Иван вальяжной походкой подошёл к смеющейся парочке, расположившейся за одним из столиков, и положил руки на плечи парню, буквально вдавив того в стул.

– Ну что, Несвятой Валентин, игра окончена, – сказал Иван насмешливо, а потом обратился к девушке:

– Сиди спокойно и улыбайся. Тебя снимает скрытая камера. Завтра твой ролик «Ужин с маньяком» побьёт на YouTube все рейтинги просмотров.

Девушка широко раскрыла глаза, потом как-то неестественно взвизгнула и бросилась вон из кафе.

Через час уже начался допрос.

– Зачем? – закричала Марина в ужасе, увидев Павла, который сидел на стуле с не понуро затравленным взглядом, а с усмешкой на губах и закинутыми за голову руками. – Паша, я же тебя любила!

– У Чикатило была жена и дети, – спокойно ответил Павел.

Девушка хотела ударить его по лицу, чтобы заставить замолчать, но Иван перехватил её руку.

– Без рукоприкладства. Этим ты доставишь ему ещё больше наслаждения. Я думаю, что вам лучше вообще уйти, чтоб не разочаровываться в будущей профессии.

– Да, ребята, – поддержал Ивана коллега. – Спасибо вам за помощь, и возвращайтесь к учёбе, забыв этот месяц, как страшный сон, тем более, что скоро сессия…

Четверо студентов переглянулись и ушли.

– Как ты до такого докатился? – поинтересовался Иван у Павла. – Ты представляешь себе, что будет с твоей матерью?

– Пороть будет некого, – зло бросил парень и, поймав недоумённые взгляды следователей, задрал рубашку и майку на спине, обнажив уже старые рубцы и совсем свежие, ещё кровоточащие раны. На спине практически не было живого места.

Насладившись произведённым эффектом, Павел продолжил:

– Она всегда находила, за что меня ударить. А когда я подрос и стал сопротивляться, стала подмешивать мне в воду всякие средства медицинские, от которых я либо засыпал, либо становился слабым. Она – медсестра в психиатрической клинике и хорошо знает, как обращаться с психами. Я всю жизнь хотел доказать ей, что чего-то стою. Для этого хорошо учился, поступил в вуз… И тут на лекциях по судебной психиатрии нам рассказали о маньяках, и я решил написать такую курсовую работу. Чем больше я узнавал о маньяках, тем яснее понимал, что совершенно ничего о них не знаю. Мне захотелось попробовать – а каково это – чувствовать себя вправе убить человека. Я знал, что многие маньяки пытались очистить этот мир от проституток. Для себя я придумал подобную легенду. Приближался День Святого Валентина, и я на этом школьном аукционе решил найти девчонок, которые были бы дурами, жадными до денег и жаждущими мести. Я искал плохих девчонок. Я подготовился, выбрал жертву, опоил, сделал всё, за что заплатил, и выбросил её из машины рядом с вашим участком. Мне было важно, чтобы её нашли и признали серийность.

– А татуировка?

– Это мой фирменный знак хозяина. Так клеймят лошадей или свиней.

– А тебе было не жаль денег?

– Это был обман: мой знакомый сделал такую программу, которая через несколько часов после перевода возвращала их обратно.

– А что, если бы мы тебя не поймали? Сколько тебе ещё потребовалось бы жертв, чтобы написать курсовую?

– Курсовую я уже сдал, а теперь почувствовал, что мне это нравится. Я могу быть чистильщиком и избавлять этот мир от плохих людей.

– Это ты решил, что они плохие, а кто-то считает, что они хорошие…

– Я же ни одну не убил. Я их только перевоспитывал.

– Одна из девушек не выдержала насмешек и покончила с собой.

– Это её выбор, – пожал плечами Павел. – Не я же кибербуллингом занимался и девственность продавал.

– Но ты испортил жизнь трём девушкам. Совесть не мучает?

– Статьи про муки совести нет в УК.

– Ладно, уводите подозреваемого. Поговорим с ним завтра, – распорядился Иван.

Павла увели, а наутро его нашли в камере мёртвым с перерезанными венами. Кровью на полу было написано «Я люблю…». Из вены торчал катетер…

– Почему не уследили? – взорвался Иван.

– Мы решили ребёнка отдельно ото всех…

– Почему не обыскали?

– Обыскали. Но у него бритва была под пластырем на ноге, а катетер… не знаем ещё, где его спрятал…

– Вместо благодарности за поимку маньяка Иван и вся его команда получили выговор за смерть подозреваемого. Дело закрыли и благополучно о нём забыли.

– И какой вывод у этой истории? – поинтересовался Питер.

– Все наши комплексы и проблемы закладываются в детстве. Если ребёнок нелюбимый, то у него больше шансов превратиться из лягушонка не в принца, а в урода-мутанта. И ещё я понял, что любовь – это не всегда радость и счастье.

– Я не согласна, – возразила хозяйка. – То, о чём вы говорите, это похоть, страсть… но к любви эти чувства не имеют никакого отношения.

Иван только собрался возразить, как его перебил хозяин, сказав:

– Сегодня уже поздно. Давайте отдохнём, а завтра с новыми силами продолжим наш увлекательный декамерон.

– Надеюсь, что в праздник рассказы будут более счастливыми, – улыбнулась одна из женщин.

– Кстати, кто мой сменщик? – поинтересовался Иван.

– Никита, то есть Ник. Я программист в компании по производству игр, и моя история напрямую связана с моей работой…

Никиту вызвали в кабинет начальника в самом начале ноября. После вечеринки по случаю Хэллоуина голова гудела так, словно в ней поселился рой пчёл. Мысли путались, а глаза отчаянно слипались, но зов начальства настойчиво стучал в висках.

Над дверью в кабинет директора горела лампочка: красный свет означал «вход воспрещён», а зелёный – «добро пожаловать». Но, даже увидев зелёную лампочку, Никита по старой привычке всё равно сначала постучал, а только потом вошёл. На огромном рабочем столе умещалось несколько мониторов, планшеты, ноутбук и ещё куча разных устройств. Все стены были завешаны плакатами с заставками созданных фирмой игр, а за спиной директора находилась интерактивная доска, на которой показывали новые игры. Кроме кресла директора, не было ни одного сидячего места – только несколько мячей для футбола.

– Располагайся! – предложил директор, который сидел, откинувшись в кресле, и потягивал из чашки кофе, чей запах заполнял всё пространство. И только тут Никита понял, что у него от голода сводит желудок.

Никита осторожно сел на один из мячей, но оказалось, что сидеть достаточно удобно.

– Скоро конец твоего испытательного срока.

Никита согласно кивнул. Он и сам всё время об этом думал.

– Но пока что ты – офисный планктон. Что есть, что нет – никакой разницы.

Никита закусил губу и снял очки, начав интенсивно протирать стёкла о джинсы. Он всегда так делал, когда нервничал. Очки сломать он не боялся: по большому счёту они были ему не нужны – только чтоб выглядеть старше и серьёзнее.

– Я работал как все, – каким-то не своим голосом «робота» сказал Никита.

– Вот и плохо, что как все. Я не вижу, как твои серые клеточки работают.

– Трепанацию черепа сделаете? – к Никите вдруг вернулось чувство юмора.

– Промою тебе мозги! – улыбнулся директор и поставил чашку уже без кофе на стол. – Можешь не участвовать в разработке игр к Рождеству, потому что у меня для тебя особое задание. Если ты справишься – добро пожаловать в нашу команду, а если нет… сам понимаешь…

– И сколько у меня времени? Месяц? – пересохшими губами спросил Никита.

– Времени у тебя до конца января, потому что мы должны начать продавать эту игру минимум за две недели до праздника.

– Праздника? – мысли в голове Никиты путались, и он плохо соображал.

– День Святого Валентина, – терпеливо объяснил директор. – Ты должен создать игру к празднику влюблённых. Только не про маньяков, – торопливо предупредил начальник. – Наша аудитория – подростки и молодые люди до 25 лет – они больше всего любят играть в компании, соревноваться, делиться своими подвигами и тратить деньги на бонусы. Понятно?

– Примерно, – пробормотал Никита. – Но мне нужны как минимум художник и дизайнер интерфейса.