— Промолчу, кому мы обязаны этой революцией, — не удержалась от колкости Жойс, повторно изворачиваясь на ходу и пребольно щипая пацана за зад.

— Ага. Надо было дать ему себе тот имплант поставить! — хохотнул Алекс в ответ. — Был бы у тебя сегодня клуб!..

— Вот я дура. — С размаху заехала себе по лбу раскрытой ладонью Жойс. — Пардон. У меня сегодня язык обгоняет мозги. Мне надо срочно выпить, чтоб это исправить.

_________

— Понимаешь, не было бы этого разового расхода, если бы не эта камарилья с вашим муниципальным меморандумом. — Жойс по инерции оправдывается и по кругу повторяется, хотя вопрос уже исчерпан. — Но я более чем уверена, что бизнес эти деньги отобьёт. Я уже банкротилась, — неожиданно признаётся она. — Даже с казённым коммом, как ты, полгода бегала. — Кивок в сторону моего нагрудного кармана. — Бизнес, он как ребёнок. — Мечтательно закатывает глаза сержант Кайшета, поскольку заведение, куда мы направляемся, уже вырисовывается в конце улицы. — Чтоб он выжил на старте, иногда приходится изощряться ой как сильно. Наш попадос на все бабки — из-за резкой смены федерального горлышка бутылки. — Продолжает успокаивать себя она. — Тем более, с этой фишкой унитарной сети.

— Да я вообще никоим образом не возражаю. — Кажется, её самобичевание пора прекращать. — Тем более, какие наши годы. Меня только одно смущает: противозаконность.

В ответ Жойс лишь невежливо фыркает, на ходу касаясь меня виском.

— Ну не кажется мне, что развиваться стратегически есть смысл в нелегальном направлении. Не будешь же ты всю жизнь с бизнесом от закона бегать?! — по мне, такое логическое построение более чем обосновано. — Даже Камила говорит! Масса энергии может тратиться впустую на компенсацию чувства тревожности!

— Если это всё, что тебя тревожит, то позволь тебя успокоить. — Вежливо резюмирует Жойс, тормозя перед дверями заведения, чтоб договорить без шума и людей рядом. — Мне сейчас неудобно с тобой спорить, после этого всего. Но я ж сержант, так что, какого чёрта!.. — Решается она. — Ты не знаешь жизни. — Рубит она в лоб, склоняя голову к левому плечу. — Есть и двухсотлетние бизнесы, построенные исключительно на контрабанде. Регионы знать надо. Назвать?

— Если не секрет, — пожимаю плечами.

— Секрет, но не между нами с тобой. Ну лови… — она полторы минуты загибает пальцы.

А я после этого ловлю себя на том, что стою, как дурак, с отвисшей челюстью.

— Кто бы мог подумать. — Выдаю в ответ.

— А я тебе о чём, — уподобляясь кошке, фыркает она. — Это я тебе как федеральный армейский логист, допущенный к документам, говорю! То, что целые грузопотоки на просторах Федерации растворяются, усыхают, утрясаются и приходят в негодность до достижения транзитной таможенной границы, вовсе не значит, что все акты списания — правда! Уж поверь… Это — только то, что лично через мои руки проходило! А сколько ещё есть того, к чему сержантского допуска просто недостаточно?

— Какая-то страна кошмаров. — Делаю закономерный вывод, ухватывая её за ладонь и увлекая к дверям. — Все имеют всех.

— А я тебе о чём! Реальность вообще очень отличается от того, что тебе по визору декларируют. А ты, «контраба-а-анда», — передразнивает она меня уже в холле заведения.

Где нам на уши обрушивается грохот музыки и мы закругляем обсуждение этой темы.

_________

К моему удивлению, от алкоголя в клубе Жойс вообще воздерживается.

Она просто любит шумные и людные места, потому наши посиделки ограничиваются обильным и плотным ужином.

Несмотря на мои опасения, никого из знакомых мы не встречаем (и слава богу). Если б ещё не музыкальный фон, из-за которого было невозможно говорить внутри, вечер в САН ПАУЛУ можно было бы считать тихим семейным ужином.

— … там же целые семьи! Понимаешь, табачная плантация в колониях — это, считай, семейный бизнес. — Увлечённо жестикулируя, Жойс по пути обратно посвящает меня в производственные детали. — Как и кофейная плантация! Видел когда-нибудь, как кофе растёт?

— Где? — возвращаю её с небес на землю. — Только если на картинках, в комме и в учебниках.

— Есть участок земли; владелец — обычно одна семья. На этом участке уже много поколений всё отлажено: и ключевая культура, и агротехники, и сбор урожая, и каналы сбыта. Что у кофе, что у табака. И если я не выкупила бы у своих, — она подчёркивает последнее слово интонацией, — поставщиков оговоренные объёмы, им могло банально быть не на что купить поесть через месяц. Табак же жрать не будешь… А ещё у каждой такой фермы есть наёмные работники, тоже поколениями работающие на одних и тех же операциях. В общем, тут не только наш бизнес. — Беззащитно шмыгает носом моя подруга. — Тут ещё и, по факту, вопрос выживания кучи людей. Я ж договорилась под плановые объёмы! Значит, надо выкупать то, что зарезервировали под меня.

— Поражаюсь скорости разворачивания дела. — Я действительно поражаюсь.

— В бизнесе всегда надо действовать быстро. — Повторно шмыгает носом бравая сержант. — Тут как в армии. Есть возможность для развёртывания и манёвра — немедленно занимай свободное место. Или через секунду на нём будет наяривать кашу золотой ложкой кто-то другой.

— Я не знал, что ты увязала в финансовую схему ещё и закуп в колониях. — Говорю после небольшой паузы. — Теперь понятно, откуда такая сумма набежала.

— Угу. И сумма фискальной страховки на неё. — Жойс отстранённо перешагивает трещинки на асфальте, хорошо видные в свете фонарей. — Которая обязательна до особого распоряжения, которое не поступит раньше, чем закончится вся эта катавасия. С местным выяснением отношений.

— Так дело же всё равно в плюсах? Даже с учётом новой пошлины? — я, вслед за ней, успел по два раза пересчитать экономику. Потому стремлюсь видеть в происходящем только положительное.

— Да, потому что маржа закладывалась в триста процентов. Но такой пиковый рост расходов одномоментно… — сердится Жойс.

— Ладно. Не будем сокрушаться. Давай лучше о приятном…

_________

Предаться по возвращении в номере тому, что мы планировали заниматься, у нас не получается.

Откуда ни возьмись, следом за нами в коридоре возникает Хаас, весело топая по полу ботинками:

— О, как хорошо, что вы тут! А то мне хоть на скамейке ночуй!

— Тебя уже освободили? — спрашивает невпопад Жойс.

— Да, как ты тут оказалась? — изумляюсь следом за подругой. — Вроде же ещё несколько дней на утряску было?

— Вы что, не рады?! — моментально напрягается Анна, тормозя на ходу. — Скажите честно! Я найду, куда пойти…

— Что ты. — Подхватываем её с двух сторон под руки и вносим в номер, не обращая внимания на то, как она в воздухе перебирает ногами.

Благо, её невеликие размеры серьёзным препятствием для этого не являются.

_________

— … ну и Чоу помогла его опросить. — Завершает наша неглупая блондинка бравурное получасовое пояснение уже верхом на моём стуле.

Мы с Жойс плюнули на приличия и забрались вдвоём под одно одеяло.

— Абсолютно все федеральные законы на территории муниципалитета сейчас приостановлены, — возбуждённо размахивает руками Анна. — Соответственно, отстранение меня от занятий тоже актуальным не является. Это ж была команда из федерального реестра!

— Да мы, некоторым образом, в курсе. — Жойс нечитаемо сжимает губы в узкие полоски. — В частности, изменения в беспошлинности следующих мимо федеральных грузов. С сегодняшнего дня, на все грузы вводится пошлина.

— Точно. — Весело поддакивает ей Хаас, не улавливая иронии. — Ввиду недружественных действий Федерального правительства! Прямо попирающих Закон о местном самоуправлении и все хартии между Столицей и муниципалитетом!

— Бл##ь. — Вырывается в сердцах у Жойс.

— А что дальше будет? — спешу переключить фокус беседы на что-то более приемлемое. — Теоретически, так и Корпус же могут закрыть? ДО выяснения, как ты говоришь?

— Не-а. — Беззаботно качает ладошкой в воздухе наша звезда юриспруденции. — Такие выяснения отношений всегда имеют один сценарий. Никакие прибыльные проекты не прекращаются. Просто муниципалитет гвоздит по федеральным интересам звонкой монетой, облагая пошлинами всё подряд. А федералы шлют, куда могут, представителей федеральных органов. Наподобие щупалец кальмара. Чтоб погасить недовольство и договориться с теми местными, кто что-то решает на региональном уровне. В нарушении процессов на самом деле не заинтересована ни одна из сторон: это ж не революция, а передел. — Она смотрит на нас, как бабушка на неразумных внуков. — Пользуясь возможностью. Кстати, спасибо Алексу…