Приехав в восемь часов в назначенное место, Достоевских и Алису совершенно никто не встретил и никто даже не объявил о приезде, словно никто и не знал об их прибытии.

– Ну что, душенька, Алисонька, рада? Нас даже никто не встречает. В этом случае вообще нужно развернуться и уехать обратно на тех же самых загнанных лошадях.

– Фёдор Михайлович, – заступилась за Алису Анна Григорьевна, – Вы слишком драматизируете, мы ведь просто опоздали!

– Позвольте, я не драматизирую, я лишь говорю по факту, так сказать, свежие замечания. – упёрся Достоевский и сел обратно в бричку, сложив ногу на ногу.

– Фёдор Михайлович, – заныла Алиса, – Неужели вы вот так вот растопчете мою мечту о балах и принцах, после того, как я поделилась ей с вами! Да ладно я-то, а как же Анна Григорьевна? Посмотрите, какое ваша жена прелестное создание в этом наряде, мы не можем просто так уехать! – девочка закрыла лицо руками и задрожала, как в истерике.

– Довольны? Довели ребёнка! У дитя первый бал, а вы так безбожно упираетесь, Фёдор Михайлович! – заговорила жена писателя, – Тем более мы уже здесь, куда же нам ехать?

– Ладно! – недовольно цокнул Достоевский, – Уговорили!

Алиса резко встрепенулась и побежала к дверям дворца. По лицу девочки сразу же было видно, что все её слёзы – напускное, что она совершенно не плакала, даже и не пыталась. Анна Григорьевна сразу же это подметила и взглянула на дующегося мужа с игривой улыбкой.

– Обе артистки! – недовольно пробубнил писатель.

Действие происходило в имении Преображенских где-то в глухих лесах за Петербургом. Алиса и Достоевские стояли пред грандиозным сооружением лучших архитекторов времени. Двухэтажный дворец был возделан из белого камня и окружен мраморными скульптурами, фонтанчиками и живописными ландшафтами. «Ужасная красота!…» – тихо произнесла Алиса себе под нос, изумленно оглядывая весь дворец.

Зайдя вовнутрь, ещё на пороге, Фёдор Михайлович наказал: «Никого и ничего не трогать, Алиса, да и в целом, тебе нужно вести себя подобающе, чтобы потом мне не пришлось краснеть за тебя. Анна, дорогая моя, теперь вы, я запрещаю вам общаться с мужчинами, по возможности вообще избегайте их. Сам, голубушки мои, найду занятия, за меня не переживайте». Но Алиса, как бы сама того и не жаждала всей душой, не собиралась здесь ни с кем знакомиться хотя бы по той причине, что на бал съехались очень богатые и влиятельные люди. Девочка чувствовала себя не в своей тарелке, а так же ощущала некую неполноценность от того, что у неё никогда не было и, возможно, не будет такого количества денег, как у большинства приглашённых. Первой мыслью Алисы была фраза: «Да, Фёдор Михайлович был прав, когда указал на мою глупость, на то, что я согласилась отправиться на бал. Кто же меня тянул за язык, какой чёрт?». Достоевский очень скоро покинул жену и новую родственницу, узнав, что в мраморном кабинете, который находится на выходе из золотого бального зала, проигрывают деньги игрой в карты. Так что Фёдор Михайлович, прорезав толпу, тут же скрылся за дверьми другой комнаты и больше его не видели ни Алиса, ни жена. Да и Анна Григорьевна не собиралась составлять компанию девочке. Отлично зная о том, что хороша собой в новом платье, что с нею непременно изволят танцевать, Анна Достоевская нашла себе собеседницу и уединилась с нею в беседке близ дворца, болтая о чём-то своем – женском. Алиса осталась в глубоком одиночестве среди вычурной толпы. Девушке ничего не оставалось, как любоваться красотами дворца, всматриваясь в каждую деталь и лица гостей. Алиса словно ходила по музею, но такому живому, бодрому и шумному, что красота места казалась ещё более сказочной и ненастоящей, театральной постановкой на какую-нибудь классическую книгу. Зал сверкали от своей чистоты и богатого убранства. В углах бального зала или, как его ещё называли гости, «зала торжеств», горделиво стояли и наблюдали за развлекающимися людьми мраморные статуи богов, под которыми красовались изящные вазы с красными тюльпанами и пышными ирисами. Цветы наполняли и без того благоухающее от духов помещение ещё более невероятным и дурманящим ароматом. По всему периметру зала стояли колонны из мрамора кровавого цвета, верх и низ которых был украшен золотыми скульптурами амуров. А стены-картины, расписанные вручную, просто поражали своим непревзойденным, чересчур даже напыщенным великолепием. Но взгляд Алисы совершенно случайно отвлекла уже знакомая ей крепкая фигура. Андрей Анатольевич Преображенский стоял в кругу дам в кисейных платьях и, очевидно, отпускал шутки. «А здесь я вижу то, о чём говорила моя мама – я не королева, а такие на мне не женятся. Этим девушкам так весело с ним, вижу, он пользуется большим интересом в кругу женщин, а я всего лишь щепка в его жизни, всего лишь глупый случай переулка… Зачем я, спрашивается, только приехала позориться сюда и на что надеялась? Что он кинется ко мне в ноги? Что сразу замуж позовёт? Смеху на меня, да и только!» – думала девушка. Андрей Преображенский резко развернулся, выделанное веселье на его лице сменилось необъяснимым выражением, будто мягкостью и снисходительностью, в одном флаконе граничащее с изумлением. Алиса быстро отвернула голову, как будто бы смотрела совершенно не в сторону графа. «О Боже, он идёт сюда!» – ужаснулась Алиса, когда Андрей Анатольевич направился к ней, – «Он ещё и улыбается! Смеётся надо мной! Какое я позорище всё-таки! Куда бы мне скрыться? А некуда, он уже рядом со мной!» – всё больше и больше конфузилась девочка, практически полностью отворачиваясь от графа, – «Он пройдёт мимо меня и что тогда? Тогда я точно умру!».

– Доброго вечера, дорогая Алиса. Как вам бал, всё ли нравится? – напугал Алису тёплый бас Андрея, когда девчонка совсем развернулась в сторону людей танцующих полонез.

– Ах да, разумеется, мне нравится абсолютно всё! – ответила Алиса, резко обернувшись к графу.

– Так, а почему же вы ни с кем не общаетесь, не танцуете, стоите одна в гордом одиночестве? – с недоумением расспрашивал Преображенский, – К слову говоря, уже не ждал вас у нас, расстроился, что вы не приедете.

– Я знаю… – ответила Алиса.

– Что знаете?

– Что вы не ждали. – обиженно пробормотала девочка.

– Я совершенно не то хотел сказать. Видите ли, я даже место вам держал рядом с собою на театральный спектакль, а вы так и не пришли. Думал, быть может, Достоевские опаздывают, а затем и вовсе разуверился, когда даже и на первых танцах вас не застал.

– Да, мы немного опоздали, извините. – смущённо отводя глаза от графа, произнесла Алиса. – С самого утра ещё опаздывать начали. Вы же знаете, что нам следовало слишком рано выехать, чтобы добраться до вас, а мы замешкались и не выехали в положенный час.

Андрей Анатольевич мягко улыбнулся, слушая оправдания Алисы.

– Перестаньте, не думайте извиняться, самое главное, что вы уже здесь. А лучшее – сейчас начнется вальс, негоже такой красивой девушке стоять в одиночестве во время сего танца. – намекая, вновь обратился Андрей со скромной улыбкой на лице.

– Но я совершенно не знаю правил танца… и это мой первый бал. – смущаясь объявила Алиса, – Я откажу вам, Андрей Анатольевич, вы будете со мной смотреться очень неловко, я все ноги вам оттопчу…

– Поразительно, вы меня удивляете всё больше и больше! Ведь стоит только станцевать однажды, правила не так уж и сложны. Тем более, что такая сообразительная, как вы, быстро освоит технику исполнения. – подлизывался граф, после чего, выдохнув, как бы решившись на приглашение, молодой мужчина подошёл ближе к девчонке и, протянув руку, церемонно предложил:

– Не откажите мне в удовольствии, Алиса, пригласить вас на вальс.

«Что же я творю, Фёдор Михайлович придет в ярость, если узнает, что я его ослушалась!» – подумала Алиса, но что-то словно само, невидимой рукой как будто бы подтолкнуло её танцевать. Музыканты заиграли произведение Иоганна Штрауса «Венский Вальс», Преображенский и Алиса вышли в самый центр зала торжеств у которого, казалось, нет конца и края.