– Дам, – опять улыбнулась Полина, не уточняя, когда именно… Ничего, я не забуду и не отстану, пока не получу…
Глава 4
Мы вернулись в купе, я легко подсадил Полю на её полку, она и воспротивиться не успела. Только посмотрела на меня удивлённо, наверное, не ожидала, что я такой сильный, а возможно – что такой наглый. Наглым я, конечно, мог быть, но уж точно не по отношению к ней, а вот сильным – да, вес нашей походной амуниции с учётом разборных байдарок (для высшей категории, разумеется, хорошо бы иметь цельные, но как их доставить до места…) намного превышал то, что может перетаскивать обычный среднестатистический мужик, так что слабакам было не место в нашей компании. Я забрался на полку и опять улёгся на бок, чтобы видеть Полину. Несколько долгих минут мы смотрели друг другу в глаза.
– Спокойной ночи, – она не выдержала первой, отвернулась к стенке. Я же не шелохнулся, будто бы продолжал барахтаться в глубинах её глаз, думать, неужели мы расстанемся всего через три дня?.. Решил, что мне нужно постараться влюбить её в себя, потому как сам я чувствовал, что со мной это уже случилось…
Я всё-таки уснул под колыбельную колёс: «Влюблён-влюблён, влюблён-влюблён, влюблён-влюблён…»
И так мне понравилась эта колыбельная, что проспал я почти до полудня. Очнулся от приятного ощущения, что меня нежно гладят по лицу. Открыл глаза – рукой никто не дотрагивается, но вот улыбкой… Полина смотрела на меня со своей полки, в руках держала книгу, взгляд же был направлен на меня. В нём было столько ласки, как будто мы ночью как минимум целовались, как максимум – стали близки, как вершина счастья – поженились.
Я улыбнулся в ответ:
– Не храпел?
– Нет, смешно вытягивал губы, словно пытался кого-то чмокнуть.
Я смешался в первое мгновение, потом подумал, а чего уж там…
– Не кого-то… Тебя. И не чмокнуть, а поцеловать по всем правилам поцелуйного искусства.
– Есть такое искусство? – она постаралась сохранить шутливый тон, хотя личико её порозовело от смущения.
– Безусловно.
– И много в нём правил?
– Много…
– И ты владеешь им в совершенстве, судя по твоим уверенным ответам…
Тут нельзя было торопиться, тут начинался очень скользкий лёд… Я молчал, размышляя над вариантами, только по-прежнему не сводил с неё глаз. Полина покраснела ещё больше, но сообщила:
– Мы уже позавтракали. Юля со Славиком в тамбуре, собрались выйти погулять. Скоро станция.
– А мы с тобой?
– А ты умоешься и будем пить кофе. Я составлю тебе компанию.
– Отлично!
Я соскочил, не подумал, что после «колыбельной» и поцелуев во сне у меня не всё «в полном порядке». Понял это, лишь когда Поля быстро прикрылась книжкой. Опустил глаза – шорты вздыблены… М-да. Опять смутил девушку. И себя заодно.
По дороге в туалет заглянул в соседнее купе, мужики спали, храпя кто громче, кто тише. И духота, не то, что в нашем полудевичьем купе. Я быстро умылся, из зеркала на меня смотрел совершенно счастливый парень. Я и раньше не был мизантропом, но теперь улыбка просто разрывала мне рот. Провёл ладонями по отросшей колючести. Бриться или нет? Решил, что спрошу у Поли, на какую физиономию ей будет приятнее смотреть.
Прежде чем войти в купе, опустил глаза, пока всё было тихо, но чары Полины могли всколыхнуть это царство в любой момент. Девушки наверняка думают, что все возможные физиологические проблемы и трудности достались от природы им, ан нет… нам ничуть не легче…
Поля уже накрыла на стол – на бумажной тарелке с «моей» стороны возвышалась гора бутербродов с копчёной колбасой, сыром, свежими огурцами и помидорами.
– Я пошёл за кофе. Ты какой пьёшь?
– Чёрный, без молока и сахара.
Я удивился.
– И не горько?
– Может быть, кому-то и горько, я привыкла, не могу пить другой. – Она говорила, не глядя на меня, наверное, всё ещё опасалась увидеть то, что увидела… Так и хотелось успокоить её на этот счёт. Вот только надолго ли?
Пока я поглощал приготовленные ею бутерброды, а она пила свой американо, вернулись Юля со Славиком. По довольному лицу приятеля я понял, что их отношения продвинулись сильно вперёд. Юля взирала на него с обожанием и лёгкой грустью в преддверии неизбежного расставания.
В купе постучали. Мужики проснулись и тоже жаждали познакомиться с нашими девушками.
– Момент, – строго сказал я, выпихивая их в коридор. Повернувшись к Полине, спросил у неё разрешения на такой визит. Она растерянно пожала плечами, Юля не возражала.
– Поля, ты останешься внизу или подсадить тебя на твою полку? – Лично мне, разумеется, хотелось, чтобы она была как можно дальше от сладострастных взоров.
– Подсади, – тихо ответила она с некоторой опаской глядя на мои руки, но я взял её очень аккуратно и строго за талию, никаких вольностей себе не позволил. Сам тоже забрался наверх. Пусть они там внизу делают что хотят, я буду смотреть на Полину.
Дверь закрывать не стали, чтобы не задохнуться от чрезмерного количества народа, Славка снова завладел гитарой. В этот раз к его голосу примешался целый хор из четырёх глоток. Мы с Полей не сводили друг с друга глаз и улыбались их веселью…
Глава 5
Я не знал, как мне быть, как повести себя с Полей… Терял драгоценные дни, часы, секунды; они утекали как вода или песок; они испарялись как капли на раскалённой сковородке; они убегали как столбы за окном мчащегося вперёд состава… Юля со Славкой ходили целоваться в тамбур. Возможно, не только целоваться, мне некогда было расспросить его, я был поглощён Полиной. Но я ни на миллиметр не приблизился к решению вопроса «Как мне быть?..». Не узнавал сам себя. Мы выходили вдвоём гулять на перрон, в том числе и ночами, мы часто оставались одни в купе, когда его покидала вторая парочка, наши глаза паслись друг в друге, мои руки касались её, когда я подсаживал её на полку и снимал оттуда, в эти моменты мы были так близко, что слышали стук сердец. Я мучился желанием обладать ею. Но… не мог даже поцеловать. Если бы она сделала хоть легчайшее движение мне навстречу, я припал бы к её губам со всей скопившейся во мне страстью, но она не делала… Вполне вероятно, что ждала первого шага от меня. Будь на её месте любая другая, всё было бы проще… Полину же я возвёл на какой-то недосягаемый пьедестал, до которого не мог дотянуться. Нами уже было столько переговорено, она знала про меня всё с момента рождения, все истории, рассказанные мне когда-то родителями, перекочевали к ней. Я даже рассказал ей про девушку, которой сделал предложение (лишь потом вспомнил совет, данный герою фильма его мудрой мамой: нельзя одной женщине рассказывать про другую), я хотел, чтобы она всё-всё про меня знала. Я хотел всё-всё знать про неё. Мы вместе смеялись, вместе молчали… Секунды, минуты, часы и дни утекали, испарялись, убегали…
– Макс, выйди, разговор есть, – позвал меня Славка. – Девочки, простите, мы быстро.
Мы сидели внизу вчетвером, я мучил гитару грустными переборами:
…
Заблудилась моя печаль
Между пихт и берёз.
И не действует по ночам
Расстояний наркоз.
Расставаясь, шептал: «Пустяк.
Ведь не видишь же ты насквозь,
Просто что-то не так, не так,
Что-то не удалось».
А поезд, длинный смешной чудак,
Рад стараться, твердит вопрос:
«Что же, что же не так, не так?
