На сей раз Костик точно имел какие-то дела к Ветке.

Девушка ускорила шаг, но пьяница не отставал. Ветка подошла к подъезду, набрала код…

Так и есть — она ввалилась в подъезд, и Костик за ней, почти упав на нее в узком коридорчике. Ветка успела поставить на батарею пакет с едой, и мгновенно повернулась к орку.

— Я тебе говорила — если еще раз притронешься ко мне, я тебя убью?..

Костик молчал.

— Я тебе говорила — не подходить ближ-ж-ше чем на десять ш-шагов-ф? — Ветка шипела, чувствуя себя драконом. В одной руке у нее уже лежали развернутые нунчаки, а пальцы другой она сложила особым образом, готовая раздробить Костику нос или выбить глаз.

— Я тебе нич-щего не прос-стила, сволоч-щ-щь! Проваливай из-с моей жиз-сни… иначе я тебя убью, слышиш-шь?

***

И тут Костик, от которого несло крепким перегаром и потом, с расстегнутой на брюхе рубашкой и курткой, перепачканными сомнительными пятнами, открыл глаза.

Ранее бесцветные, они светились двумя ярчайшими опалами.

— Ольва… Ольва Льюэнь!

========== Глава 1. Это - Арда ==========

Ветка не помнила, как она, пакет с молоком и круассанами и тело Костика оказались в квартире. Как вызывала лифт, как отпирала дверь, а главное, как почти тащила Костика на себе.

Впихнула мужчину в тесную прихожую, закрыла дверь так поспешно, как будто по лестнице неслась стая варгов, и прижалась к ней, пытаясь продышаться.

Костик стоял у вешалки, пошатываясь.

Ветке вдруг примерещилось, что она все перепутала или не так поняла, мало ли что пьяный сболтнет; она вытянула вперед сложенные нунчаки и грозно зарычала:

— Что ты сказал? Откуда ты это знаешь? Что ты знаешь?

— Ольва, — мужчина поднял голову, — я думаю, я убит, но отчего-то я в этом… кошмарном… месте… так непохожем на чертоги Мандоса… что это за злое колдовство?

Ветка всмотрелась. Низкие звуки глубокого, бархатного голоса, который у здоровущего Костика обычно был непочетно писклявым, и сияние глаз…

Ветка поползла по двери спиной. Села на корточки.

Закрыла глаза.

За что?!. Почему Костик?!.

Встала рывком.

— Тебе плохо?

— Да… но я же ранен… это… так и должно быть. Мне трудно… думать. Я бродил бесцельно, не понимая… все после кончины описывалось иначе… и увидел… тебя.

— Тебе трудно думать не потому, что ты ранен. Пойдем.

Ветка потащила обрюзгшего боксера в ванну. Стараясь не думать, кто это на самом деле, стащила одежду, включая трусы. Не всматриваясь в Костиковы роскошества, кое-как запихала в ванну.

Владыка отчего-то почти не сопротивлялся, только иногда то закрывал глаза, то клонился — а это было опасно, так как Ветка ни за что не сумела бы удержать тяжелого мужчину в тесном пространстве.

Девушка пустила воду, налила под струю пену, поблагодарив Валар за то, что купила пару шикарных банных полотенец. Всю одежду Костика, воняющую Костиком, вытряхнув карманы, засунула в стиральную машинку — благо, та была с функцией сушки.

Метнулась на кухню, схватила телефон. Набрала номер приятеля по каскадерскому ремеслу.

— Саш, привет. Не поздно? Слушай, когда у вас Михалыч квасит, вы что делаете? Да друг один перебрал. Ага. Это есть. Это тоже… хорошо. Спасибо. Прямо в воду, если не поможет? Жесткач… Ладно. Спасибо еще раз. Да нет, приезжать не надо. Ну если что, да.

Бросилась в ванну, наболтав марганцовки.

Села возле ванны на корточки.

Глаза открылись.

Он.

— Владыка! Скоро ты все поймешь… по крайней мере, то, что я смогу объяснить. Выпей это. Будет противно… должно стошнить. Понимаешь? Эльфы умеют… извергать негодное?

— Я отравлен? — тихо спросил Трандуил.

— Именно. Вот… отхожее место. Справишься?

— Разумеется… но я не помню отравы, я помню рану…

Ветка вышла, и снова икала от ужаса, прислонившись к двери — на сей раз к двери собственного совмещенного санузла. Потом услышала тяжелый плеск — мужчина вернулся в воду.

Сунула нос в щель.

Зашла, спустила.

Забрала стакан из-под раствора марганцовки. Снова сбегала на кухню.

— Ты как? Ты готов ко второй части программы?

Тело в ванне ответило несколькими словами на синдарине… затем негромко по-русски:

— Да.

— Теперь вот… — и Ветка протянула стакан с адской, по ее мнению, смесью, состоящей из сырого яйца, двух растертых таблеток аспирина, и порошка витамина С в дозировке 1 грамм, который у нее, как у человека, выстраивающего мускулы, дома был. Мужчина послушно сглотнул, и тут же получил треть чашки молока и две таблетки но-шпы. Проглотил и их.

— Теперь чуть-чуть подождать…

Костик…

Трандуил откинулся в ванне — Ветка сложила полотенце и подсунула под бритый затылок. Проверила пальцами воду, стерла с них пену.

Принесла табуретку и села рядом. Взяла крупную мясистую руку.

На фалангах пальцев росли пучки волос. Ветке досталась правая рука — на безымянном пальце было массивное обручальное кольцо. Ветка помнила, что жену Костика зовут Ольга, и что она, как правило, ходит по улице с двумя мальчиками.

Бритый лысеющий тридцатилетний Костик рано начал сдавать позиции, а десять — двенадцать лет назад был светловолосым голубоглазым красавцем. Ветке, когда он напал на нее, было пятнадцать. Ему и его компании — по восемнадцать. Уже тогда он считался первым парнем на районе… первым, да вот только непутевым. Ветка засматривалась на него издалека — какое-то время они учились в одной школе, и она, еще совсем девочка, всегда высматривала белокурую, модно стриженную голову, возвышающуюся над макушками других старшеклассников. Поэтому она и пошла тогда с таким доверием с Костиком и парой его подвыпивших приятелей «прогуляться вон туда за будку». Костик был почти что ее принцем. И буквально через час он навсегда стал ее орком.

Трандуил застонал. Открыл глаза и с гневом уставился на Ветку.

— Что за темное колдовство?

— Как ты себя чувствуешь?

— Я… мне… отчего я в купальне? Что за… убогое место?

— Прости, это мой дом. В том другом мире, из которого я пришла. Тебе лучше?

Владыка попытался встать, но пока не получилось; Ветка раскрыла ладонь и откупорила маленький пузырек, который держала там.

— А теперь понюхай!

— Я не… — Трандуил вдохнул, и закашлялся; глаза его заслезились. Тело рухнуло обратно в воду.

Ветка сказала:

— Так лучше? Разум прояснился?

— Разум прояснился, но я не понимаю, что с телом! Оно…

— Тяжелое? Не слушается?

— Оно…

— Трандуил, — Ветка вдохнула и выдохнула. — Сейчас ты человек. Ты в моем мире, и ты в теле человека. Твоя… твоя фэа вселена в хроа человека. Я не знаю, какова твоя волшебная сила эльфа, и как ты чувствуешь мир. Но сейчас ты ограничен чужим человеческим телом. Понимаешь?

— Великий Эру, — прошептал король. Взгляд его остановился на Ветке, и вдруг рука метнулась к ее горлу…

Трандуил прижал Ветку к краю ванны.

— Это ты виновна! Ты все же черная колдунья… не зря Лантир не доверял тебе, а Галадриэль слала мне предостережения! Выпусти меня немедля, верни туда, где я должен быть!

— Пус-сти!

— Говори, как ты сделала это?.. О, я чувствовал то, что не должен был, чувствовал морок, исходящий от тебя!

— Пусти, задушишь, и что ты тогда тут будешь делать?..

Трандуил отпихнул Ветку и встал, покрытый клочками пены. Ветка выпрямилась, сглатывая, и протянула руку к душу. Молча показала, что куда вертеть, положила на табуретку полотенце, оторвав с него ярлык, и вышла.

Через несколько минут король вышел.

Костик когда-то выступал на ринге, сперва боксировал, затем стал рестлером. Долго он не продержался, но тело, хотя и обзавелось изрядным пивным брюхом, хранило мужественные очертания, хотя бы плеч и рук, было длинноногим, и, вне всяких сомнений, сильным. На груди росли светлые клочки волос, такие же были подмышками. Спина усыпана веснушками. Лицо, когда-то красивое и правильное, обрюзгло, но сейчас словно заново подобралось и приобрело неожиданную четкость черт.