Глава 1
Альбинос в модной ламе
Утро в ателье "Модная лама", как обычно, вышло шумным. Кто-то носился, кто-то кричал, кто-то ругался, а многие делали всё сразу.
Я здесь новенькая, только колледж окончила, поэтому такая эмоциональность сотрудников меня временами пугает. Но благодаря тому, что мне приходится много ездить, я тут бываю редко.
В альбиносовом кабинете начальницы шум был приглушён, но, как только дверь открылась, разноцветный гул голосов влетел вовнутрь и врезался прямо в окно, заставив начищенное до скрипа стекло зазвенеть.
Почему в альбиносовом? А потому, что наша начальница — самый настоящий альбинос, и кабинет себе она оформила до блеска белый. Когда она садится в свое белоснежное кресло и закрывает серо-красные глаза, то практически полностью сливается с окружением, как хамелеон.
Это, с одной стороны, пугает своей необычностью, а с другой — вызывает уважение, потому, что только настоящий художник способен так эффектно выпятить полное отсутствие какого-либо цвета.
Сзади послышались тихие шаги. Я бросила взгляд через плечо и увидела Зиви, секретаршу начальницы. Она была молодой, темноволосой, симпатичной женщиной, может, всего года на три старше меня. Характер, впрочем, она успела выработать на редкость скверный.
— Чай без сахара? — прошипела Зиви.
Я полностью развернулась, и вежливо улыбнулась.
— Ну почему же? Положите ложечку. — ответила я.
Женщина презрительно хмыкнула, её красивое лицо исказила мерзкая гримаса. Секретарша отвернулась и, не удостоив меня внятным ответом, вышла из кабинета.
В первые дни моей работы я была уверена, что Зиви — любовница нашей начальницы. За что ещё она могла бы так на меня вызвериться?
Карине Николаевне, и как альбиносу, и как модельеру, очень нравилась моя яркая внешность: веснушчатые щеки, полная грудь, яркие губы и огненно-рыжие, кудрявые, просто взрывные волосы. Это всё приводило её в дикий восторг и вполне могло стать поводом для ревности у Зиви.
Потом я узнала, что причина не в начальнице или ревности, а в том, что я дочь своего отца.
Несколько месяцев назад Эдуард, муж Зиви, пытался получить финансирование от исследовательского центра Муркоты (ИЦМ) на опыты по созданию гомункулусов. Это что-то вроде человечков в пробирках. Но мой отец, как глава всего центра, заявил, что прысканье своего семени на фекалии разных животных исследованием не является и финансирования не требует. Так что денег Эдуарду никто не дал.
— Вот как, оказывается, в жизни бывает.
Уже через пару минут в кабинет вошла хозяйка — Карина Николаевна. Она двигалась медленно, без резких движений. Когда-то я слышала от моделей, что у начальницы какое-то редкое заболевание суставов, поэтому каждое движение причиняет женщине боль. Карину Николаевну это, впрочем, не остановило и не помешало ей стать одной из ведущих дизайнеров одежды на материке.
Начальница двигалась с таким трудом, что мне иногда мерещился скрип в её суставах. Она подошла к столу и опёрлась на него руками, чуть подождав, она улыбнулась и уткнулась в меня тяжелым взглядом. Я внимательно и настороженно посмотрела на неё в ответ. По моей спине почему-то поползли мурашки. Начальница пару раз медленно моргнула, после чего начала тихо говорить.
— Анжела Виолеттовна, спасибо, что пришли.
Она глубоко вдохнула и медленно опустилась в кресло. Видимо, боль в суставах начала отпускать.
— Я хочу отправить вас в союзный город Мурбург. Там через три дня будет показ модного дома Кристины Гротхенн, она в своих обзорах обещает нечто особенное. Я хочу… — и она, не моргая, как хищник, посмотрела внимательно мне в глаза.
Чуть помолчав, женщина продолжила говорить уже без официоза.
— Я хочу, чтобы ты съездила туда на разведку. Жду от тебя полного отчёта с фотографиями. Не запрещаю брать интервью у гостей и моделей. Если фотографии будут хорошими, а материал интересным, даже в журнале опубликуем. Слава древним, что наши ученые раскопали, как делать печатный пресс. Да, и чуть не забыла, возьми в ИЦМ новый прототип фотокамеры. По нему тоже жду отчёта.
Она хлопнула ладонью по столу в знак окончания разговора и поморщилась от боли.
— Надеюсь, эта поездка тебе понравится. Именно ею окончится твой испытательный срок. Так, что постарайся, дорогая.
Я замерла и внимательно посмотрела на начальницу. Та мило улыбнулась, отчего стало ещё страшней. Тяжелая атмосфера кабинета усилила психологическое давление и мне сделалось не по себе, поэтому я заерзала на кресле и кивнула в ответ.
—Спасибо вам, Карина Николаевна, с радостью возьмусь за это задание.
Теперь мне нужно сделать морду кирпичом и не показывать волнение. Если подумать, то это замечательная возможность проявить себя и выйти из тени отца. После этого задания я стану настоящим журналистом и начну жизнь не дочкой хозяина ИЦМ, а Анжелой Виолеттовной Филиной.
Чёрт! Даже в имени моём отца больше, чем меня самой. По дороге придумаю себе хороший псевдоним, бойкий и рыжий.
— Вот и хорошо. — сказала Карина. — Тогда бери камеру и езжай домой собирать вещи, а вечером за тобой заедет наш кристалломобиль.
Я кивнула, встала и вышла из кабинета. Снаружи за столом сидела Зиви с каменным лицом, эта злобная гадина так мне чай и не приготовила. Ну и ладно, от Зиви можно ожидать чего угодно, даже яда вместо заварки.
Но хватит о Зиви, иногда я задумываюсь, почему вообще решила стать журналистом? Мой отец — один из самых важных людей нашего города. В деньгах я никогда не нуждалась: иди куда хочешь и делай что хочешь.
Но я всегда чувствовала, что комфортная жизнь и ночи в модных клубах, это не мое. За всем этим холодным блеском витрин, украшений, шмоток, ничего нет. Это просто фасад пустого здания. А мне, мне хотелось приключений, хотелось рассказывать интересные истории и быть кем-то важным!
Однажды, будучи ещё ребенком, я нашла у папы в кабинете отчеты из его исследовательского центра. Их писали люди, которые вернулись из-за грани, люди, которые видели настоящую, дикую жизнь. Эти отчеты были похожи на страшные сказки, которые рассказывали на ночь родители детям, если те себя плохо вели.
А начинались эти истории с того, что когда-то наш мир был совсем другим. Его населяли такие же люди как мы, но технологически более развитые. Они отстраивали огромные города и наполняли их своей техникой и электроникой, роботами и говорят, даже андроидами.
Как и во всех страшных сказках, случилось что-то очень плохое, и все люди куда-то ушли. Ну почти все, мы же от кого-то произошли. Папа считает, что на планете остались дикие племена, вот они и стали нашими предками.
Так вот, древние ушли, а техника осталась. Пока наши племена развивались и осваивали технологии, которые остались от древних, их города умирали, превращаясь в руины. Но программы, по которым работала вся техника, не давали им отключиться и уйти вслед за своими городами. Они были вынуждены жить, адаптироваться к новому миру, приспосабливаться и восстанавливать руины, которые некогда были для людей домом.
Потом один наглый тостер (а, может, и не тостер, но так сказал папа) обновил свои программы и пришел к решению, что любому городу нужны жители. Кухонные комбайны, плиты и телевизоры, тоже получили новое обновление, поэтому решили его поддержать. Это привело к тому, что города начали понемногу заселять людьми. Но с одной маленькой особенностью. Это были люди в понимании тостера. В общем, практически все, кто уходил за грань, обратно не возвращались.
Конечно же, в голове маленькой девочки все эти истории вызывали дикий восторг, смешанный со страхом и желанием узнать, что же там прячется, в том чужом, диком и настоящем мире.
Может я смогла бы найти там что-то очень большое и жутко страшное. Чем больше я об этом думала тем сильней хотела стать исследователем. Купить ослика, смешную шляпу, найти себе сопровождающего — большого красивого охотника, и вместе с ним выяснить, что же там прячется. Ну и конечно хотелось, чтобы охотник взял меня на руки и спас от страшного бабая, которого мы бы там обязательно нашли.
