В центре деревни до войны располагалось правление колхоза, за ним двор с колхозной техникой. Тут же стояли косилки, несколько плугов для вспашки земли, трактора, а также надворные постройки (сараи) для ремонта сельскохозяйственного инвентаря. В правлении собирались бригады колхозников, проходили собрания, решали посевные и уборочные вопросы. Когда пришли немцы, они упразднили колхозы, назначили своего управляющего, набрали штат полицаев, которые должны были следить за порядком и расположили свою управу в доме правления. Никакой большой военизированной части у нас не располагалось, а периодически, раз в два-три дня проезжал по улицам с проверкой порядка взвод вооруженных мотоциклистов, иногда заходили в дома наших односельчан, чтобы поесть.
Основные немецкие подразделения ушли вперед, на Москву, нас практически никто не трогал. Зима 1941-го была холодная, и мы ее пережили почти спокойно, оккупанты в деревне забирали в небольших количествах продовольствие и скот на мясо. У нас той зимой забрали телку, а потом и поросенка.
С первых дней оккупации в районах, где появлялся враг, начало возникать сопротивление народных масс. Однако оно развертывалось медленно, особенно в западных регионах страны, в том числе в Западной Белоруссии, население которой было влито в состав СССР лишь за год до начала войны. Вначале здесь стали действовать в основном диверсионно-разведывательные группы, засылаемые из-за линии фронта, многие военнослужащие, попавшие в окружение, и частично местные жители.
Важное значение для организации партизанской борьбы в тылу врага имело обращение Главного политического управления Красной Армии от 15 июля 1941 года «К военнослужащим, сражающимся в тылу противника», выпущенное в виде листовки и разбросанное с самолетов над оккупированной территорией. В нем деятельность советских воинов за линией фронта оценивалась как продолжение выполнения ими боевой задачи. Военнослужащим предлагалось переходить к методам партизанской войны. Эта листовка-обращение помогла многим окруженцам найти свое место в общей борьбе против захватчиков.
Долгих 1418 дней и ночей народы СССР шли к победе. Неимоверно труден был этот путь. Сполна познала наша Родина и горечь поражений, и радость побед. Особенно тяжелым был начальный период (4).
О событиях на фронтах, обороне городов и населенных пунктов нашей Родины мне сообщал мой брат Николай, который встречался с партизанами и узнавал от них советские новости (у партизан в лесу было радио или рация, через которую они получали информацию). Иногда он уходил на несколько дней в лес к партизанам, но меня с собой никогда не брал.
Партизанское движение на Оршанщине разворачивалось с первых дней войны. Фашисты после взятия Орши устроили в разрушенном бомбардировками городе несколько концентрационных лагерей, куда сгоняли мирных жителей, в основном еврейского происхождения. Именно в Орше начала действовать группа советских подпольщиков-железнодорожников, которые уничтожали немецкую военную технику, пуская под откос составы с боеприпасами и танками, пулеметами и живой силой противника. Понимая, что когда-нибудь придется покинуть Оршу, руководитель группы Константин Заслонов приступил к подготовке лесной базы. В 1942-м отряд «Дяди Кости» (партизанский псевдоним Заслонова) пополнялся попавшими в окружение солдатами и жителями близлежащих деревень, к июлю образовалась 1-я бригада К. С. Заслонова.
В Оршанском районе было создано две бригады Заслонова, которые за время своего сосуществования провели 122 боя, уничтожили более 7 тысяч немецких солдат и офицеров, пустили под откос 218 воинских эшелонов и уничтожили много другого воинского имущества противника. За мужество, отвагу и умелое руководство партизанской борьбой Указом Президиума Верховного Совета СССР 5 сентября 1942 года Константин Сергеевич Заслонов был награжден орденом Ленина.
Погиб Заслонов в неравном бою около деревни Куповать Сенненского района 14 ноября 1942 года. Противник во много раз превосходил партизан по численности, по вооружению. Бой становился все более ожесточенным. Около 17 часов, когда солнце спускалось за лес, во время очередной атаки гитлеровцев Константин Заслонов был смертельно ранен. В этот же день был убит и его адъютант Женя Коржень. Подвиг славного командира Оршанских партизан получил высокую оценку Советского правительства. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 марта 1943 года К. С. Заслонову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. После гибели Заслонов и его адъютант были похоронены в деревне Куповать. В 1947 году останки героя и его адъютанта были перезахоронены на Привокзальной площади в городе Орша. На их могиле установлена мемориальная плита. Более семидесяти городов Беларуси имеют улицы, носящие имя легендарного командира. Есть улицы, носящие его имя в Санкт-Петербурге, Новосибирске, его родном Осташкове. Есть такая улица и в Орше. А еще имя Заслонова на Оршанщине носит ГОСШ № 10, депо, где он работал, станция, колхоз. В 1948 году в Орше был открыт Мемориальный музей Героя Советского Союза К. С. Заслонова (5).
Мой брат Николай осуществлял связь с партизанами в нашей деревне, имя «дяди Кости» я слышал именно от него. Одной из первоочередных задач белорусских партизан было препятствовать подвозу немецких подкреплений и военных грузов к фронту. Николай поручал мне посильные задания, и я помогал в сборе данных о передвижении немецких частей, их количестве и составе техники. Меня направлял он на разные точки, где я по полдня или целыми днями считал, сколько проходит грузовых машин, мотоциклистов, танкеток. Иногда нужно было наблюдать за передвижением с утра, иногда после обеда. Часто носил записки в условленное место, но Николай запрещал ходить мне одному далеко от деревни, особенно к Темному лесу. Видимо он ходил туда и знал, что можно нарваться на немецкий патруль, и такая встреча ничем хорошим не могла бы закончиться. Поэтому я брал козу дядьки Тимофея и пас ее, она была моим прикрытием. Немцы несколько раз останавливали меня с козой, хотели забрать ее, но пощупают ее и мотают головой, что мол, плохая коза, худая.
Из моих знакомых ребят никто больше партизанам не помогал, я никогда с ними на эту тему не разговаривал. Несколько раз я просил Николая взять меня в партизанский отряд. Один раз он согласился, но что-то сорвалось, поэтому в лесу у партизан я никогда не был. Иногда в деревню заходили партизаны – они были в гражданской одежде, но с оружием, пистолеты они прятали сзади за ремень.
Когда надо было отнести записку от Николая партизанам, он надевал на меня большую очень грязную куртку и записку прятал в один из швов. Я брал козу и шел в сторону Темного леса. Недалеко от леса росло несколько отдельно стоящих деревьев, в одном из которых было большое дупло, а рядом с деревом лежали булыжники, под один из этих камней я и клал записку, вытащив ее из потаенного шва. Однажды, когда я отнес записку и возвращался с задания, меня остановил немецкий мотоциклетный патруль: «Партизанен?». Немецкого языка я не знал, но этот вопрос невозможно было не понять. «Нет, – говорю, – козу пасу.» Пока они решали, что со мной делать, со стороны леса показалась телега с сеном. Большой воз сена быстро приближался к нам, и, когда поравнялся с немцами, из него выскочили двое партизан, высокие и крепкие ребята. От неожиданности немцы растерялись, хотя их было трое и у них были автоматы, а не пистолеты, как у партизан, они сдались без боя. Что с ними сделали партизаны, я не знаю. Телега с сеном поехала в деревню, а я с козой пошел вслед за ней.
Был еще один случай, когда меня с козой задержали немцы, в этот раз патруль был не на мотоцикле, а на танкетке[5]. В это время подъехали местные полицаи, одним из которых был Николай, старший сын Фронки Очковского. Он поговорил с немцами и велел идти мне домой, не оборачиваясь.
