На лице мужчины довольная ухмылка. Он даже не рассматривает возможность проиграть.

Майкл подступил к линии и сразу бросил кольцо — оно точно попало в цель.

— Победа за мной! — радуется он.

— Это не так… — на выдохе сказала я и приготовилась.

— Что? — усмехнулся Гроуз. Мужчина подошел к стальной палке: по центру кольцо. — По-моему, все очевидно. Я победил!

— Вы бросили с более близкого расстояния, чем нужно было.

— Не может быть! — возвращается к линии броска.

— Смотрите, — указываю я на линию на снегу, сделанную мной минутой ранее, пока Гроуз не видел. — Вы бросали отсюда, — отступаю на полшага назад. — А вот линия, от которой следовало это сделать.

Правильную линию, моими усилиями, едва ли теперь можно разглядеть.

Мужчина озирается на флажки. Они расположены достаточно далеко, чтобы не бросаться в глаза.

— Что за черт! — выругался мужчина. — Вы очертили вторую линию! — поднимает на меня потрясенный взгляд. — Это жульничество!

— Жульничество — это если бы у меня был туз в рукаве во время игры в покер, а здесь творческий подход и ваша невнимательность.

Майкл Гроуз чуть не задохнулся то ли от возмущения, то ли от восторга, в то время как я ожидала лютую ярость. Подобная смешанность чувств привела меня в замешательство.

Игра не могла закончиться ничьей, и мы продолжили бросать кольца до первого промаха, к моему глубокому удивлению, первой промах допустила не я. Когда я посмотрела в лицо Гроуза, в его глазах тоже отразилось недоумение.

Осознав случившееся, мои губы растянулись в ухмылке.

— Я победила!

— Хорошо, — хмыкнул Гроуз. — Я проиграл. Второй раз за вечер!

— С женщинами опасно играть.

— С вами опасно, Анна, — уверенно заявил он, и обворожительная улыбка растянулась на его лице, — только с вами.

Мы вернулись к палатке со сладостями. Конфеты Гроуза нетронутыми оставались на прилавке. Майкл забрал их.

— Ну, так кто ваши загадочные друзья? — спрашивает он.

— Сейчас найдем, — говорю я и вхожу в вокзал. Среди толпы девушку с яркими красными очками на глазах нахожу сразу, она и ее подруга по-прежнему заглядывают в окна стилпоезда, как и десятки других любопытных.

— Распоряжусь зашторить, — разглядев воочию это безобразие, уверенно объявил Майкл, припустив поля шляпы на глаза.

— Подождите здесь, — прошу я.

Пробираюсь через людей. Касаюсь девушки в красных очках и жестом показываю следовать за мной. Та в смятении отдернула подругу и сразу потащила ее за собой.

Когда я привела их к Гроузу, обе будто дышать перестали.

— Здравствуйте, — поспешно говорит тонкая блондинка с завитым хвостиком на затылке. Та, что в красных очках, по-прежнему не дышит и даже не моргает.

— Добрый вечер, дамы, — у Майкла очень обаятельная улыбка. Если я буду смотреть в это лицо слишком долго, боюсь, эта улыбка сразит даже меня.

— У вас появился шанс попасть на стилпоезд, — прямо говорю я девушкам. — Если вам интересно это предложение, следуйте за мистером Гроузом.

Обе, казалось, опешили. Удивленно выпучили глаза и не сдвинулись с места.

— Ну же, — злюсь я их откровенной заторможенности. — Не хотите вы, пойдут другие!

— Да, мы идем! — опомнилась девушка в красных очках.

— Очень хорошо, — улыбка Гроуза стала бессовестно обворожительной. — Как зовут ваших очаровательных подруг? — спрашивает он у меня.

— Как вас зовут? — тут же спрашиваю я у девушек, а на лице мужчины улыбка сразу стала кривоватой.

— Что происходит? — не понял Гроуз, уткнулся в меня недоверчивым взглядом.

Девушки все еще потрясенно хлопают глазами. Не вмешиваются.

— Услышала их разговор и решила, что могла бы помочь, — спокойно отвечаю я.

Широкие брови на лице Майкла Гроуза опять удивленно взметнулись вверх.

— Вы подглядываете, подслушиваете, ведете грязную игру. Боже, Анна, откуда вы появились?

— Меня зовут Люси, — когда молчание затянулось, поспешно заговорила девушка с хвостиком на затылке.

— А я Виктория, — спокойно сказала та, что в красных очках.

В этот самый миг у меня душа выполнила тройное сальто и шлепнулась лицом вниз.

— Что? — рассеянно говорю я.

— Меня зовут Виктория, — без твердости в голосе повторила она. — Что-то не так?

Та, что назвалась Викторией, нервно поправляет очки, а я уставилась на нее с целой гаммой сильнейших чувств: гнев, зависть, раздражение. Возникло нелепое чувство, будто эта девушка украла мое имя и даже очки. Судя по выражению ее лица, смотрю я на нее соответствующе.

— Анна, с вами все хорошо? — забеспокоился Гроуз.

— Да, — взяв свои чувства под контроль, быстро отвернулась я.

Виктория и Люси прошли вперед, а Майкл задержался.

— Анна, — позвал он. Из-под полей шляпы заглядывает мне в глаза. — Вы все еще можете подняться с нами.

Мужчина красив, очень любезен и бесконечно обаятелен. Именно таким и должен быть дамский угодник.

— Благодарю, мистер Гроуз, за представленную возможность, но я откажусь.

Мужчина даже не попытался скрыть своего разочарования.

— Что ж, Анна, спасибо за вечер, который вряд ли я когда-нибудь смогу забыть, — он склонился и слегка коснулся пальцами полей своей шляпы. — Надеюсь, однажды жизнь опять столкнет нас.

Майкл Гроуз прошел через толпу. Когда мужчина перешагнул через канатное ограждение, сразу протянул руки Люси и Виктории; подруги одновременно сделали шаг вперед.

В миг, когда служащие бросились к Майклу, тот поднял глаза, открыв им свое лицо, и те сразу остановились. Громкие перешептывания толпы быстро возросли до радостного крика.

Сразу возникли фотовспышки.

У девушек широкие, счастливые улыбки, несомненно, прямо сейчас они чувствуют себя звездами.

Мне нравится то, что я вижу и улыбаюсь этому. А когда взгляд метнулся к окнам вагона, улыбка моя стала медленно гаснуть. В расщелине между плотными синими занавесками я вижу силуэт Джона.

Хэнтон оживленно ведет с кем-то диалог.

Хорошо, что я не согласилась на приглашение Майкла Гроуза подняться на борт стилпоезда, любовнице Хэнтона там делать нечего.

Мой взгляд медленно-медленно опустился вниз.

Здесь празднуют открытие нового вокзала и направление к Илстити через горы Ханди. Несмотря на то, что празднует весь Юдеско, я все равно чувствую себя незваным гостем.

Мне лучше уйти.

В своих апартаментах в гордом одиночестве распиваю бутылку белого дорогого вина, уткнувшись взглядом в окно. Пошел уже второй час ночи, а Юдеско продолжает праздновать.

На балконе появился желтый отблеск — это в соседних окнах загорелся свет. Я собиралась ложиться спать, но в голову вдруг влезли другие мысли.

Мне хочется увидеть Хэнтона. Несмотря на позднее время, я хочу поговорить с ним — о чем угодно… А еще было бы неплохо остаться с ним до утра.

Я взяла со стола начатую бутылку вина и, ни в чем не сомневаясь, вышла в коридор. Встала перед белой дверью и негромко постучала в нее.

Послышались неторопливые шаги, затем раздался щелчок и дверь открылась. Когда Джон увидел меня, на расслабленном и немного уставшем лице растянулась ленивая улыбка. Мужчина без слов пропустил меня в свои апартаменты.

— Ты не против моей компании? — из вежливости спрашиваю я, протянув мужчине бутылку с остатками белого вина.

— Конечно.

Чувствую запах виски, сигар и дорогого одеколона. Он все еще в белой рубашке и брюках, а пиджак его небрежно свален на кресло в гостиной.

Хэнтон подошел к бару, плеснул себе виски, а мне наполнил бокал вином. Вручив мне бокал, мужчина садится в широкое квадратное кресло, а я опускаюсь в кресло напротив.

Мельком осмотрела гостиную, идентичную той, что в моих апартаментах. Все здесь устроено так же, за одним исключением — графины с виски и бренди в моем номере не предусмотрены.

Взгляд мой встретился с серой сталью его глаз.

— Расскажи мне о себе, — прошу я и подношу бокал к губам.

— Что ты хочешь знать? — спокойно уточняет он.