– На что же вы живете, коли постояльцев тут немного?

– В основном на доходы с магазина и таверны, ваша милость. Цены у нас умеренные, товар хороший. Крестьяне наши любят после тяжелого дня опрокинуть стаканчик доброго эля и закусить. Деревня у нас немаленькая, вечером люди вернуться с тяжелой работы в поле, с пастбищ скот пригонят, надо им угодить. Прислуги никакой не держим, сами справляемся. Отец из города товары привозит, матушка сама с лавкой и таверной управляется. Участок в поле у нас тоже имеется, из скотины кое-что, бывает, я дичь с охоты приношу, все в дело идет. А проезжающий гость вроде вас для нас всегда большая радость. Пойдемте лучше под крышу, ваша милость. Вечереет, да и погода портится, гром уже вдали погромыхивает. Я и с охоты из-за этого сегодня пораньше ушел.

– Пойдем, Том. Балфур, за мной!

Том широко распахнул потемневшую от суровой британской погоды дубовую дверь, будто намереваясь впустить внутрь целую толпу и бодро внес чемодан в таверну с криком «мать, к нам гость, лорд Эдвард Фарлоу! Готовь поскорее лучшую комнату и ужин!». Скромного вида женщина в переднике торопливо сбежала с лестницы, с улыбкой приветствуя Эдварда и занимая привычное место у стойки. Том тем временем занес чемодан на второй этаж и откланялся.

– Не изволите ли, ваша милость, чаю и сэндвичей с дороги? Сегодня я как что-то чувствовала, прибралась в комнатах, так что все готово к вашему приезду.

– Отлично, мадам, благодарю вас.

– Зовите меня мадам Виндзор или просто Маргарет. Как я понимаю, вы, сэр, прибыли к нам из Лондона через станцию Фарлейкс?

– «Как вы это узнали, Маргарет?» – удивился Эдвард.

–У вас вид настоящего джентльмена, сэр, таких не встретишь нигде поблизости. Хоть я и родилась в этой деревушке, какое-то время я жила и работала в лондонской гостинице, потом в городке неподалеку отсюда. Там я и научилась вести хозяйство и отличать столичного господина от сельского сквайра.

– Весьма польщен, мадам Виндзор, ваша находчивость оказалась приятным сюрпризом для меня.

– Прекрасная собака, сэр. Думаю, я смогу найти для нее пару косточек после ужина.

Пока Маргарет быстро делала сэндвичи, заваривала чай, расставляя чашки и домашние десерты на поднос, лорд окинул взглядом общий зал таверны – крепкие деревянные столы, стулья и лавки темного цвета, крашенный какой-то серо-коричневой краской дощатый пол («чтобы полевой грязи не было видно, ведь крестьяне придут сюда прямо с работ» – догадался Эдвард). Зажженые по стенам свечи в старинных медных и бронзовых канделябрах тускло освещали комнату. Стены обклеенны двухцветными обоями в полоску. Хозяйская стойка имела в своем тылу надежную стену с неизменной дверью в чулан, по бокам от двери во всю стену были прилажены длиннейшие полки со множеством бутылок, бочонков, склянок, баночек, свертков и коробочек, каждая из которых была аккуратно надписана. Неподалеку также виднелась крепко запертая, окованная металлом дверь – запасной выход на задний двор. Эдвард улыбнулся.

Маргарет Виндзор по-своему истолковала его улыбку.

– У нас все по-простому, сэр, но мы постараемся вам услужить всем, что в наших скромных силах.

– Не поймите меня неправильно, мадам Виндзор. Меня рассмешила мысль о том, что в таком надежной и обеспеченной припасами таверне, как ваша, вполне может разместится небольшая армия. Чего только стоит одна ваша стойка. Я мирный человек, но даже мне так и хочется устроится за ней с ружьем и пальнуть пару раз для острастки тех, кто вздумает поживиться товарами, заплатив только рукавами от жилетки…

Маргарет сдержанно рассмеялась.

– Да, здесь ведь можно еще и выдерживать осаду месяц-другой… Осаду? Впрочем, от кого? Мирная деревушка, вдали от военных конфликтов, происходящих на границах нашей необъятной Британской империи…

Веселое выражение лица Маргарет Виндзор будто стерли мокрой тряпкой.

– Пойдемте, сэр, я покажу вашу комнату. Возьмите свечу, на втором этаже пока никого нет, и потому там не освещено.

Эдвард и Маргарет взяли по свече, и стали подниматься по тонувшей во мраке поскрипывающей лестнице на второй этаж. В неровном свете свечей фигура Маргарет стала расплывчатой, а черное платье с белым складчатым фартуком и чепец с лентами и вовсе придавали ей слегка призрачный вид.

– А где же Том? А ваш муж? До сих пор не знаю имени гостеприимного хозяина этого дома.

Гигантские тени, которые метались по обклеенными цветными обоями стенам жилого этажа вздрогнули, и на секунду остановили свой гротескный танец, будто прислушиваясь.

– Том, с которым вы уже познакомились, сейчас отправился в гости к нашему местному мяснику, а точнее, к его дочери. Он славный мальчик, да еще и прекрасный охотник, бесперебойно поставляет дичь – как для нашего домашнего стола, так и для нужд таверны. Ведь если бы использовали покупное мясо, для наших односельчан оно бы стоило слишком дорого.

– Вот как, мадам Виндзор? В недавнем разговоре с ним я заметил, что Том придерживается более скромного мнения о своих охотничьих талантах!

– Охотники, ваша милость, народ суеверный, и боятся спугнуть свою удачу хвастовством – даже мой сын такой. Мужа моего зовут Чарльз Виндзор, и он сейчас занят в нашей небольшой мастерской. Как и многие местные крестьяне, в свободное время Чарльз делает хорошую мебель из древесины, которую добывают здесь, в этом регионе. Вся мебель в жилых комнатах и таверне сделана его руками.

– Никогда не слышал о том, чтобы из вашей деревушки вывозилась на продажу мебель.

– Она и не вывозится, сэр, делается для местных нужд. Все дело в ограниченном запасе древесине, которую мы можем использовать здесь… Иногда осенью ливни размывают дорогу… Зимой путь бывает занесен снегом, так что мы оказываемся отрезаны от внешнего мира, с этим связано и больше количество припасов, хранящихся в нашем доме. Кто знает, на сколько времени могут прерваться поставки из города.

Эдвард слушал с удивлением.

– Ограниченный запас древесины? А в Британской энциклопедии было сказано, что возле вашего озера настоящие заросли сосны и березы.

– Вот мы и пришли, сэр.

Наконец, подъем по темной лестнице и не менее темному коридору закончился, хозяйка уже отпирала толстую деревянную дверь, украшенную резьбой.

– Сожалеем, что не можем предложить вам столичной роскоши, к которым вы, без сомнения привыкли. Наша лучшая комната к вашим услугам. Вот ключ от вашей комнаты и от всей гостиницы, включая, входную калитку и черный ход во двор – на случай, если меня и моих домочадцев не будет дома.

– Благодарю вас, леди

– Прикажете подать ужин вам в номер, лорд Фарлоу?

– Нет, мадам, я спущусь в общий зал. Я хотел бы познакомиться с жителями деревни.

– Приличествует ли крестьянское общество благородному лорду, сэр?

– Маргарет, если знатные господа большая редкость в вашей деревне, а я собираюсь провести здесь некоторые время, благоразумие подсказывает мне, что лучше сразу пресечь на корню необоснованные домыслы и опасения, которые могут возникнуть у жителей Фарлейкса на мой счет – я собираюсь явить им свои добрые намерения и показаться самому.

– Как вам будет угодно, ваше сиятельство. Позвольте дать вам совет: коли вы хотите стать ближе к крестьянам, оденьтесь попроще. Даже ваш дорожной костюм слишком… элегантен.

Эдвард рассмеялся и кивнул. Действительно, в житейской мудрости Маргарет Виндзор не откажешь!

– Крестьяне, возвращающиеся с работ, будут здесь через полчаса. Принимая во внимание желание вашей милости, я подготовлю ужин к этому же времени,

– Благодарю вас, мадам Виндзор, я приду в означенное время.

Новое жилье лорда Эдварда оказалась довольно уютной комнатой, оклеенной трехцветными обоями с геометрическим рисунком. На одной из стен даже висел ковер, что говорило о том, что та комната предназначена для особо почетных гостей. Перед кроватью лежал коврик, на небольшом столе стоял графин с водой и пара стаканов, по углам стояли комод и шкаф для вещей. Под кроватью, как и было положено в домах, не имевших водопровода, стоял кувшин для воды, необходимое дополнение к имевшемуся тут умывальнику с зеркалом. Маленькое окошко, свечи по стенам и на комоде, здесь был даже маленький камин с таким крохотным дымоходом, через который вряд ли смогла бы пролезть даже кошка.