– Вы не объяснили, почему моя дочь выбрала в наперсницы вас.

– Ну… – Ребекка покраснела, – как сказала миссис Уильяме, я одна из самых молодых учителей в пансионе, и в общем-то я горжусь тем, что мы с девочками понимаем друг друга. Я занимаюсь с ними после уроков. Например, веду любительский театральный кружок. Кстати, только на этих занятиях ваша дочь казалась довольной. Возможно, для нее это было возможностью расслабиться.

– Да, похоже на правду. – Губы мистера Найта скептически изогнулись. Ее мать тоже увлекалась любительскими спектаклями! – Он коротко рассмеялся. – Возможно, Эмили унаследовала это от нее.

– Вот как! Я не знала об этом.

– Разве вас должно интересовать ее прошлое?

– Теперь он смотрел на нее серьезно и в какой-то степени осуждающе.

– В некоторой мере да, – ответила Ребекка. Но если вы полагаете, что я все свободное время слушаю их рассказы или выспрашиваю, что делают их родители, то нет, я не занимаюсь этим.

– Поэтому вы ничего не знаете о моей дочери…

– Я знаю, что ее мать умерла два года назад… На самом деле Эмили кое-что рассказывала ей о своей жизни, но Ребекка не желала признаваться в этом. Доверие – это то, чем подростки очень дорожат, а она не хотела потерять доверие Эмили.

– Так вы не знаете, что мы с женой развелись, когда Эмили только начала ходить?

– Я не понимаю, какое это имеет отношение к теме нашего разговора, мистер Найт.

– Но вы так поспешно осудили меня, мисс Райен, – язвительно произнес он. – Я думал, вы горите желанием наладить мои отношения с дочерью. Вот и подумал, что не стоит делать поспешные заключения, если вы знаете только самую малость, так ведь?

– Это не мое дело, – ответила Ребекка, смущенно покраснев. Почему ее волнует этот нелепый разговор? Николасу Найту нет до нее дела.

Она почти задыхалась в своем пиджаке и проклинала себя за то, что не догадалась снять его сразу. – Скоро вернется миссис Уильяме.

– Уверен, она даст нам договорить.

– Я вряд ли могу добавить еще что-нибудь по поводу домашнего обучения. Если вы пожелаете, уверена, миссис Уильяме может порекомендовать вам несколько человек…

– Мне бы не хотелось, чтобы у вас осталось обо мне превратное впечатление, мисс Райен.

Кроме того, я знаю, вас замучает совесть, если вы будете думать, будто отдаете дочь в руки равнодушного грубияна, в доме которого се ждут страдание и отчаяние.

– Почему я должна так думать?

– Потому что, раз Эмили пришла к вам, чтобы рассказать о своем несчастье, то наверняка она пожаловалась на то, как несчастна была в доме отца. – Найт в упор смотрел на нее. – Я не вчера появился на свет.

– Возможно, она и упомянула кое о чем вскользь, – ответила Ребекка.

– Будьте добры, расскажите.

– Я знаю от нее, что вы с женой расстались, когда девочке было два года, и ее увезли в Австралию.

– А рассказала ли она вам, что я из кожи вон лез, чтобы наладить с ними связь? А через два года я узнал, что все письма и подарки, которые я посылал дочери, ее мать уничтожала. К тому времени девочке внушили, что я страшный злой волк, который измучил ее мать, навязал ей развод, которого она не хотела, и к тому же заставил ее сбежать на край света, чтобы защитить ребенка.

Не совсем так, подумала Ребекка. Она не вполне понимала, зачем Николас Найт говорит ей об этом, но как учитель она знала, что должна выслушать его. Возможно, Эмили многое преувеличивала, но правда, несомненно, находилась где-то посередине.

– Когда Вероника погибла, я оказался один на один с подростком, которого совсем не знал, а девочка совершенно не стремилась найти с нами хоть какое-нибудь взаимопонимание.

– С вами? – насторожилась Ребекка. Это было что-то новое. Николас Найт женился второй раз?

Эмили ничего не говорила о мачехе. Хотя Найт не из тех мужчин, кто способен долго обходиться без женщины.

– Так, она не упоминала о Фионе? – Темные глаза сузились, отец Эмили уселся поудобнее и вытянул ноги.

– Фиона… ваша жена?

– Подруга. Моя бывшая супруга отбила у меня желание вновь связывать себя брачными узами.

– Нет, Эмили не называла имя Фионы.

– Странно. Фиона изо всех сил старалась сблизиться с ней.

Ребекка подумала, что это-то могло и не понравиться Эмили.

– Что ж, я уверена, вы и ваша подруга со временем сможете во всем разобраться, – сухо произнесла она.

Раздался стук в дверь, и в кабинет заглянула миссис Уильяме. Ребекка улыбнулась, надеясь, что разговор окончен, но ее передышка длилась считанные секунды.

– Мы не совсем закончили. Вы не могли бы дать нам еще… – мистер Найт быстро взглянул на часы, – полчаса?

Ясно было, что директриса дает ему столько времени, сколько он захочет. И действительно, она кивнула и удалилась, прикрыв за собой дверь.

– На чем мы остановились? – спросил Найт Ребекку.

– Вы согласились с тем, что, когда дома Эмили будет хорошо. Я уверена, что ваша подруга окажется на высоте и постарается помочь вам обоим.

– Ну, я не вполне уверен, что хочу поставить бедную Фиону в такое нелегкое положение… сказал он, словно размышляя вслух.

Ребекке отчего-то показалось, что за словами Найта таится некий умысел.

– Если она любит вас, настойчиво произнесла Ребекка, – то, несомненно, захочет помочь вам, – О, я уверен, она бы сочла своим долгом помочь и сделала бы все, что от нее зависит, но, видите ли, я этого не хочу.

– Ну что ж! Видимо, вам придется еще раз разобраться между собой.:

– Все же давайте вернемся к моей маленькой проблеме. Своенравная девчонка, к тому же беременная, которой нужно организовать обучение дома. Даже если я найду время побеседовать со всеми кандидатами на место домашнего учителя, я легко могу ошибиться в выборе, потому что ничего в этом не смыслю. Вы согласитесь, зная Эмили, что надзор нужен нешуточный.

– Вовсе нет. Главное, чтобы она почувствовала доверие к тому, кого вы пригласите.

– Я рад, что вы сказали это. – Он многозначительно улыбнулся. – Потому что вы и будете домашним учителем Эмили. – Мистер Найт сел, с торжеством наблюдая за девушкой, а она, озадаченная, не знала, что и думать.

– Извините, – произнесла Ребекка, – но это не тот путь, который…

– Почему же? Девочка оказалась в сложной ситуации, и вы сами утверждали, что для Эмили единственный выход, чтобы не быть выброшенной из жизни, – это домашнее обучение. – Он загнул палец. – Она доверяет вам больше всех. Он загнул другой палей. – По отзывам, вы хороший учитель и сможете наилучшим образом подготовить ее к экзаменам. – Он загнул третий палец. – Это освободит меня, если я буду знать, что с Эмили есть кто-то, кому она доверяет. Так, в чем же проблема? – В чем проблема? В чем проблема?! И вы еще спрашиваете? – Голос Ребекки зазвенел. Проблема в том, что я уже работаю! Это более чем достаточная причина для отказа! Я не могу бросить постоянную работу ради временной частной только потому, что вам это понадобилось!

– Не мне одному это нужно, – спокойно напомнил ей Найт. – Если Эмили не будет учиться, могу рассказать вам, чем это обернется для нее. – И он принялся рисовать мрачную картину бедственного состояния, которое ждет его дочь, если она не получит возможности обучаться дома. Наклонившись вперед, поставив локти на колени, Найт не спускал с Ребекки темных глаз. Предположим, я найду какого-нибудь домашнего учителя для нее, говорил он таким тоном, будто это было так же трудно, как найти иголку в стоге сена, вы знаете мою дочь так же хорошо, как я, а возможно, – даже лучше. Она съест беднягу живьем. Ни один не продержится у нас больше двух недель, в результате из учебы ничего не выйдет, она отстанет от своей группы. Какой у нее стимул двигаться вперед? Да еще с малышом на руках? Куда проще махнуть не все рукой и оставить катиться по наклонной плоскости. А когда через пару лет ей осточертеет сидеть дома, у меня на шее, она обнаружит, что ничего из себя не представляет и может претендовать только на самую скромную работу, которая ни удовлетворения, ни денег ей не принесет.