– Не думаю, что в отравленном озере живут раки, старик. – Вновь заговорил бардовый гость. На его лице сейчас был явный восторг и восхищение самим собой. Обозначить лидерство в диалоге за счет своей ловкости, напугать старика, да еще и выстрел удался на славу. Без сомнения лучник считал, что сейчас он контролировал ситуацию в полной мере.

– …вечную жизнь своим дарует, чужим – в подарок только смерть… – Неожиданно уверенно процитировал неизвестные лучнику строки старик. А следующие события, что происходили с пораженным раком, заложили огромную долю сомнений и воспоминаний в прибрежного гостя с луком в руках. Будто по огненному велению, в секунду разящая стрела вспыхнула яр-ким адским пламенем и тут же превратилась в пепел, что аккурат усыпал казалось ранее умирающее речное существо. И вновь обретя раннюю свободу действий, без малейших внешних повреждений, рак продолжил свое шествие в спасительный водоем.

– Если нужна вода для лошади – я не могу отказать. – Продолжил говорить старик. – После же, настоятельно советую скорее уезжать из здешних мест. Ни они, ни откровенно я вам здесь не рады.

Еще с несколько секунд лучник пребывал в скрытом замешательстве и растерянности от произошедшего, когда наконец рука все еще удерживающая лук, вновь закрепила его на специальный набедренный выступ.

“…Место, что воскрешает своих, а любого чужака, решившего полакомиться его дарами – безжалостно убивает. И всё идёт от озера, что когда-то впитает в себя столько душ, сколько не узреть в конце сражений на кровавых полях”. Сказ-ка, которую когда то в детстве слышал от отца лучник, сейчас была прямо перед ним в своём красивом явственном лице.

Его же лошадь сейчас всматривалась пристально в старика. Белошерстная животина, казалась намного увереннее своего хозяина, да еще и нотки благодарности сейчас витали в ее больших явно не злых глазах. По крайней мере, так показалось самому старику.

– Спасибо. – Выдавил из себя лучник. Невиданная эйфория нахлынула на него в этот час. Мысли о прошлом бурно спорили с его разумом настоящим, тем разумом, что холодно и расчетливо начал строить план об этом месте, план выгоды.

– Не стоит благодарностей. – Резко отрезал старик. – Ступайте за мной, я дам вам бочку воды в дорогу. Не озерной, торговец.

“Догадливый старец”, подумал лучник и направил лошадь обратно к грузу, дабы вновь запрячь животное.

– Как закончишь, подьезжай к тому дому, что ближе к озеру, – проговорил вновь старик, указывая на свое строение и не дожидаясь гостя, побрел обратно. Всю дорогу его мысли были наполнены моментом с выстрелом лучника: “Я слишком стар или он слишком быстр?”

      *      *      *

– Один живешь? – уже стояв у небольшой деревянной пристройки, спросил лучник. Все так же крепко держа лошадь с грузом за поводья, он принялся осматривать уже вблизи старые и показавшиеся ему весьма ненадежные сооружения старика.

– Один. – Уверенно ответил старик, даже не оборачиваясь в сторону гостя. Лишь секундным взглядом озарив жилой ветхий дом, он вновь принялся выкатывать одну из бочек с водой наружу из пристройки. И как некстати эту секундную слабость подметил и лучник.

– Непросто, наверное, с таким хозяйством, да одному. – Продолжил говорить с уже скрытыми нотками хитрости бардовый гость. – В хлеву явно и животина имеется, да и участок твой немалый. Это ж сколько труда, да одному человеку то… Я уже про воду молчу, старик. Иль на один лишь дождь уповаешь, а? Озеро то отравлено…

– А ты иди, испей, коль не веришь. – Наконец перебил наглеющего парня старик. Он только выкатил бочку и теперь нависал над ней как над трибуной. Пришло и осознание того, что раннее «спасибо» от юнца, было весьма тонким сарказмом, хоть и с большой долей веры. – Боишься. Да, вижу, что веришь, неохотно, но веришь.

– А тебе есть, зачем врать?

– Вот именно, парень! – Прожигая взглядом, продолжил старик. – Мне здесь и так достаточно мертвых.

Последняя фраза была тиха как наступающая ночь, и будто в мгновение с ней старик смог охватить взглядом всю видимую в сумраке часть берега, уходящего вдаль рощи и совсем уже неблизкого леса, что излучал полнейший беспросветный мрак, даже в столь относительно светлом вечере.

Лучник ненадолго отлучился к задней части повозки, послышался звук открывающегося замка, непродолжительный копош. Подходил к старику лучник уже с внушительных размеров черпаком. Уверенно открыв крышку бочки прям близь старика, он черпнул с добрые полведра воды и принялся жадно пить. Через каких-то пятнадцать секундных мгновений лучник остановился, по его скулам стекали капли пролитой воды, а взгляд его с ещё мгновений десять был встречен грозным взглядом старика. Первым отведя глаза от зримой дуэли лучник громко и открыто ухмыльнулся, чем ещё более взбудоражил весьма сдержанные эмоции старца. Бардовый гость вновь зачерпнул ещё большую долю воды из бочки и теперь уже направился к неподвижно наблюдающей позади лошади, что так же жадно принялась хлыстать воду, ещё до того, как лучник поставил ковш на землю.

– Моя лошадь, старик, уже второй день в пути… – вдруг неожиданно изменчивым голосом начал говорить гость, чем сразу взбудоражил мысли старика. Хозяин здешних уже почти ночных мест в момент осознал, к чему клонит сегодняшний путник и теперь в его голове непроизвольно быстро начали придумываться отговорки на будущие просьбы лучника. Ни в коем случае старик не хотел оставлять у себя в гостях едва знакомых людей. Да еще и лучника. “Ненавижу лучников”, вновь разнеслись слова в его голове, – … я был бы очень признателен за такую оказанную доброту. Я не из гордых кровей, посплю и на полу, еда у меня есть, вода теперь тоже, было бы здорово, наконец, переночевать и под кровом любезного старика, а не дремая средь пути в ожидании придорожных разбойников.

Слова из уст лучника текли уверенно и сладко, однако старик вмиг раскусил их ненастоящую сущность. Они были чуждыми торговцу и используемые лишь по нужде. Вся эта иллюзия порядочности и вышеупомянутой доброты…

– Мой ответ – нет. – Грозно начал старик, заканчивая поправлять задетую им бочку ранее. – И вот почему. В течение всей моей жизни каждый раз, когда на моей земле появлялись незнакомцы – ни к чему хорошему это не приводило. Ты мне неприятен, я не скрываю и то, что скорее хочу уже распрощаться с тобой, поэтому имей хоть каплю взаимоуважения – я все-таки тебе жизнь спас. Проваливай, лучник.

– Сагитт, старик. Это мое имя. – Понимающе говорил лучник, и, подойдя к бочке с водой обхватив ее руками, принялся кантовать к повозке, попутно продолжая общение. – Ну что же, возможно, когда-то ты будешь в столице в поисках… необычных вещей. Найди меня и я сделаю тебе приятную скидку.

Старик ничего не ответил, он знал, что такой расклад никогда не произойдет в этой жизни. Пройдя обратно к крыльцу дома, он еще раз охватил его строгим взглядом, будто приказывая уже немолодому сооружению немного потерпеть этих сумеречных гостей. А после, усевшись на придверной лавке, принялся хмуро и угрюмо всматриваться сквозь уже нависшую обласканную звездами темноту. Всматриваться в катящего бочку лучника.

*      *      *      *

Неожиданно звонко вдоль всей приозерной долины расплескался дивный крик. Крик столь краткий, но столь душевный, что на мгновение сердце старика остановилось, а после забилось с такой силой, что казалось, кровь внутри него водопадными ручьями сейчас выльется наружу. Этот резкий появившийся из ниоткуда (на деле же из повозки лучника) возглас, будто током прошелся по старцу, воскресив все уже умершие эмоции и чувства, и в то же время, незримыми кандалами при-ковав его к придверной лавке. Что-то давно забытое сейчас витало в здешних темных местах, что-то, что давало немыслимый поток сил и сковывало в самые крепкие из возможных цепей одновременно. Или кто-то…