Слегка присмиревший перед лицом очевидно идущего на поправку Торина Дубощита Даин, Трандуил, и Бард — избранный народом новый правитель Дейла, уроженец сожжённого драконом Эсгарота — ожидали свои доли.

Торин, отправивший ворона в Железные холмы, тогда же послал и птиц в Залы Торина, в Синие горы. Оттуда пришел ответ — в Эребор вышли гномы, готовые оставить насиженное место на чужбине и вернуться в отвоеванную вотчину. Торин постоянно справлялся, не идут ли они — ибо Даин не всегда вел себя, как родич и добрый гость.

Воины Даина отыскали в кладовых в недрах Эребора зерно, масло и вино в укупоренных воском глиняных кувшинах ростом с человека. Пища не испортилась за десятки лет. Она не была нужна дракону и осталась нетронутой. Народ Дурина мог небогато, но вполне сносно пережить эту зиму, начиная одновременно торговлю, для которой требовались повозки, лошади и люди.

Между тем, поделить сокровища Эребора следовало немедля.

Дейл, разрушенный, голодный Дейл должен был послать купцов за провиантом и самым необходимым для жизни. Даже развалины Эсгарота не помогали этим беженцам — в Озерном городе давно уже не было богатств и запасов. Люди надеялись начать жить заново на новом месте, но для этого нужно было золото. Сейчас же выжившие после нападения Смауга и в битве с орками несказанно страдали в развалинах.

Трандуил стоял на своем — белые камни Ласгалена и часть сокровищ Эребора, равно как и часть величия победы над орками, принадлежит Сумеречному лесу.

Даин попросту неоднократно предлагал Торину «распилить» сокровищницу пополам. «Каждый мой гном возьмет столько, сколько сможет унести, — говорил Даин, — и тотчас мы покинем Эребор, а ты, кузен, ожидай своих, оголив зад и оставшись без охраны».

Ветку кормили однообразно и небогато. Эльфийка, которая меняла повязки и проверяла, как заживает рана, держалась сухо, поджав губы, и уходила сразу же.

Ветка довольно скоро поинтересовалась у Тауриэль, на какую мозоль она ей наступила, но стражница ответила, что это ей, Ветке, предстоит узнать самой, и что ни одна эльфийская дева никогда не станет ее подругой. «С легкостью обойдусь», - решила Ветка.

Пауза, несмотря на суровые обстоятельства, была кстати. Ветка многое сумела разложить в голове по местам. Хотя она очень радовалась хоббиту Бильбо, Двалину, да и вообще любому из гномов, кто находил часок для того, чтобы поводить ее по Эребору и порассказывать предания о драконе. Так она довольно быстро познакомилась практически со всеми.

Кроме Торина, Фили и Кили.

Постепенно Ветка привела комнату в порядок, протерла зеркало, чтобы заниматься гимнастикой, и даже разобрала одежду. Некоторые ткани сгнили и рассыпались в прах, а другие — видимо, эльфийские шелка — сохранились прекрасно. Ветка подозревала, что ее верховые бриджи с эластаном, туго обтягивающие ноги и ягодицы, тут не слишком уместны — даже мужчины ходили в кафтанах, закрывающих ноги минимум до колена, что эльфы, что гномы. Ветка воспользовалась случаем, чтобы обзавестись гардеробом, хотя ей и казалось, что выглядит она, комбинируя вещи разных миров и эпох, просто по-идиотски.

Хуже всего было с сапогами для верховой езды. Эта обувь не предназначена для длительной ходьбы. И хотя сапоги обмялись и стали удобнее, Ветка настоятельно ощущала потребность в культурных и торговых контактах с каким-нибудь городом, наполненным рукастыми сапожниками.

И вот прошло уж шесть дней после возвращения короля-под-горой в Эребор.

На пятый день Торин сумел сам встать — это значило, пришло время собрать Совет Королей, а именно: Трандуила, Барда и Даина.

В день шестой после Битвы Пяти Воинств при людях из Дейла, эльфах из Лихолесья, гномах Железных Холмов и верных соратниках Торина, над троном в зале Дурина воссиял Аркенстон, заново закрепленный в предназначенной ему оправе.

Король возложил на голову корону и занял место на троне.

Ветка созерцала торжественную часть с высокой галереи. Никто из приятелей не сумел ее сопровождать — все были с Торином Дубощитом.

Двалин отвел ее сюда заранее и оставил, снабдив корзиной кислых, чуть сморщенных, осенних яблок.

***

Ветка видела сверху, как сквозь невосстановленные пока врата Эребора входят гости. Даин был уже тут, по правую руку от Торина и его соратников, обступивших трон. Трандуил сверкал и блистал, как и восемь эльфов свиты, пришедшие с ним. Бард, тот самый черноволосый мужчина, которого Ветка видела на льду озера, явился в богатом кафтане, с роскошным оружием, и также с восемью гражданами Эсгарота, а теперь Дейла.

Торин после коронации и воссияния Аркенстона не остался на троне — спустился, усадив трех королей за квадратный стол, и сам занял место рядом с ними. Все резные стулья с высокими спинками были одинаковыми.

Ветка грызла яблоки и запивала их водой. Ей остро не хватало поп-корна и возможности добавить звук.

Свара, разыгравшаяся внизу, была достойна созерцания.

Даин бил по столу кулаком. Бард принимал патетические позы, и в неудачном ракурсе сверху периодически ассоциировался у Ветки со статуями дедушки Ленина.

Даже Трандуил вскакивал, и мантия его то взлетала, то опадала от широких загребающих жестов руками.

Трижды сгущались тучи и звенела сталь: эльфы клали стрелы на свои луки, ватага Торина ощетинивалась разнородным холодным оружием, гномы Железностопа, самые многочисленные тут, гремели мечами и топали, а люди, хотя и не пасовали, но размахивали секирами и копьями не так активно. Им придавал уверенности только их предводитель.

Но в этот раз все обошлось миром и согласием.

Эти переговоры были названы впоследствии Великим разделом сокровищ и земель, и длились так долго, что Ветке осточертело за ними следить. Тем более, не все разговоры она понимала, а яблоки кончились. Она спустилась с галереи и боковыми коридорами вышла к вратам Эребора — посмотреть, на ком приехал Трандуил. Но увы, Герца не было среди пасущихся на жалких остатках вытоптанной, окропленной кровью травы, коней.

Ветка бы и раньше отправилась на поиски своего боевого товарища. Но с одной рукой на Герце, как и пред светлыми очами Трандуила, делать было нечего. Силы восстанавливались не так быстро, и Ветка отложила этот непростой вопрос на потом.

Сама вероятность попасть обратно в свой мир — хотя девушка и размышляла об этом подолгу — становилась исчезающе ничтожной. Значит, Герц не подлежал возврату и становился ее долгожданной собственностью.

Осталось убедить в этом Лесного короля.

Ветка стояла, вжавшись в нишу, когда мимо нее прошло посольство эльфов. Четыре эльфа позади Трандуила — Лантир был среди них, а Мэглина Ветка не заметила — несли два крайне увесистых на вид сундука. Трандуил был раздражен. Он получил свыше того, что планировал вначале. Короли по новой размежевали земли, уговорились блюсти границы друг друга, и оказывать помощь при нападениях. Но после того, как более двухсот эльфов были отправлены домой мертвыми, полученных сокровищ Трандуилу казалось недостаточно. Ему чего-то не хватало.

Ветку чуть не выдуло навстречу владыке с распростертыми объятиями, но она понятия не имела, как он на нее среагирует. Она знала, что короли просидели за своим квадратным столом с рассвета, когда был коронован Торин, до самого последнего луча закатного солнца. Им приносили пищу и вино, но Ветка не заметила, чтобы хоть один ушел на десять минуток от стола, где в это время остальные могли договориться о чем-либо нежелательном.

Тормозить Трандуила в такой момент Ветка совершенно не хотела, и за настроение его она не ручалась. Если бы девушка знала, что лесной владыка в тот же вечер покинет Дейл и отправится домой, она, вероятнее всего, вышла бы из убежища, и снова попыталась бы выпросить свою лошадь.

Но она не знала.

Бард взял долю в менее концентрированном виде: не драгоценными камнями, а металлом, который проще поделить и быстрее можно пустить в оборот — и от Эребора в Дейл потянулись повозки с золотом.

Пришлось пойти и на уступки Даину. Гномы Даина должны были в кратчайший срок восстановить врата Эребора и оборонительные сооружения, и уйти тотчас, как явятся те, которых Торин призвал из Синих гор.