоясанная широким симпатичным ремнем, превратилась в платье, выгодно подчеркивающее стройную фигурку.

Мы терпеливо подождали, пока она закончит прихорашиваться, и потопали к выходу из ущелья. Сквозной инстанс закончился, и уже совсем не далеко впереди отвесные скалы начали понижаться и расходиться в стороны, открывая вид на уютную долинку. Правда, далеко мы не ушли, на миникарте замигал синий огонек, и мы остановились для привязки к камню возрождения.