Сагитт смотрел на повествующего отца практически во мраке, но отчетливо улавливал каждое движение лица гордого лучника, глаза которого впервые за всю жизнь сейчас были невидимо мокры при сыне.

– … его жена – Ольга и двое его сыновей погибли от рук невиданного существа средь солнечного дня близ королевского поместья. Существо не оставило и капли схожести их тел с ними былыми, будто специально насмехаясь над Белым правителем. А крик его, при виде той картины, казалось, растерзает небеса скрывающих богов, что это допустили.

Ребенок с ужасом внимающий ранее неслыханную «сказку» подтянул одеяло ближе к лицу и теперь уже словно прятался.

– Уже позже одни из подданных правителя рассказывали эту скорбную историю своим близким, а те своим знакомым и так далее. Кто-то говорил, что даже видел зверя, и что летать способен он подобно птице, поэтому и добрался до укромного места Короля средь моря так удобно. Другие же клянутся, что видели чудовище с плавниками, без глаз и огромными лапищами, способными смести целый взвод солдат на своём пути. Я же думаю это не важно, Сагитт. Все эти превозношения нечеловеческому созданию пусты и попросту не нужны. В моих мыслях, прежде всего, престает человек, который потерял семью и превратил случившееся в свою ошибку. Все его деяния после вполне объяснимы, несмотря на их вытекающую глупость. Мы никогда не знаем, как бы поступили в ситуации, которая не случилась.

– И поэтому Белый король развязал войну? – Прорезался сквозь тьму детский голос, который отец явно не ожидал услышать в такой момент рассказа. А дальше положительно кивнул, то ли давая утвердительный ответ, то ли восторгаясь стойкости сына, который, будучи ребенком хоть и способным, но боязким, плаксивым, слушал всё без слёз.

– Есть две версии, сынок. Обе по своей очевидности принадлежат болтливому народу, который всё всегда знает. – Отец ухмыльнулся. – Первая гласит, что король, будучи человеком хоть и рассудительным, всё же иногда придавался утехам прорицателей, знахарей и других неясных миру людей. Они то ему и напели, что зверь – дело рук восточных земель, их колдунов и призывателей, что это именно их магическое создание неведомой силы, натасканное целью убить западного Короля, то есть его.

Другая же ещё более пропитана сплетнями и доносами, которые в итоге дошли и до Короля. Услыхав от многих людей то, что восточный правитель, несмотря на свою письменную глубокую скорбь, открыто насмехается над глупостью Белого правителя, тот самый Белый правитель и обезумел чувством ярости. Будто специально, немилые подданные шептали при Короле высказывания его былого союзника, превращая их тем самым во врагов. “Это ж каким глупцом надо быть, чтобы отправить Королеву да так далеко и без должной охраны…”, “…Он должен был сразу ехать к жене…”, “…то есть они погибли прямо у порога его владений, а охрана, как можно не за-метить огромного, как его описывают того, зверя? И это охрана короля…”, “…дети то были совсем юны, и такие мучения. Пусть теперь и живет с этим, Король…”. Чем тише слово, тем громче звучит, сынок.

Эту фразу ребёнок не понял, но продолжал внимательно смотреть на отца. Казалось, что он был готов его слушать бесконечно долго, лишь бы с утра отец не уходил далеко за горы на восток, воюя одновременно и за уже Серого короля и ни за что. Ещё с минуты отец и сын перекидывались разными фразами о тренировках с луком, о мамином невкусном супе, да обо всём менее тревожном, нежели была прошлая тема. Резкая смена разговора пошла обоим на пользу, появилось больше сумеречных улыбок и приятных воспоминаний, вплоть до момента, когда отец встал и, желая сыну «доброй ночи», побрёл к выходу.

– Папа. – Остановил отца у двери юноша. – Когда я вырасту, я убью этого монстра. Я отомщу за нашего Короля, и обо мне будут гласить все легенды королевства, до самой моей старости!

Отец улыбнулся и вышел. С хлопком вновь в голову ребёнка закрались мысли о таинственном звере, который, по словам отца таки реален. Юный Саггит, названный в честь своего ремесла, думал о том, как не уснуть всю ночь, чтобы рано утром провести отца в его нелёгкий путь. Думал и о тренировках, что были и что будут ежедневно в отсутствии наставника. “Мой отец будет гордиться мной, когда вернётся. Мой отец вернётся целым и невредимым”.

Судьба же сквозь тьму понимающе глядела на преисполненного надеждами ребёнка, решив исполнить в будущем только половину его крайних слов.

      *      *      *

Много семей подобных этой были в те времена, времена мрачные и холодные. За период почти четырёхлетней «туманной» войны (такое прозвище она обрела в народе из-за неясности целей и приоритетов) погибло с десятки тысяч воинов и ещё с половину можно добавить в счет людей простых, не видевших боёв. Голод и разруха, нападали на города похуже варваров в лихие древние времена. Свершилось полное уничтожение торговых путей разбойными бандами, что формировались в основном из дезертиров и уклонистов. Каждый муж, сын и брат сейчас находились вдали от дома, либо уже давно мёртвою землёю были приняты в свои объятия. “Война – идеальное время, для того, чтобы забыть кто твой истинный враг”. Так говорил один из трёх великих мудрецов былого благочестивого Короля и, к сожалению, его слова подтвердились. Среди всего тихого хаоса государственных земель обитал и ужас истинный, ужас, что внушал страх во всё живое своим существованием фигурным, а не образным. Существо, что эту войну и развязало – уже фактически и не было ни для кого мишенью. Лишь редкие глупцы, нежели смельчаки, отваживались уходить в дикие поля близ мертвого леса в поисках славы. На деле их ждала лишь смерть. Чудовище, что было не от мира сего, отрывало людям конечности перед самой их кончиной, и, словно наслаждаясь их предсмертным хрипом, глядело бравым в глаза, питаясь страхом умирающей души. Тех же что смерти не искали, а жили, прячась у себя в домах, адское создание кончало быстро и без боли, питаясь уже не страхом, а лишь мясом без костей. Будто гуляя по просторам королевства, сей зверь искал свой пик бесчинств и, разрушая города, бесследно исчезал. Некогда, как я говорил, величественный портовый город Бетан пал всего за неделю от нападений неостановимого гиганта. Тем, кто предрёк погибель порта изначально и бежал из города при первом его нападении – немного повезло ещё пожить в угасающих пристоличных землях, другие же гибли сотнями в сутки, а ночь была ещё более мрачнейшим часом дня. А после всё и что восточнее так же умирало бесследно. Вайвияза, Алдин, Паримас, Пикас – всё было уничтожено. Лишь в памяти да в картах есть лишь эти города теперь, отмеченные черным крестом. А что же Король? У народа его уж давным-давно нет. Остался лишь указчик на казне, что войско своё хоть и кормит, но не чтит. Былую храбрость уже было не сыскать под покровом нескрываемого страха. Мольбы людей о помощи в павших городах и селениях сереющий Король, словно нарочно игнорировал, опираясь на более опасного врага с востока. Врага вымышленного ним самим же.

Однако все плохие времена рано или поздно заканчиваются, сменяясь временами пока неясными. Война остановилась, и возникло новое старое королевство. Королевство без цели. Разрушенные земли по-прежнему считались закрытыми для всех, кто не желал скорой гибели, ведь кое-где доносились слухи об очередных нападениях ужасного существа. И хоть эти слухи постоянно уменьшались, народ по-прежнему был настороже. Вернувшиеся с битв мужья и сыновья формировались в городские дружины, особо большие же по численности приходились на места, где неподалёку был слух о нападении зверя. Последний из разрушенных городов – Ибхад, считался крайне опасным даже для отъявленных безумцев. А близ «цветущий» Мертвый лес и вовсе неофициально был обителью свирепого создания.

            *

Сегодня же близ этого леса было крайне тихо. Измученное тучами на протяжении дня небо лишь под вечер понемногу начало очищаться. Местами развеялось так же и широкое озеро, которое до этого со своей зеркальной способностью в точности повторяло расстелившуюся напротив высь. Понемногу в воде стали появляться уходящие проблески солнца, так и не сумевшего сегодня должным образом поиграть лучами. Вся райская зеленовласая область, так жаждущая искреннего света, в сей день была погружена в суровый серый мир. А так молящий о тепле приозерный воздух всё время был окутан лишь дразнящим весенним холодком.