– Я не хочу этого, я не помню, что со мной делали, но я хочу помнить, что теперь я уже не женщина, я что-то другое. Я хочу видеть себя такой, чтобы помнить про боль, чтобы никогда не забывать.

Дракон прижал ее к себе и прошептал: – Я не отпущу тебя, даже не надейся. А если хочешь кого-то убить, то убей сначала меня. Это ведь я Палач в твоих глазах, я убийца и я всегда рядом.

Дараю крепко прижимали его руки, она чувствовала его тело, такое мощное, сильное, его руки гладили ее по голове и спине, давая защиту и надежду.

– Давай мы забудем о противостоянии хотя бы на один день, можно мы просто поговорим, – его голос у нее у виска был тихим и нежным.

– О чем?

– О том, как организовать опять артели, как восстановить торговлю и разрушенные дома, – он говорил быстро, боясь, что она опять закроется от него, опять станет смотреть отстраненно, будто его и рядом нет, – Мы найдем и накажем тех кто относится к ведьмам плохо, мы выпустим законы ограждающие от насилия.

– Ты думаешь все это сделали со мной твои люди? – ее смех ввел его в ступор.

– А кто?

Дарая смеялась: – Сила порождает силу, злость порождает злость, гнев порождает гнев, а вот милосердие в ту минуту уже умирает.

В жизни ничего наверстать невозможно

– эту истину каждый

должен усвоить как можно раньше.

(Карл Раймунд Поппер)

Я смотрю в глаза той, которая чуть не умерла во дворце, той которую чуть не убил своими лапами, той, которую хочу до безумия, и да той, которую люблю, даже если она меня ненавидит. Сейчас она именно та, кто прошел тот ужас, который отпечатался на ее теле, и моя забота снять все следы с него, с ее души. Но как, если эта дикая кошка меня не подпускает к себе и готова драться за свою свободу. Из всех наставлений отца сейчас помню только одно: «Если женщину любишь, найдешь пути к ее сердцу». Как? Если она как кролик с иголками, снаружи мягкая и податливая, но каждый день ждешь ее иголок, которые ранят как стрелы, таранят как мечи.

– Давай вернемся домой, к тебе домой. Я хочу посмотреть на твой дом, – его слова, остановили ее от необдуманных слов. Она открыла свои бездонные черные глаза, в которых и так нет света, а теперь там вдруг поселилась тоска, – Не надо, если тебе так тяжело – плачь, – его руки прижимают ее, гладят ее по спине, гладят волосы, а ее трясет, – Если не хочешь, можем вернуться к нам домой, я не настаиваю.

– Если можно я бы хотела вернуться домой, – тихий голос, который уносит его в бездну отчаяния, и его поцелуй в ее висок, который пытается успокоить, и его руки, прижимающие ее голову к своей груди.

– Хорошо, – он согласен на все, сейчас только не такой взгляд, который кажется разрывает душу.

***

Дарая стоит там где убила всех своих палачей, как их убивала уже и не помнит, но кровь еще здесь, стены, остатки потолка под ногами, и вонь разлагающихся тел. Позади нее осторожно идет дракон, он помогает ей, поддерживая ее под локоть и смотрит на нее как на умалишенную, как на ребенка, который сейчас сделает что-то такое о чем родители узнают через секунду, но тогда уже будет поздно, что-то исправлять.

– Остановись, – его голос эхом разлетается у нее над головой, вспугивая птиц, и поднимая пыль с разрушенных стен, – Передохни.

Когда Дарая упала ему в руки, он так и не понял что произошло, но она в бессознательном состоянии кричала, изгибалась от боли сотрясающей ее тело и стонала, пена в уголках рта, прокушенная губа, и сжатые кулаки. А Дерик держит ее в руках и убаюкивает как ребенка, успокаивает и прижимает к себе, стараясь успокоить, снять боль, которую терпит девушка. Когда она затихла, он вгляделся в лицо, там не было ни кровинки, закрытые глаза, чуть подрагивающие ресницы и капелька крови на губах.

– Милая моя, сколько же мы принесли тебе горя. – Теперь кричит он, держа ее в руках, кричит так, что кажется, разрываются барабанные перепонки, сжимая ее в руках, – Простишь ли ты меня? Прощу ли я себя?

Земли клана Линай

Проснулась Дарая уже в кровати, встать была та еще мука, тело будто били палками, сил не было даже руку поднять.

– Госпожа, – тихий голос молодой ведьмы вывел ее из состояния боли.

– Где я?

– Вы дома, вы уже и забыли? Ну конечно вам стало плохо и господин принес вас.

– А ты кто?

– Я Винье, меня прислал господин. Я помогу вам прийти в себя, лекарь уже вас осмотрел и сказал, что у вас истощение, через пару дней вы будете здоровы, только нужно кушать и отдыхать, – перед ней стояла рыжеволосая молодая ведьма. Дараи в руки дали миску с горячим супом, от которого так сладко тянуло мясом, она сделала глоток и подавилась, служанка бросилась помогать, а в комнату входил Дерик. Дарая кашляла, пытаясь прикрыть обнаженные плечи, и чуть не вылила на себя суп, только ловкость девушки служанки спасла положение.

– Я сам, иди, – сказал Дерик служанке и сел рядом с Дарая, – Давай я покормлю тебя.

– Я сама могу, у тебя много дел, здесь не нужно быть больше положенного, – попыталась отмахнуться от него Дарая.

– Я господин этого дома, потому, где хочу там и буду. Давай ешь, и без оговорок, – он подул на ложку, и протянул Дараи.

– Зачем ты это делаешь?

– Кормлю тебя?

– Даешь надежду.

– Потому что не люблю когда женщины плачут. Да, я потрошитель, да, я палач в твоих глазах, но я так же хочу быть любимым мужчиной, особенно когда мне нравится женщина. Да, я хочу спасти тебя, ценой даже своей жизни, сейчас я, между прочим, тебе в любви признаюсь, – говорил Дерик, держа ложку у ее рта.

Дарая опять закашлялась, вытерла рот и выхватила миску с супом, выпила оставшуюся жидкость и вернула пустую миску в руки дракона: – Я не могу сказать тоже в ответ.

– Я знаю, но надеюсь, что скоро сможешь. Я буду очень убедительным, и буду пытаться и пытаться в надежде, что скоро сломаю эту крепость.

Дарая опять закрылась от него, взгляд кажется смотрит в пустоту, хотя лицо расслаблено и спокойно: – Мне нужно уйти к себе в комнату, мы ведь еще не женаты, это неправильно.

Дерик наклонился к Дараи и тихо сказал, глядя в ее глаза: – Нет, здесь кровать лучше, мягче и она удобнее. Завтра наша свадьба, тебе нужен отдых. Да, кстати твое платье готово, попроси служанку и она принесет его тебе на примерку, но менять комнату тебе запрещено.

В один прекрасный день ты обнаружишь,

что у тебя осталась только одна проблема

– ты сам.

(Бертран Рассел)

Дарая стоит перед зеркалом и смотрит на незнакомку стоящую перед ней. Зеркало такое огромное, что она видит каждый кусочек своего тела, своего платья. Платье – эту красоту она оценила бы полгода назад, сейчас она видит только белую ткань, да нежную, тончайшую, всю расшитую золотыми фениксами, и видит себя в нём. Она видит молодую женщину со шрамом на щеке, сегодня она не будет его закрывать, она будет нести свою боль как флаг несет победитель, в крови, но не важно, ранен, но он выдержит, ведь он победил. Ее черные густые волосы уложили в прическу на затылке и закололи золотой диадемой, но так как они были длинными, остаток волос, не вошедший в прическу, распустили по спине. Ее плечи закрыты высоким воротником, зато открыта шея, руки в белых перчатках, а на ногах атласные туфли, без каблуков. Сегодня будет император и Дерик озаботился, чтобы не было больше недоразумений.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.