Сумрак уже почти пересек помещение, но внезапно что-то странное на кровати, замеченное боковым зрением, привлекло его внимание. Самец остановился, а затем, не взирая на оклик проводника, повернул к ложу. Но, лишь приблизившись вплотную, он понял, что именно узрел: среди пропитанных засохшей кровью складок покрывала возлежал, так и не очнувшийся от своего последнего сна могучий Сель…

Воцарилось напряженное молчание. Кошмар, как раз собиравшийся в очередной раз поторопить напарника, просто поперхнулся собственными словами, настолько неожиданной оказалась находка. Нет, отнюдь не сам факт обнаружения тела командира поверг молодых воинов в шок — поразило их место, где это тело располагалось. Подумать только, столь прославленная личность пала от лап Жесткача, будучи захваченной врасплох ночью в собственной постели… Не в поединке, не на Охоте, не на войне… Одна рука Селя покоилась на груди, другая же была откинута в сторону. Голова терялась в подушках, усыпанных бесчисленными знаками почета. Похоже, смерть лидера была настолько внезапной, что он даже не успел ничего понять, не то, что оказать сопротивление.

С минуту Сумрак стоял, не шевелясь, и созерцал почерневшие, оплетенные «паутиной», как и все вокруг, останки Великого. А затем сделал одну неожиданную вещь: ухватившись за край покрывала, он стянул мумию на пол и оттащил к стене, придав телу полусидячую позу. Тяжелый череп двухсотлетнего самца бессильно мотнулся на высохшей шее, и голова повисла на нескольких уцелевших жилах. Охотник бережно поднял ее и тоже прислонил к опоре, возвращая челу Великого гордо поднятое положение. Затем сын Грозы собрал с подушек кольца и высыпал возле тела.

— Ты что такое творишь? — обретя, наконец, дар речи, прошипел Кошмар.

— Рядом ведь его оружейная, я правильно помню? — игнорировав вопрос, уточнил Сумрак.

— Да… Что ты…

Но самец уже решительно проследовал в третий отсек, где снял со стены одно из копий, бывшее в раскрытом состоянии, а потому достаточно увитое слюной Жесткачей, чтобы не вызвать подозрений. Вернувшись, Сумрак аккуратно вложил оружие в рассыпающиеся сухие пальцы. Потом воин выпрямился и, склонив голову, произнес короткую погребальную речь. Лишь тогда Кошмар наконец-то понял, что именно сын Грозы попытался сделать.

— Сумрак, — тихо позвал он. — Ты можешь обмануть сородичей, но не Черного Воина… Сель умер недостойно. Этого уже не изменить…

— Знаешь, Кошмарик, — с чувством проговорил сын Грозы, не отрывая взора от праха Великого Селя. — Если Черный Воин существует, и все то, что о нем говорят, правда хотя бы на треть, то… Я думаю, он все-таки не такой дурак, чтобы судить обо всей жизни, прожитой яутжа, лишь по ее последним минутам. Чего не могу сказать о почтенных Жрецах…

Кошмар не ответил. Сумрак повернулся и вышел из отсека. Только проходя через оружейную, он вдруг опомнился и обратился к напарнику вновь:

— Брат, ты же понимаешь, что этот фрагмент записи следует удалить?

— Понимаю, — ответил Кошмар, испытывая какое-то непонятное, смешанное чувство.

Выйдя в коридор по другую сторону покоев лидера, сын Грозы подстрелил четвертого Жесткача и, бросив быстрый взгляд на вход в командный отсек, задраенный так же тщательно, как и предыдущий, отправился в левое кормовое помещение орудийного блока, где, как сообщил проводник, скрывалось две твари. С ними охотник также расправился достаточно быстро, по очереди вздернув на свое копье. Тем временем, за стеной, в соседних апартаментах, подобных командирским и принадлежавших прежде главе исследовательского сообщества (имя Сумрак к своему стыду запамятовал), его с нетерпением ожидали еще три особи.

— Прежде чем пойдешь в тот отсек, послушай меня внимательно, — начал напутствовать Кошмар уже рвущегося вперед напарника. — Уровнем ниже видны следы обширного взрыва. Там смято несколько отсеков, а здесь деформирован пол. Старайся перемещаться вдоль стен и попробуй миновать первое отделение как можно скорее. Жесткачи, конечно, там свободно бегают, но лучше лишний раз не рисковать.

— Понял, — отозвался Сумрак и двинулся по направлению к покоям второго по значимости лица на судне. Были они обставлены попроще, чем у лидера. Первое помещение представляло собой нечто вроде переговорной, вдоль трех его стен виднелось множество стеллажей с документацией, а всю площадь четвертой занимал огромный сенсорный терминал, в настоящий момент пересеченный длинной трещиной. Пол в отсеке и впрямь был какой-то неровный. Помня совет проводника, воин сразу же отошел к периферии.

Жесткачи появиться не замедлили. Двое выскочили из спальни, сразу устремившись на Сына Грозы, третий присоединился к ним спустя несколько мгновений. Сумрак рассчитывал просто их застрелить, чтобы не задерживаясь, выйти к следующей лифтовой шахте, но его планы оказались неожиданным образом нарушены. Одна из тварей метнулась вниз, уклонившись от лазерного залпа и неожиданно будто бы выросла перед обескураженным самцом, пытаясь схватить его. Охотник успел отскочить назад, и хвостовой шип рассерженного солдата пронесся буквально в миллиметре от его маски.

— Уйди со стыка плит! — вдруг заорал Кошмар. Сумрак глянул себе под ноги и мгновенно осознал, что стоит почти на самой середине отсека, как раз там, где по полу змеится не внушающий доверия надлом. В этот момент Жесткач без промедления прыгнул вперед, вновь оказавшись прямо перед охотником, а сбоку возникла вторая тварь, так некстати вставшая с Сумраком примерно на одной линии…

Прежде, чем сын Грозы успел что-либо предпринять или, хотя бы, сообразить, дно отсека ощутимо содрогнулось под тройным весом, и в стороны от надлома прошла подозрительная вибрация. Кошмар вновь что-то выкрикнул, но Сумрак уже не разобрал, что именно, потому как в ту же секунду искривленные половые плиты вышли из зацепов и поползли в стороны, одновременно неумолимо кренясь вниз. Твердь мгновенно ушла у воина из-под ног, и тот, грохнувшись на задницу, съехал прямиком на нижний ярус, рухнув на кучу каких-то обломков и сильно ударившись спиной. Рядом шмякнулся на бок один из Жесткачей, а второй всей своей массой приземлился Сумраку на грудь и угрожающе потянулся к его маске своей длинной мордой.

В потрясении уставившись на приближающуюся истекающую слюной пасть, сын Грозы уже не увидел, как перекрытия над его головой наклонились еще сильнее и окончательно отделились. А следующие несколько событий произошли враз. Плита резко обрушилась вниз, погребая под собой и охотника, и дичь, и встала в разрушенном отсеке наискось. Один ее край при этом расплющил лежащего в паре метров от Сумрака Жесткача. Подминающий самца под себя второй Жесткач завизжал и вскинул голову — кусок перекрытия угодил прямо в его спину. Памятуя прежний негативный опыт, воин подавил желание насадить тварь на лезвия, а вместо этого схватился одной рукой за ее нижнюю челюсть, а другой за тонкое горло и одним сильным движением свернул солдату шею.

Наверху неминуемо, сантиметр за сантиметром, отцеплялась вторая плита… Наконец, она повисла на арматуре, угрожающе покачиваясь, вслед за тем сорвалась, со страшным скрежетом накрывая собой завалы. И сразу же дикая боль пронзила левую ногу Сумрака, а неимоверной силы тупой удар пришелся куда-то в область живота. Дыхание резко перехватило, и собственный крик прозвучал в ушах самца как-то слишком жалко и сдавленно, после чего на его глаза упала непроницаемая темная пелена.

Комментарий к Глава 20. Ловушка Навеяло: Kyle Dixon & Michael Stein – «Soldiers» (

OST

«Очень странные дела», 2 сезон).

====== Глава 21. Без выхода ======

Каким чудом уцелел этот «жук», одним богам ведомо — во всяком случае, проводник списал эту несказанную удачу именно на их благую волю. В месте рухнувших плит образовался настолько серьезный завал, что направить под него других разведчиков не представлялось возможным, а этот единственный оказался по ту сторону, удачно схоронившись в каком-то закутке, так что его даже ничем не придавило.