Солдаты выскочили из воды одновременно, оказавшись по обе стороны от Сумрака и так сильно качнув конструкции, что он едва удержался на ногах. Однако сколь бы опасной ситуация не выглядела, сын Грозы, благодаря инструкциям проводника, все-таки находился на шаг впереди. Уже ожидая подобной выходки, он увернулся от одного смертоносного хвоста и отбил копьем удар второго. Послышалось гневное шипение, и рассерженные Жесткачи, поднявшись на задние конечности, ринулись на врага, намереваясь одновременно «обнять» его, не оставив, таким образом, ни единого шанса на отступление. Сумрак, впрочем, не был настроен на подобные «нежности», а потому пригнулся между двумя надвигающимися ребристыми телами и быстро поднял копье в горизонтальном положении. Одна из тварей не успела остановиться и наткнулась на острие всей своей массой — направленное в область груди, оно соскочило к подмышечной впадине и пробило солдата насквозь. Второй Жесткач отпрянул, получив ощутимый укол в шею. Воспользовавшись моментом, Сумрак выпрямился, вздернул первую особь вверх и мгновенно лишил головы выстрелом в упор. Далеко откинув тушу, он тот час же развернулся к уцелевшему солдату, но опоздал всего на долю секунды… Удар хвостового шипа пришелся вскользь по боковой броне, и выведенный из равновесия воин, сорвавшись с мостков, рухнул спиной вперед в непроглядные мрачные глубины. Жесткач, блеснув причудливым рельефом своего тела, резко метнулся следом, точно зазубренный вороненый клинок в полутьме.
Когда по ту сторону экрана налетел и закружился миллион пузырей, Кошмар невольно вскрикнул, но тут же заставил себя замолчать, дабы не сбивать и без того дезориентированного охотника с толку и не нервировать его еще больше. Сейчас требовалось максимально сосредоточиться и немедленно предпринять хоть что-то! Но вот что… Беспомощно вглядываясь в мельтешение, идущее с маски напарника вместо нормального сигнала, Кошмар судорожно пытался разобраться в происходящем, но под мутной водой визор Сумрака был фактически слеп, а размытая картинка, передаваемая рассредоточенными в глубинной части отсека разведчиками, давала слишком мало информации для принятия быстрых решений. Одна ошибка, одна неверная команда, и все пропало! А как сейчас было дать верную команду барахтающемуся вверх тормашками охотнику, для которого право и лево, верх и низ, разом поменялись местами? Пожалуй, в этой ситуации оставалось лишь одно правильное руководство к действию…
— Выбирайся, — с трудом придав своему голосу холодного спокойствия и твердости, проговорил Кошмар. И далее оставалось лишь сжать кулаки, отчаянно надеясь на то, что сын Грозы выкарабкается сам…
Сумраку понадобилась пара секунд, чтобы справится с шоком, а голос проводника привел его в чувство окончательно. Сейчас он и правда не мог позволить себе такую роскошь, как время на раздумья. Доспех тянул на дно, вокруг не было видно ни зги, от неожиданного удара по ребрам перехватило дыхание. Самец на мгновение замер, пытаясь определиться со своей ориентаций в пространстве и тут же, сообразив, что опускается лицом вверх, совершил попытку перевернуться. Вышло не сразу, но, собрав все усилия, он, наконец, смог занять вертикальное положение. Оттолкнувшись ногами от вязкого дна, воин рванулся к поверхности, явственно ощутив в этот момент прикосновение к груди чего-то живого, проплывавшего мимо.
— Наверх, живо! — громко резанул в динамиках крик Кошмара. — Он обходит тебя! Вытяни правую руку – там опора!
Сумрак послушно потянулся, куда велел проводник, и, нащупав какую-то из вспомогательных конструкций, начал карабкаться по ней так быстро, насколько позволяли тяжесть доспеха и сопротивление водной толщи...
Жесткач схватил его у самых мостков, накинувшись сзади и оторвав от спасительного поручня. Цепкие лапы сомкнулись поперек тела воина, и гребенчатый хвост, разрезав водную толщу, взметнулся, устремляя к горлу пленника острый шип, а хищная пасть нацелилась на его затылок. Сумрак негодующе взревел и изогнулся, пытаясь высвободиться из мертвой хватки, но безуспешно. На его счастье, вода затормозила движение твари, и самец успел перехватить основание грозного острия возле самой своей шеи. В ту же секунду, уходя от удара страшных челюстей, охотник резко наклонил голову в сторону, и рывком направил движение извивающегося хвоста дальше… Обескураженный солдат мгновенно выпустил жертву и нелепо забился, поднимая волны брызг, подобно пожирающей самою себя темной твари из древних легенд**: шип вошел в пасть и стал поперек нее, приводя Жесткача в бешенство. На время выведя таким образом соперника из строя и освободившись, Сумрак проворно уцепился за ближайшую конструкцию, подтянулся и, к великому облегчению наблюдающего сражение проводника, вновь оказался на мостках. Без промедления продув плазмомет и задействовав систему очистки линзы лазера, воин улучил момент, когда крутящаяся волчком бестия вновь покажется на поверхности и сделал несколько смертельных выстрелов. Тварь взбрыкнула последний раз и окончательно ушла на дно в клубящемся и клокочущем кислотном облаке. Из груди Кошмара тут же вырвался невольный вздох, однако сын Грозы не спешил торжествовать, напряженно застыв и вглядываясь в волнующуюся черную гладь. Ссутулившись и тяжело дыша, он долго не сводил глаз с того места, где скрылся в пучине поверженный враг, словно ожидая, что тот внезапно воскреснет, но на поверхности показались и со звоном лопнули лишь несколько тягучих пузырей, после чего воцарилась тишина. Следующие несколько минут напарники молчали, отходя от потрясения.
— Копье утопил, — наконец, отдышавшись, буркнул охотник.
— Ничего, достанешь, как вода уйдет, — обнадежил проводник. — Главное, сам жив.
Немного передохнув, Сумрак вернулся к подключению насосов. Оставшиеся Жесткачи пока предпочитали не показываться, и больше ему никто не мешал. Разобравшись с техникой, а также прилагающимися решетками и фильтрами, самец запустил все три установки, бросив два шланга здесь же, а третий протянув до ворот технологического отсека правого двигателя и пока оставив втягивать жижу из коридора. Затем, собравшись с духом и кратко обговорив ситуацию с Кошмаром, сын Грозы отправился покорять левый очистной блок.
Как ни странно, там уже все пошло без сучка без задоринки. Солдат было больше, но по размерам и коварству они явно уступали предыдущим особям. Основную часть охотник застрелил, а троих наиболее настырных заколол лезвиями, после чего повторил все манипуляции с насосами, только теперь уже с левой стороны. Не встретилось особых затруднений и в обоих технологических отсеках. В одном сын Грозы посредством ближнего и дальнего боя устранил двенадцать Жесткачей, в другом — шестнадцать, и штук по пять в каждом остались тихо сидеть под водой. Возможно, эти особи и впрямь были слабее, либо сам охотник достиг того уровня мобилизации, когда трудности перестали волновать, а все действия начали осуществляться на автомате, как бы то ни было, но изумленному Кошмару теперь даже подсказывать почти ничего не приходилось.
Когда с основной массой Священной Дичи было покончено (причем, отнюдь не самым почтительным образом), а насосы дружно заработали, дело оставалось за малым: необходимо было отслеживать активность попрятавшихся Жесткачей и по мере появления умертвлять их, попутно контролируя работу осушительных систем. Здесь уже более оригинальной стратегии, чем простое выжидание, придумать было нельзя, так что Сумрак добавил себе порцию стимуляторов и принялся выжидать.
Тем не менее, сидеть на месте, вопреки первым скоротечным выводам, ему не пришлось. Не решаясь на открытый конфликт, затаившиеся на дне твари принялись гадить исподтишка. Стоило Сумраку отойти, как они вылезали на поверхность, начиная атаковать насосы и с остервенением трепать шланги. Кошмар немедленно сообщал, в каком из блоков творится вандализм, и охотник опрометью несся туда, дабы пресечь беспорядки. Так, шарахаясь от отсека к отсеку, он выбил еще десяток свежеперелинявших, а потому достаточно уязвимых особей, а, к вечеру, когда уровень воды упал до минимума, и твари начали выползать из ила, достал остальных.
