Трандуил стоял, обернув полотенце вокруг бедер, и глаза его грозно сияли.

Он посмотрел вокруг — Ветка мгновенно притащила табуретку, на которую положила нарядную подушку с этническим рисунком, купленную буквально несколько часов назад.

Трандуил сел, вскинул голову, как будто сидел на собственном троне в величественном зале Сумеречных подгорных чертогов.

— Объясняй. Я не вижу иного объяснения, кроме злого колдовства. А раз так, вернуться назад — значит, убить злую колдунью. И это мне по силам. Что я могу надеть?

— Твоя одежда будет готова через час, — сказала Ветка. — Понятия не имею, голоден ты или нет, но я дам тебе чаю. Или… если полотенце промокло, вот, покрывало…

Бамбуковый плед сел на мужчину царской мантией.

Начав успокаиваться и что-то понимать, Трандуил прошел к окну. Долго смотрел на темный город, на многочисленные теплые огоньки, на машины с яркими фарами, на торопливых ночных прохожих на тротуаре. Подергал ручку окна… Ветка не мешала. Догадался — распахнул окно, и втянул воздух носом. Закрыл глаза.

Оставил окно полуоткрытым.

Прошел по крошечному помещению… дошел до входной двери.

— Дальше — покои других людей. Мы живем, отгородившись замками, и никому не дозволяется входить к другим.

Трандуил, все еще молча, принял из рук Ветки горячий сладкий чай в новой чашке, хлебнул. Через долгое время он заговорил:

— Я верю, что я в теле человека. Это словно… словно уснуть в чужих доспехах. Хроа не слушается меня, оно малоподвижно и болезненно. Я ощущаю себя… ограниченным. Чрезвычайно. Как я понимаю тебя? Как ты понимаешь меня?

— Потому что ты говоришь по-русски… — прошептала Ветка. — Это мой язык. Точно так же я заговорила в Средиземье на вестроне, не зная его.

Трандуил сел на табуретку.

— Это… все твое жилье? Нет выхода к земле, единственная зала, единственное ложе?

— Это не так плохо, — сказала Ветка. — У меня есть свет, ярче факелов Эребора. Есть вода, которая может быть холодной и горячей, — там, в купальне. Есть палантиры, которые доставляют сюда самые разные сведения. Я могу потребовать принести сюда пищу. Зимой у меня тепло, а летом прохладно. Чтобы платить… за все это… я работаю. Я говорила. Рискую, а другие смотрят и… удивляются.

Трандуил помолчал. Потом задал вопрос:

— Что с Герцем?

Ветка уставилась на Владыку немного очумело. Потом тихо начала смеяться. Затем громче, и села на матрас, хихикая уже с истерическими подвываниями.

Трандуил, который поначалу вздорно вздернул голову, также пересел на матрас, и обессиленно откинулся. Когда Ветка отсмеялась, Владыка, лежа на спине с закрытыми глазами, сказал:

— Понимаю. Смешно, пожалуй. Пусть я лишен своей силы… но я уверен, что если это и колдовство, то не твое. Ты просто человек. Ты — чья-то… игрушка.

— Скорее уж… орудие, — сказала Ветка.

Раздался истошный женский стон. Ветка подскочила, бросилась к смартфону Костика. На экране появилось изображение Ольги.

Ветка нажала на отказ, и отключила аппарат.

— Герцег на конюшне, вернулся к хозяину. Как ты узнал, что он тут?

— Я предположил, что раз ты с ним вместе попала в мой мир, то теперь вы, сработав как приманка, вернулись в этот. Осталось понять…

— Как нам всем вернуться обратно, — тихо сказала Ветка. — Но ты там говорил, что… ну… чувствовал то, что не должен… морок, исходящий от меня… и теперь ты вдруг мне веришь?

— Я всегда тебе верил. Твой морок оказался не властен надо мной, хотя и ощутим. Я не доверяю той тени, которая, кажется мне, управляет тобой.

— Да что за морок?

Трандуил посмотрел на Ветку в упор, чуть шевельнув бровью, и она скисла, опустив взгляд в пол.

— Почему ты грозила мне смертью? Ты знаешь этого человека? Чье хроа я теперь занял?

— А вот это самое интересное, — прошептала Ветка.

— Объясняй.

— Владыка… — девушка маялась, и не поднимала взгляда, — Трандуил…

— Ну? Брат? Возлюбленный?

— Нет… это тот, кто надругался надо мной.

Трандуил резко сел и вперился взглядом в Ветку. Она не поднимала головы, и чувствовала, что ее уши пылают.

Взял ее за подбородок, повернул лицо к себе.

Помолчал.

Затем сказал спокойно:

— Западня. Хорошо спланированная западня. Много лучше, чем все, что я слышал доселе. В западне двое — и ты, которая выступила приманкой, и я, на которого она была выстроена. И я знаю только одну силу… но это невозможно… я так думал. Мы все так думали.

Опять помолчал.

Желудок Кости Боксера забурчал, сообщая о том, что хозяин ел черт знает когда и черт знает что. Но ни Ветка, ни Трандуил даже не улыбнулись.

Помолчали еще.

— У Костика, — неловко сказал Ветка, — есть средства. То есть деньги. Он сдает одну квартиру, живет во второй, уж получше этой… есть бизнес, на него работают люди, которые дают ему доход. Жена, двое детей. Ты… сумеешь занять его жизнь.

Трандуил сидел молча.

Закрыв глаза.

Ветка рискнула тронуть его за плечо…

Мутные, ничего не выражающие глаза Кости Боксера уставились на нее.

— Светка… какого х*я… мы что, того?..

Ветка завизжала изо всех сил, и отскочила. Но через секунду мужчина… уже не Костик, также вскочил; глаза его сверкали голубыми огнями.

— Фэа этого мерзавца — грязь, — прошептал Трандуил. — Но он… одолевает меня. Как только я пробую уйти в мысленное уединение, или сосредоточенность, пытаясь осознать нынешнее положение, он… появляется и… забирает власть. Я… не смогу спать. Я ощущаю огромную опасность, Ольва.

Ветка сделала спринтерский круг по комнате.

— Нет! Так нельзя! Должен быть способ… вернуться! Я не смогу… не смогу потерять тебя… Средиземье! Я не смогу жить здесь теперь, я не смогу потерять Средиземье!

— Не сможешь потерять?.. — прошептал Трандуил.

— Средиземье, — еле слышно ответила Ветка.

И пять или шесть биений сердца они стояли, не сводя друг с друга глаз.

— Так, — ожила Ветка, — по очереди.

Схватила смартфон, включила, набрала СМС — несколько слов Ольге. Домой не жди, я в порядке, сижу с друзьями. Кто их знает, как у них в семье принято; этого хватит.

Сунулась в машинку — оказалось, короткий цикл «освежить» закончился, и аппарат уже сушит. Полезла внутрь, вынула трусы и носки, досушила утюгом — Трандуил только смотрел на ее судорожные действия. Она дала одежду Владыке, надеясь, что тот догадается, что куда, как догадался с окном; джинсы, джинсовая рубашка — все под утюг.

— Пойдем в торговый центр. Там есть круглосуточное кафе. С диванами. Сядем. Крепкий кофе. Еда. Я возьму… палантир. И попробуем подумать. Раз нельзя поспать и подумать потом со свежей головой. Ты согласен?

— Я не представляю, куда я могу сделать хотя бы шаг за пределами этого… помещения, — горько сказал Трандуил. — И как вы, люди, живете? Какой, честно говоря, ужас…

Ветка обернулась — король лесных эльфов стоял в носках и трусах, положив руки на бедра и с легким выражением брезгливости на лице разглядывая тело, ставшее ему неожиданным пристанищем. Ветка смекнула, что пока она наглаживала брюки и рубашку, Трандуил прямо тут и осваивал новую одежду — а, с другой стороны, вспомнив расслабленного Владыку в купальне… да и вообще ровное отношение эльфов к наготе, ничего тут особенного и нет.

— Что ужасного? Костик еще лет пять назад прозывался Красавчиком. Ну растолстел…

— По мне, форма не имеет большого значения, — сказал Трандуил. — Любое человеческое тело, пожалуй… — и он задумался. Потом добавил:

— А может, и не любое… Эльфы все же гораздо более… одинаковы.

— Да, у вас обычно с телосложением проблем нет. Держи. Пояс, манжеты еще мокрые. Ночью мы ничего тебе не купим. Но надо думать, что делать. Быстро.

— Я согласен.

Ветка схватила свою одежду, забежала в ванну. Переоделась там — вышла. Трандуил снова смотрел в окно.

— Владыка?

— Светка… Светка, шал-лава…

— Трандуил!

Мужчина набычился, уперся лбом в стекло.