Я же предусмотрительно остановилась за пару метров, напротив него.

— Райноран…

— Нет времени, малышка. Потом…

— Потом же не будет? Ведь так? — и увидев, как он немного отвел взгляд, я поняла, что права… Он и не собирался уходить вместе с нами…

— Уходи. Быстро! — вампир даже и не попытался ничего объяснить или хотя бы ответить на мой вопрос.

— Без тебя не уйду. — я сделала шаг назад.

— Не могу! — Райноран все-таки не смог сдержать свои чувства — и злость, и грусть внезапно окрасили красивое лицо.

— Почему?!

— Я должен уничтожить и этот артефакт, и наш Орикалос, чтобы больше они не смогли попадать в ваш мир, малышка, — и столько тоски я вдруг услышала в его голосе, что хоть вой!

— Они же сказали, что им все равно, что творится в…

— Им нельзя верить. Я должен это сделать, поверь. Я бы очень хотел, чтобы и у меня был шанс уйти из этого мира навсегда. Но его нет…

— Как же так? — я подошла к нему вплотную и подняв голову посмотрела в сапфировые глаза. — Тогда я хочу остаться с тобой…

— До рассвета осталось от силы десять минут — я не успею разрушить артефакт и вывести нас двоих, — он скинул перчатку на пол и внезапно с такой нежностью прикоснулся к моей щеке ладонью, что я не выдержала и крепко обхватила его за талию, словно пыталась стать с ним единым целым. — Один я смогу воспользоваться своим Орикалосом и…

— Ты останешься здесь совсем один!

— Я уже давно знал, что именно так оно и будет. Это — моя судьба. Тебе же здесь не место. У тебя впереди еще долгая жизнь, проживи ее так, чтобы…

— Не могу… — у меня перехватило дыхание. Хотя я понимала, что без меня он сможет телепортироваться отсюда и спастись. Но сердце не принимало того, что я его больше никогда не увижу. Того, что он останется на этой проклятой планете один. Ни семьи, ни рода… Никого! Дожидаться своей смерти от рук святош, которые его везде ищут.

— Тебе пора, малышка, — Райноран отстранил меня от себя и, нагнувшись, подарил мне легкий, словно сотканный из воздуха, поцелуй, который, однако, таил в себе столько чувств, нежности и невысказанных ласковых слов, что я забыла, как дышать, окунувшись в водоворот его синих глаз.

Именно в этот момент он резко, схватив меня за плечи, втолкнул в бирюзовую гладь и последнее, что я успела сделать — это прошептать:

— Люблю…

И услышать в ответ:

— Знаю. И я… Прощай…

Яркая вспышка ослепила меня, и я крепко зажмурилась, ощущение недолгого полета в невесомости и жесткое приземление — боль скрутила спину, на которую я приземлилась, судя по всему, прямо на асфальт. Нехотя открыв глаза, еще не понимая, что происходит и где я.

Тэм же подскочил ко мне, рухнул на колени и грубо схватив за плечи, сильно встряхнул:

— Где мой брат?! Отвечай!

— Пусти! — оттолкнув его, я медленно встала на ноги и посмотрела по сторонам. Нигде не было ни признака никакой арки… На главной улице моего поселка, под названием «Сосновый рай» опять, несмотря на темное время суток, не горел ни один фонарь.

— Где Рай?! — заорал юноша, глядя мне в глаза, даже не попытавшись встать.

— Он… Он… — слова застревали в моем горле, и я начала задыхаться от нахлынувших от меня, словно девятый вал, чувств. — Он остался, Тэм! Он… остался один! — мой голос сорвался на крик.

— Почему… — это был даже не вопрос.

— Потому что твой брат — идиот! Зачем ему уничтожать эти идиотские артефакты?! Зачем?! В этом мире Вам даже дневной свет не страшен, в отличии от Галеоса! Что бы вам тут сделали эти безумцы?! Ничего! Так почему… ПОЧЕМУ?! — я захрипела и рухнула на колени рядом с вампиром. — Почему он выбрал ту судьбу… Он ведь мог… Он должен был… Я ведь…

Тэм мне ничего не сказал, он вдруг тихо завыл, подобно волку, подняв голову к небу — зло и пронзительно, отчего мое сердце уже не выдержало. По щекам вампира побежали слезы, но я их уже не видела — пелена от своих застлала мне глаза, превратив окружающий мир в размытое черное пятно, через которое прибивались яркие, первые лучи солнца…

…На Земле наступал рассвет, а две темные фигуры, окрашенные золотистыми лучами, сидели на коленях прямо посреди улицы, крепко обнявшись и рыдали, уткнувшись друг другу в плечо, пытаясь разделить невыносимую боль от отчаяния и утраты того, кого они любили, на двоих…

— Ты что, гад клыкастый, творишь вообще?! — взревела я не своим голосом и схватилась за голову. — Я тебе руки-то сейчас поотрываю и вместо них спички вставлю, чтобы ты больше не мог ничего натворить! Как… Скажи мне, как тебе вообще в голову пришла мысль сотворить такое?! Я ведь просила только… — больше слов у меня не нашлось, чтобы выразить все свои чувства, и я обессиленно замолчала и обвела взглядом то, что осталось от сада.

Мужчина же сильно нахмурился после моих слов и, сложив руки на груди, задумчиво оглядел «поле боя» — иначе и не назовешь то, что он учудил.

Когда я просила Тэма срубить елку, специально выращиваемую для Нового года, я и подумать не могла, что он, кроме того, что ее с корнем выдернет, так еще при этом умудрится чуть ли не пол участка с промерзшей землей переворотить! И сейчас знатный кусок некогда ухоженного сада превратился в нечто жуткое, холмистое и совсем неприглядное. Куски почвы валялись на пожухлой газонной траве, едва присыпанной снежком, на извилистой тропинке, выложенной из камня… И даже, черт побери, на крыше гаража! Это как вообще надо было так умудриться-то?

— Тэм… — я наконец-то отмерла. — А ты вообще когда от меня съезжать собираешься? Тебе не кажется, что ты уже загостился у меня порядком, а?

— Я исполняю волю… — вампир замялся, — брата.

— Знаешь. Я считаю, что уже прошло достаточно времени с тех пор, никто так и не появился, и нет больше нужды меня охранять. — выпалив все это, я развернулась и чуть ли не бегом направилась обратно в дом.

Зайдя в прихожую и скинув зимнюю верхнюю одежду, я обессиленно прислонилась спиной к входной двери. Прошло уже больше трех месяцев, как мы с Тэмом вернулись на Землю, а Райноран… остался один на Галеосе. Нам пришлось через многое пройти — пережить утрату того, кого мы оба любили и попытаться смириться с этим. Не сказать, что это было просто… Нет. Это было даже слишком не просто. Но именно благодаря тому, что мы были не одни, мы смогли хотя бы восстановить подобие спокойствия в своих сердцах. Да уж… Сколько же времени уже прошло…

В тот черный четверг, когда мы с вампиром остались вдвоем, мы с трудом дошли до моего дома, благодаря его способностям смогли беспрепятственно попасть внутрь, и целый день мы с ним просидели в гостиной, сидя на диване, прижавшись друг другу. Мы ничего друг другу не говорили, каждый вспоминал о Райноране, но делиться этими воспоминаниями мы пока не спешили. Тем более, даже в том состоянии я понимала, насколько горе Тэма сильнее, нежели чем мое — я знала мужчину не так долго, как он, родной брат, у которого больше никого из родственников и не осталось.

На следующий день я позвонила на работу, придумала какую-то чепуху и взяла еще одну неделю за свой счет. Мне пошли на встречу, и я даже осталась при своей должности. А потом потекли унылые дни, больше похожие на бесцельное существование, а мы с вампиром больше походили на бледных призраков, слоняющихся из угла в угол по дому. За это время мне пару раз пришлось поделиться с ним кровью: первый раз — в пятницу, чтобы восстановить его силы и кровопотерю после ран, и один раз — через неделю после этого, чтобы уже утолить «жажду». Брал он немного, из вены на сгибе у локтя — говорил, что ему и этого достаточно.

В воскресенье, перед тем, как мне выйти на работу, когда я выбирала вещи, я увидела в шкафу куртку, которая была надета на мне в мой последний день на Галеосе, и я, поддавшись порыву, взяла ее в руки, и прижав к себе, опять расплакалась. Обычная темно-серая замшевая курточка, которую для меня нашел Райноран в вещах своей матери — она для меня была дороже многих сокровищ. Когда же я, так и держа ее в руках, улеглась в кровать, то поняла, что в одном из карманов что-то лежит. И действительно, там я нашла небольшой плотный листок бумаги и навороченный черный каплевидный брелок от машины с золотой буквой «B».