— Следуйте за мной, Великие, — продолжил Гнев, проигнорировав сей неоднозначный ответ. — Прошу, будьте до завтра гостьями на нашем корабле. Мы постараемся, чтобы вы ни в чем не нуждались, и это небольшое путешествие прошло для вас незаметно.
Сказав так, Вожак повернулся и вышел из отсека, побуждая следовать за собой. Самки нехотя потянулись за ним. Им опять что-то пришлось не по душе, но на сей раз они промолчали. Халцедон и Шторм посторонились, пропуская мимо всю процессию, после чего на некотором расстоянии двинулись следом, точно караул.
Минуя низкие коридоры кораблика Головастых, бывшие пленницы брезгливо морщились и подбирали повыше края простыней. Тела убитых не были убраны, их лишь отпихнули ближе к стенам, кроме того, босые ступни самок неприятно липли к покрытому засохшей кровью полу. Хорошо, хоть не пришлось вести своенравных гостий через машинное отделение — шлюзы суденышка к этому моменту были вскрыты, так что пользоваться прорезанным в боку звездолета входом необходимости не было.
Двое молодых самцов уже ожидали в ангаре, вытянувшись по стойке смирно. Один был покрупнее и помускулистее, породистый такой, второй же совсем мелкий, впрочем, тоже ничего так, крепенький. На юнцах, как по традициям Сезона, не было доспехов и масок, никакого оружия при них также не имелось. При виде Вожака и самок оба низко поклонились, надолго задержавшись в подчиненной позе. Старшая Матриарх чуть заметно ухмыльнулась. Все-таки здесь были хорошо вышколенные мальки…
Подойдя к воинам, Гнев обернулся и сказал:
— Любезные гостьи, это Сумрак и Кошмар. Они будут сопровождать вас. Если вам что-то понадобится, не стесняйтесь обращаться к ним. Я распорядился, чтобы для вас подготовили отсек отдыха. Вы сможете расположиться там с комфортом, совершить омовение и поспать, никто вас не потревожит. Мы не можем предложить достойной Великих Матриархов трапезы, но поделимся всей пищей, которой располагаем. Ее вам также принесут в отсек. Настоятельно прошу вас не передвигаться по кораблю одним, дабы не заблудиться и не быть оскорбленными некоторыми моментами воинских будней. Все необходимое для вас будет в вашем отсеке. Если же вам захочется куда-то выйти, эти воины также к вашим услугам. Днем и ночью они будут находиться подле ваших дверей, готовые помочь всем, чем смогут. Надеюсь, их компания покажется вам приятной.
Затем Гнев обратился к самцам:
— Вы все слышали, проводите этих прекрасных дам в отсек отдыха и проследите, чтобы никто и близко не подходил. Провизия тоже на вас, разрешаю припрячь молодняк, скажите им, сколько потребуется пищи, пусть принесут. Все, не смею больше задерживать.
Воины снова поклонились, и Сумрак, произнеся несколько дежурных вежливых фраз, щедро сдобренных комплиментами, пригласил самок пойти за ним. «Да он просто в своей родной стихии!» — с изумлением подумал Гнев, провожая всю честную компанию взглядом. Самки безропотно двинулись за сыном Грозы, даже не высказав своего недовольства по поводу того, что к ним приставили ничем не примечательных юнцов. Кошмар замыкал шествие, следуя по пятам за самой младшей из освобожденных пленниц. И, хотя на фоне рослых женских особей он смотрелся совсем подростком, вид у него был на удивление уверенный и важный.
Младшая самка споткнулась на ровном месте. Очевидно, ей пробуждение далось тяжелее, чем двужильным Матриархам, хотя она не подавала вида и старательно бодрилась. Кошмар услужливо подхватил ее под локоть, одновременно поднимая вверх неприкрыто лукавый взор темно-карих глаз. Самка слегка вскинула брови от удивления, но в следующий момент в ее взгляде также проскользнул некоторый интерес. Этот самец отважился коснуться ее, занятно… Не сговариваясь, они вдвоем чуть отстали.
— Кошмар, сын Броска, — не теряя времени даром, обозначил себя воин. Сумрак, шагавший впереди, явно услышал его слова, так как бегло кинул взгляд в сторону напарника и тут же снова отвернулся, скрывая ухмылку. Сейчас младший должен был от самки ощутимо схлопотать…
— Смальта, дочь Быстрой Реки, — неожиданно назвалась самка в ответ. Со стороны Кошмара было излишне смело представляться деве так, будто бы у него имелись серьезные намерения, тем более рангом он до своей новой знакомой откровенно не дотягивал, да и Сезон давно миновал. Тем не менее самка не просто отреагировала на удивление миролюбиво, а еще и включилась в его игру, ответив так, будто дала согласие. Понарошку, конечно… Смальта была довольно молода, однако намного превосходила своего внезапного воздыхателя размерами, что, впрочем, совершенно последнего не смущало. Под стать своему имени она имела очень интересный рисунок на шкуре, напоминающий черно-коричневую мозаику. Она была красивой. Красивой и очень мощной, с крупными чертами лица, сильными руками, полными крутыми бедрами. Выдержав ее долгий внимательный взгляд, Кошмар уже с нескрываемым намеком дернул жвалами и нехотя выпустил руку самки, в последний момент будто бы случайно проведя пальцами от ее кисти до локтя. Смальта хитро сощурилась и ушла вперед. Больше они на протяжение всего пути не проронили ни слова.
По дороге им встретилось несколько воинов. Все как один вежливо уступили дорогу и затем поспешили скрыться, дабы не связываться с самками. Похоже, они считали, что дурная примета, возможно, обойдет их стороной, если самки с ними не заговорят и не коснутся их. Вот же дикари… Один лишь Торопливый задержался в коридоре и проводил Сумрака и его неожиданных подопечных долгим задумчивым взглядом. Но выражение его лица было невозможно прочесть.
Добравшись до отсека отдыха, самки тут же без лишнего стеснения расположились в нем, будто бы у себя дома. Показав, где что, воины оставили их прихорашиваться и вышли в коридор.
— Оставайся здесь, — велел Кошмару Сумрак, указывая на дверь. — Я возьму новичков, и мы сообразим гостьям поесть. Скоро будем.
Кошмарик согласно стрекотнул и встал возле входа на манер часового, Сумрак же направился в сторону пищеблока. По дороге он перехватил Грома, Броню и Опасного; вместе они практически разорили одну из кладовых, забрав припасов сразу на двадцать самцов. Сумрак хорошо знал, сколько едят крупные самки — этого еще могло и не хватить… Впрочем, они вряд ли пришли бы в восторг от солдатских пайков, воины и сами-то ели их, давясь и чертыхаясь, что говорить об избалованных Матриархах…
Вернулись добытчики и впрямь быстро. Велев малькам держаться скромно и прилично, Сумрак зашел в отсек, и молодняк потихоньку проник вслед за ним. О чем-то задумавшийся Кошмар остался в коридоре. Быстро разложив на столах нехитрое угощение, Неокропленные столпились у дверей и почтительно воззрились на самок. В них еще были слишком сильны воспоминания о матерях, тетках и наставницах, а потому крупные производительницы притягивали их как магнит, олицетворяя некое абстрактное понятие старшей родственницы, в меру строгой, но способной приласкать и защитить. Лишь спустя годы, достигнув возраста взрослых самцов и обретя зрелые взгляды на женский пол, эти несмышленыши должны были начать побаиваться таких особ, осознавая, на что те способны, и лишь спустя многие десятилетия те из них, кому посчастливилось выжить и заработать высокий статус, удостоились бы чести покрыть Матриарха.
Самки одобрительно заворковали, разглядывая мальков. У каждой из них, вероятно, были сыновья того же возраста, навсегда покинувшие их и навсегда любимые… Сумрак, уловив некую повисшую в воздухе между самками и молодняком ноту психологического надрыва, сурово рыкнул, оттесняя новобранцев к выходу.
— Не будь ты таким противным, позволь им побыть здесь, — вкрадчиво проговорила одна из самок, поднимаясь и направляясь к самцу и малькам с явным намерением усыпить бдительность первого и потискать вторых. Однако Сумрак проигнорировал ее интонацию и без резких движений аккуратно преградил Матриарху путь. В очередной раз поклонившись, сын Грозы вежливо произнес:
— Это исключено, о Достойнейшая. Юноши были рады поприветствовать высоких гостий и великая честь была для них услужить вам, но теперь они должны тренироваться, так как совсем скоро их ждет Посвящение. А Почтенным Матриархам и прекрасной деве не помешает отдых, вы испытали слишком много волнений за последнее время. Если у вас нет больше пожеланий, мы оставим вас. Прошу простить за скудную и простую пищу, но воины не вкушают иной. Мы будет счастливы, если она придется вам по душе.
