Теперь все пропало…
Из-за него…
Сумрак… Брат!
Эти жуткие мысли вихрем пронеслись в голове впавшего в секундный ступор Кошмара, но затем два последовательно случившихся события мигом привели его в чувство. Полный боли и безнадежности крик собрата взорвал динамик, и тут же некая угловатая тень, обросшая жесткими космами, отделилась от свалки клеток и выкатилась к середине полигона, вторя Сумраку пронзительным воплем.
И нападающие вдруг остановились… А потом враз, точно по команде, бросились обратно, следуя на звук. Лишь двое Жесткачей остались разбираться с охотником, наполовину погребенным под ворохом останков.
Пока весь отряд бежал по направлению к загадочному пришельцу, ответственные за уничтожение нарушителя солдаты склонились над затихшим телом, истекая голодной слюной и угрожающе шипя. Конечно, первоочередной задачей было убить, с другой стороны, кто запрещал затем перекусить как следует? Но внезапно две руки вырвались из мусорных глубин, вздымая клубы пыли и, ухватив Жесткачей за шеи, со всей силы столкнули тварей головами. Потеряв ориентацию в пространстве, солдаты отпрянули в разные стороны, и Сумрак, воспользовавшись образовавшейся заминкой, быстро вскочил на ноги. Его копье с лязгом раскрылось раньше, чем противники смогли восстановить равновесие, а мгновением спустя резервуар утилизатора пополнился еще двумя телами.
— Боги, как ты меня напугал! — выдохнул Кошмар.
— Еще поговорим, кто тут кого напугал, — фыркнул сын Грозы в ответ и, не дожидаясь команды, бросился вслед за остальными Жесткачами.
Картина, представшая взорам напарников в центре полигона, могла повергнуть в шок кого угодно. Семнадцать особей Священной Дичи окружили и теперь неумолимо зажимали в кольцо беснующегося, но не способного дать отпор сразу такому количеству соперников… Перерожденца из яутжа! Самцы сперва глазам своим не поверили. Тут действительно было, чему удивляться. В первую очередь, само существование этой твари оказалось большим сюрпризом: на протяжении всего периода наблюдений за станцией, ни одного Перерожденца обнаружить не удалось, и воины сделали вывод, что ни один яутжа не стал здесь «инкубатором»… Как оказалось, они ошиблись. И второй момент. Почему солдаты нападали на этого слегка нестандартного, но, все ж таки собрата? Да, мало того, что нападали — заслышав его голос, они оставили охотника и кинулись уничтожать иную цель, возведя ее в приоритет!
Но рассуждать сейчас было некогда. Подбежав на достаточное расстояние, Сумрак немедленно открыл огонь, уложив на месте сразу пятерых тварей. С тремя тут же схватился Перерожденец, остальные бросились врассыпную. Выстрелами вдогонку охотник снял еще двух Жесткачей, четверых он достал уже в районе стрелковых коридоров и двух прикончил копьем. Перерожденец тем временем, расправился с пытавшейся задрать его троицей и отправился в погоню за последним солдатом, настигнув его на крыше стрельбища. Они закончили одновременно: Сумрак скинул свою добычу с лезвий и поднял голову, изумленно созерцая того, с кем невольно пришлось сражаться плечом к плечу. Перерожденец удовлетворенно рявкнул и выпустил из когтей бездыханного Жесткача с перегрызенной глоткой…
На минуту воцарилась немая сцена. Тварь и охотник стояли, не шелохнувшись, и глядели друг на друга, не решаясь предпринимать дальнейших действий. Проводник в очередной раз впал от зрелища в полную прострацию и тоже молчал. Что это было? Совпадение? Или осознанная помощь тому, кто в каком-то смысле являлся более близким родичем, чем взращенная на Бронеголовах Священная Дичь? Или своего рода конкуренция за добычу?..
Первым решился двинуться Сумрак. Перехватив копье, он сделал шаг вперед, внутренне готовый уже к чему угодно. Перерожденец, разделавшись с Жесткачами, вполне мог теперь переключиться на яутжа, и это было бы логично… А мог повести себя и каким-то иным, совершенно непредсказуемым образом. Тем не менее, Сумрак стоял на полу, а Перерожденец находился несколькими метрами выше, занимая более выгодную позицию, потому расслабляться не следовало. Сын Грозы утробно зарокотал, показывая всю серьезность своих намерений, и на всякий случай еще прицелился. Перерожденец внезапно отсупил назад…
В следующий момент, не позволяя воину опомниться, тварь пригнулась и ринулась прочь. Сумрак быстро вскарабкался на стрельбище и припустил следом, но Перерожденец уже добежал до дальнего края, легко сиганул вниз и устремился к раскуроченному вентиляционному окошку, сквозь которое уверенно протиснулся в шахту лифта, на прощание махнув остистым хвостом…
После пережитого потрясения хотелось отдышаться, но даже короткий перерыв сейчас мог обернуться дополнительными проблемами, поэтому Сумрак не стал медлить, а, оторвав с одной из колонн лист обшивки, принялся наглухо заваривать коварный проход. Пристыженный и напуганный Кошмар тем временем повторно просматривал весь уровень. Наконец, когда окно было надежно заделано, а все входы-выходы перепроверены, напарники позволили себе немного передохнуть.
— Я так виноват, братишка, — еле выдавил Кошмар, наблюдая за тем, как напарник, тяжело приваливаясь к стене и ворча вновь колет себе стимулятор. Судя по свежим «заплаткам» на скафандре, Сумрак получил несколько ранений в живот и конечности. На верхнем крае маски образовалась заметная вмятина, и скрывающая гриву головная часть основательно пропиталась кровью. Сын Грозы даже не ответил сразу — лишь простонал нечто нечленораздельное.
— Я правда не понимаю, как это могло ускользнуть от моего внимания… — продолжал напарник. — Боги, я до сих пор не верю, что все обошлось…
— Все уже, прекращай, — наконец подал голос Сумрак. — Что было, то было, впредь гляди внимательней…
— Еще бы… Но Перерожденец… Клянусь, его не засекла ни одна камера! Похоже, он так искусно прятался…
— В связи с этим вопрос: а один ли он тут такой прячется? — перебил товарища Сумрак. К сожалению, Кошмар не знал, что ему на это ответить. Может, и правда не один…
Окончив процедуры и выждав необходимое для действия стимулятора время, охотник поднялся, давая понять, что готов идти дальше. Желая положить конец неприятной теме, он сказал:
— Во всяком случае, Кошмарик, нам повезло сегодня, несказанно повезло. На чьей стороне эта тварь, мы, конечно, не знаем, хотя, рискну предположить, что на своей собственной, но появилась она очень вовремя. Теперь все позади и давай, прошу тебя, больше не будем об этом.
— Хорошо, — с облегчением согласился Кошмар, а затем, чуть помедлив, добавил: — И все-таки, я считаю, обереги тут тоже сослужили свою службу.
Сумрак лишь головой покачал и отправился заваривать ворота полигона.
Чтобы закрыть помещение, пришлось немало помучиться: наслоения «паутины» образовывали бугор в районе порога, и двери упирались в него. Пришлось сбивать преграду и вручную стягивать створки. Ладно хоть двое других ворот были в порядке, и на них оставалось лишь печати ляпнуть…
Следующим этапом зачистки были три малые лаборатории, расположенные как раз напротив крайних левых ворот полигона. В двух из них до сих пор пряталось по Жесткачу, третья оставалась свободной. Сумрак начал по порядку, следуя от лифта.
Помещение, которое он посетил первым, оказалось чем-то вроде хранилища биологических образцов. В специальных нишах и на постаментах располагались ряды загадочных контейнеров и резервуаров с непонятным мутным содержимым. Некоторые емкости были расколоты, но большая часть уцелела, по-прежнему тая в себе причудливые законсервированные формы жизни. Повсюду, прямо поверх поврежденных образцов и оплетающей все «паутины», обильно произрастала желтая кустистая плесень, жадно пожирая всю доступную органику.
Вдоль стен располагались прочные шкафы и столы с оборудованием: микроскопы, термостаты, центрифуги… Но далеко не все из увиденного Сумраку удалось идентифицировать. Посередине высилось несколько препаровальных поверхностей из искусственного камня, залитых высохшей субстанцией черного цвета. На ней по неясным причинам плесень не росла…
