Алексия не отходила от монитора с показателями. А вот Офелия была рядом с девочкой, помогая понять условия заданий. К концу тестов Мэри сильно устала, но с тревогой и надеждой ожидала ответа на то, какой она новус.

– Ничего необычного, детка, – улыбнулась Алексия. – Все как мы и ожидали. Средние показатели по всему кроме работы твоей памяти.

– А перемещение? Почему я не могу прыгать как все? – Спросила Мэри.

– Эта способность у тебя в пассивной фазе. Такое бывает. Не все новусы умеют перемещаться самостоятельно. Некоторым всю жизнь нужна помощь в этом, – попробовала успокоить девочку Офелия, заметив что Мэри вот-вот разрыдается. – Ну-ну, не плачь. Конечно, обидно, что придётся просить кого-то открыть переход, когда захочется куда-то переместиться. Но ничего страшного в этом нет. Ты привыкнешь.

– Я буду прыгать! Вы же вылечите меня?

– Если бы такое лекарство существовало, я сразу тебе его дала. Но пока порадовать нечем. Ты все равно старайся каждый день прыгать. Бывали случаи смены фазы способности как в одну сторону, так и в другую.

– Я буду стараться!

– Превосходно, – Офелия повернулась к Алексии. – На этом все?

– Да, думаю, да. Что нужно, мы подтвердили.

– Что подтвердили? – Спросила Мэри.

– То, что нужно. Твою способность.

– Какую?

– Об этом позже, детка. Сейчас тебе пора на занятия.

– Я хочу знать!

– Ты ведешь себя неправильно. Ты должна слушаться, – цыкнула Алексия. – Иди на занятия. Когда придет время, я все тебе расскажу.

Мэри уронила голову и пошла в сопровождении агента к выходу. До нее донесся шепот Офелии.

– А девочка-то с характером.

– Вся в мать, – со вздохом согласилась бабушка.

Вернувшись в школу, Мэри не стала заходить в класс, а провела остаток урока под дверью, опустившись на каменный пол. Не холод беспокоил ее сейчас, в голове крутились сотни путаных мыслей. От того, что такое “пассивная фаза”, и почему Мэри никогда не сможет из-за нее перемещаться, до ее уникальной но таинственной способности, о которой ей самой нельзя рассказывать. Девочка злилась на бабушку, на Офелию. И больше всего злилась на свою маму, державшую от нее в тайне целый мир. Родной для нее. А теперь мама пропала, и она должна сама разбираться в том, что ее окружает. Это несправедливо. Ведь ей всего десять лет.

Урок закончился, из класса потек ручей из учеников. Влада увидела Мэри еще в проеме, подскочила в несколько шагов, уселась рядом и забросала вопросами.

– Ну, как, ну, что, какие проценты, что ты умеешь лучше всего?

– Сама не знаю, они не сказали.

– А что сказали?

– Что я не смогу перемещаться. Никогда.

– Да ты что! Почему?

– У меня пассивная фаза способности перемещения.

– Пассивная что?

– Фаза. Не знаю, что это, но я не смогу прыгать, как все. Никогда. Так сказали.

– Не переживай, я всегда открою переход для тебя, – заверила Влада. – И Никки тоже откроет. Да вообще любой откроет. Мы же новусы должны держаться друг друга.

– Что, новенькая, перемещаться не сможешь, и справка теперь есть? – Заржал стоявший рядом Генрих, и его смех поддержала группа учеников.

– Вот урод, – тихо шепнула Влада. У Мэри сами собой снова потекли слезы. – Забей на него. У тебя есть особенная способность, а он обычный, такой как все.

– И что же такого умеет наша новенькая? Летать на метле? Или может, голосом разгонять крыс в туннелях? – Продолжил потешаться Генрих.

– Придет время, узнаешь, – словами бабушки резко ответила Мэри и встала с пола. – Только как бы тебе потом не было завидно. Пойдем, Влада.

Едва они повернули за угол в коридоре, как Мэри прижала Владу к стене и быстро зашептала.

– Я должна узнать, что умею. Это дело жизни или смерти.

– Что ты задумала? – Удивленно вытаращилась на нее соседка по комнате.

– Мы с тобой проникнем в здание Корпуса изысканий и заберем мои результаты экспертизы.

– Ты с ума сошла!

– Хорошо, не заберем, просто скопируем.

– Ты сумасшедшая, – с неподдельным восхищением произнесла Влада и сразу же посерьезнела. – Но как мы туда проникнем? Это же не школа, нужен пропуск.

– Я не знаю как, но узнаю, – неопределенно выразилась Мэри, но ее глаза горели более чем утвердительно.

– Я в курсе, как туда попасть без пропуска, – сказал подошедший сзади Никки.

– Ого, ты умеешь говорить! – Улыбнулась Мэри. Она, конечно, слышала голос мальчика, когда тот отвечал на уроках, но в остальное время он был крайне молчалив, предпочитая обходиться жестами и мимикой.

– Просто так детей в здание Корпуса изысканий не пускают.

– А чем они вообще занимаются?

– Корпус изысканий? По всему миру ищут новусов, которые еще не знают, кто они. А ученые Корпуса занимаются всякими исследованиями и изобретениями.

– И как туда попасть, если детям нельзя?

– Архив, где работает мой папа, находится в этом же здании. На нулевом этаже ниже плоскости города. Через парадный вход мы не войдем, но у отца есть секретный туннель в здание Корпуса из дома. Все члены нашей семьи становятся архивариусами, поэтому давным давно был пробит отдельный вход. Сейчас им не пользуются, но пройти можно.

– Не проще будет переместиться? – Высказала сомнение Влада.

– Нет. Память места из нас троих имеет только Мэри, а она не может перемещаться. Кроме того, прыжки внутри Дома-под-горой запрещены. Это не просто так. Проходы и комнаты в зданиях обычно узкие, а точность перехода невелика – до нескольких метров в любую сторону. Прыгнешь и застрянешь в камне. Когда-то много новусов так глупо погибло. В архиве есть записи несчастных случаев – целая книга. Но это полдела. Два перехода рядом не может случиться, второй переход получит смещение. Изыскатели давно это выяснили, и сейчас в служебных зданиях везде создаются помехи на переход. Попробуешь прыгнуть и попадешь в камень или за пределы здания. Так что попасть туда можно только через вход, – Никки, торжествуя от проявленного уровня знаний о служебных зданиях Дома-под-горой, обвел взглядом девочек перед ним.

– Хорошо, убедил. Ты нас проведешь? – Спросила Мэри.

– Конечно, – улыбнулся мальчик. – Лучше всего ночью, когда все спят и в здании не так много людей. Вам придется незаметно сбежать из интерната и добраться до моего дома, – Никки в отличие от девочек жил с родителями, как и примерно половина учеников школы.

– Мы же никогда у тебя не были, – фыркнула Влада. – А в темноте нас быстро поймают на улице.

– Правильно! Лучше пробраться к тебе сразу после занятий. Как будто в гости!

– Отлично, решили! – Согласился зардевшийся от собственной важности Никки. – После занятий встречаемся внизу.

– Хорошо, – подтвердили девочки и приятели побежали в класс на следующий урок, который вот-вот должен был начаться.

Девочки после занятий на пять минут забежали в интернат, чтобы привести себя в порядок и сменить одежду с униформы на что-то гражданское. У Влады было штук двадцать платьев, которые в силу почти одинакового роста подходили и Мэри. Вот обувь девочке пришлось оставить школьную, тогда как Влада надела красные туфли с золотой пряжкой. Когда они спустились, Никки, сидя на перилах ограды тротуара, нетерпеливо качал ногой у входа в здание.

– Куда это вы собрались, – у самой двери окликнул детей взрослый голос. Мэри обернулась – сзади стояла, уперев руки в боки Карина, их новый воспитатель и агент в прошлом.

– Мы в гости к Никки, – тихо сказала девочка и Влада согласно закивала.

– В гости – это, конечно, хорошо, но кто вам разрешил?

– Мы думали…

– Вы думали! – Прервала Мэри Карина. – Я тоже много чего думаю. Но есть правила, которые нужно выполнять. Дети могут покидать интернат только в сопровождении взрослых. Никки, как я погляжу, к таковым не относится.

– Но Никки сам ходит в школу! – Возразила Влада.