Чем больше я старалась понять, почему Жан так со мной поступил, тем сильней внутри меня горело пламя злобы. Хотелось мстить, хотелось делать больно.

Я даже и не сомневалась, что Жан знал о трупе в диване.

Как он мог вести дела с Раисой, если она в это время была уже мёртва? Откуда он вообще узнал, что мне нужна яхта?

Я села на ступеньки у здания, расстегнула рюкзак и принялась искать свой кристаллофон, но в грудах хлама я его так и не нашла. Странно.

Посмотрев по сторонам, увидела Алёнкиного Илюшу. Он стоял возле машины и кого-то ждал. Я помахала ему рукой, он меня заметил и подошёл.

— Ну что отпустил тебя жуткий дядя охотник? Страшно было? — спросил парень, улыбаясь во весь рот.

Я кивнула и кокетливо ответила:

— Отпустил и совсем он не страшный, такой лапочка оказался, даже за ушком погладил.

Ангелочек напрягся и, с пугающе серьёзным выражением лица, сказал:

— Ты бы поосторожней с этой лапочкой. Никогда не угадаешь, что у них в голове. Работал пару лет назад у нас один такой лапушка и всё было в порядке, пока одна придурошная не начала вопить во время допроса. Так он голыми руками вырвал ей глотку. Представляешь?

И парень начал жестами показывать, как это произошло. Я смотрела и мне становилось дурно. Оказалось, что я не на допросе была, а голову в пасть к крокодилу засовывать ходила. А Илья радостно и увлечённо продолжал:

— В ходе расследования спросили почему он так сделал? Охотник ответил, что её вой был похож на крик модифицированного. Он их за гранью встречал. Поэтому решил прервать её мучения.

За гранью? Детский, давно забытый интерес, вспыхнул внутри меня.

— Так он был за гранью? Тот охотник. И вернулся?

Мужчине явно нравился мой искренний интерес к его ужастику. Поэтому он радостно ответил:

— Физически да, но психика была слишком надломлена.

— Бедняжка. — Илья кивнул, а я вдруг поняла, что не вижу Алёну. Странно. Почему она не рядом со своим, наверное, парнем.

— А где Алёна?

— За ней водитель отца с адвокатом приехали и увезли домой. Пошли в мобиль, я тебя домой отвезу.

Я кивнула, и мы пошли в сторону служебного мобиля. По дороге я снова ковырялась в рюкзаке, чтобы найти карточку Жана.

— Илюша, отвези меня пожалуйста, не домой, а вот по этому адресу. Очень нужно. — Парень взял карточку с адресом. Прочитал и удивлённо на меня посмотрел.

— Это же район под снос, там одни бомжи и бандиты живут. Что ты там забыла?

— Знаю, но парень там мой живёт. Давно его не видела, соскучилась. — соврала я.

— А я смотрю, тебя жуть как тянет к опасным личностям.

— Он мой бывший, я только пару своих вещей заберу и повезёшь меня домой.

— Ну, поехали.

Ехали мы молча, мне совсем не хотелось говорить. Илья был сосредоточен на вождении и поэтому тоже молчал.

Пока мобиль плавно парил в сторону обители Жана, я всё больше убеждалась, что не зря я сразу сюда рванула. Нужно опередить мурзов и забрать документы на яхту до того, как Жан их уничтожит.

Мурзы подъедут, он в окно глянет и точно документы в огонь бросит, тут же.

Главное, не дать ему меня раскусить раньше, чем в мои руки попадут нужные бумажки. А ещё деньги с него стрясти надо. Яхта-то с сюрпризом оказалась.

Спустя полчаса мы подъехали прямо к парадной “моего парня”.

— Анжела, тебя ждать? - спросил парень из окна мобиля.

Я кивнула и боевым шагом пошла ко входу в парадную. Ух, как я зла!

Но чем ближе подходила к дверям, тем больше мой гнев вытеснялся сомнениями и страхом. Мне теперь не казалось, что приехать сюда было хорошей идеей. Когда я остановилась перед облупленной зелёной дверью, то от боевой меня не осталось ни следа.

Сквозь хлопья краски беззастенчиво торчал серьёзно ржавый металл. Под ногами валялись грязные шприцы. По стене стекала какая-то склизкая дрянь, не то мокрота, не то медуза, или неудавшийся гомункулус. Инсталляцию довершала стыдливо прикрытая салфеткой какашка, как вишенка на торте.

— Фу! Кто вообще будет гадить под подъездом дома?

Я оглянулась убедиться, что Илья всё ещё тут. Неподалёку стояли странные личности и как-то нехорошо поглядывали в мою сторону. Может, стоит с воплями побежать обратно в мобиль к Илюше и рвануть домой? А потом, поджав хвост, сбросить все свои проблемы снова на папочку?

— Нет! — сказала я себе и топнула ногой. — Надоело быть дочуркой Виолетта Филина, пора становиться Анжеликой и решать все свои проблемы самостоятельно!

Я ещё раз глянула на какашку, шприц, потёки мочи на стене.

— Это просто мусор! Я быстренько заберу документы, ну, или деньги за яхту и сразу побегу к Илье в мобиль. Это же так просто, дело десяти минут, не больше. Ну что такого может случиться?

Набравшись храбрости, я сделала глубокий вдох, открыла дверь и шагнула внутрь.

С распростёртыми объятиями и гостеприимством старой тётушки меня встретила вонь пивной мочи. Я закрыла лицо ажурным шарфиком, чтобы не встретиться ещё и со своим утренним кофе, и пошла в сторону лифта.

Обернув палец в другой конец многострадального шарфа, я нажала на кнопку вызова. В шахте что-то затарахтело, застучало и кабина с жутким скрипом поехала вниз.

— Это лифт так скрипит или что? — пробубнила я, уткнувшись носом в шарф.

За дверьми что-то звякнуло, они со скрипом разъехались в стороны, кабина лифта дёрнулась и накренилась. Видимо, из-за перекоса она углом стену шахты и царапала.

Под потолком кабины на одном одиноком проводке висела тусклая лампочка, она иногда загоралась, чего-то ждала, моргала и задумчиво тухла. На стенке виднелись остатки зеркала. Били его на совесть. На уцелевших осколках было что-то написано, то ли подпись автора, то ли телефон для знакомств, но разглядеть было невозможно. Да и не хотелось.

— Нет, в этот лифт я ни за что не пойду. Лучше пешком, по лестнице. — решила я.

Впрочем, при виде лестничного проёма лифт показался не такой уж и плохой идеей. Вдоль лестницы вместо перил торчали штыри, а на середине пролёта лежал огромный пёс. Мы встретились глазами, и я взвизгнула, животное зарычало, почуяв мой страх.

— Это я зря. — только и успела подумать, когда пёс резко поднялся.

Затем, одним махом перепрыгнув лестничный пролёт, пёс перегородил мне дорогу к двери парадной. Я оцепенела. Животное тихо зарычало, мол, подходи, не бойся, мало не покажется. Затем оно сделало шаг в мою сторону. Потом ещё один.

Я завопила и диким прыжком влетела в лифт. Кнопка “четыре”, жмись, жмись, жмись! Двери начали медленно, похоронно съезжаться. Поняв, что добыча уходит, пёс подскочил и бросился на дверь. Он клацнул зубами я взвизгнула и прижалась к дальней стенке лифта, и поняла, что, похоже, она и была источником всей вони в парадной.

Когда двери окончательно закрыли от меня пса, лифт остался стоять на месте. Зато потух свет.

— Мамочки! Зачем я сюда вообще запрыгнула, когда снаружи меня ждёт мурз? — простонала я и шмякнула кулаком по кнопкам.

Лифт молчал, я ударила ещё раз и ещё, без какого-либо результата. Я попробовала просунуть пальцы между дверьми лифта, чтобы постараться их раздвинуть. Но с другой стороны раздался ободряющий рык псины, мол, давай, старайся, всё правильно делаешь.

Темнота лифта давила, от отравленного парами мочи воздуха кружилась голова. Я оглянулась, стараясь сохранять спокойствие и трезво оценить положение. Оценив его, я заорала. Вдруг Илья услышит, пристрелит этого пса и вытащит меня отсюда! Но я только зря потратила силы, воздух и время.

Когда я устала орать, то почему-то резко стало скучно. Я замолчала, отдышалась и снова нажала на четвёрку. Чудесным образом лампочка под потолком заморгала, а лифт нехотя поехал наверх.

Кабина двигалась бесконечно медленно, она то и дело ударялась и зависала на каждом этаже. По моим ощущениям, я проехала не четыре, а семь этажей, но мне уже было без разницы, где откроются двери. Главное было — выйти отсюда одним куском!

Лифт ещё раз загудел, сделал свой последний толчок и его двери с жутким скрипом разъехались. Я вывалилась из лифта и уставилась на криво нарисованную красной краской цифру “восемь”.