— Получается, саварийцы спаивают собственных солдат эмульсией?

— Да, а рядовой состав ничего не знает об этом. Мы допросили пленных. Думаю, жижу тайно добавляют в еду, воду.

— Нурийцы начали вторжение давно, — заговорила Виктория. — Но Димувир с древними просто сидели и ничего не делали. Пусть у них хвосты отсохнут, созерцатели долбанные!

— Из-за мутации саварйиские солдаты стали сильнее, выносливее и менее восприимчивы к ряду магических воздействий, включая некромантию, — Тлалок положил ладонь на лоб мертвеца. — Что и требовалось доказать, этот тоже не оживает.

— Ну дела.

— В Саварии придется истребить все население, дабы зараза не расползлась дальше, — озвучил свое мнение Квинт. — Иного выхода не вижу.

— Зачем? Заболевшие вроде не могут заражать здоровых, для этого надо специально принять порцию добытой жижи.

— Не совсем так, — начала объяснять Кириллу полубогиня. — Нурийские жрецы посредством особого обряда могут заставить сочиться свои тела концентрированной эмульсией. Она сходна с первичной формой, хотя менее заразна. Вариант с поголовным истреблением проклятых не лишен смысла. Смерть для них будет избавлением, ибо если не они, то их дети или внуки родятся чудовищами, в которых не будет ничего человеческого.

— Вы предлагаете целую провинцию пустить под нож, — покачал головой Кирилл. — Совсем спятили?

— Но ванаров вы перебили, не поморщившись, — слегка удивился Квинт. — Быстро и эффективно.

— Ванары это ванары. С людьми я поступать так буду, а кто нарушит запрет, того собственными руками удавлю. Тлалок.

— Да?

— Можно придумать какой-нибудь быстрый и дешевый способ для выявления зараженных?

— Теоретически да, практически надо лучше изучить эмульсию и ее жертв, тогда будет результат.

— Займись этим. Квинт, поможешь ему.

— Разумеется.

— А мне надо поесть. Воскрешение пробуждает аппетит.

Преследование вражеской армии оказалось не такой уж простой задачей. На пути нежити попадались заранее ловушки и целые поля с аномалиями. Разминировать каждое с помощью зомби дело затратное, поэтому приходилось искать обходные пути, просачиваться сквозь узкие тропы, теряя драгоценное время. Драконы, занятые разведкой, не всегда могли прийти на помощь.

Кирилл лицезрел гектары земли, усеянные телекинетическими вихрями, огненными или электрическими минами магического характера. Пару раз почва уходила из-под ног, затягивая немертвых с головой. Саварийцы с нурийскими помощниками дали фантазии разгуляться по полной программе.

С Сэдзо было бы легче находить безопасные маршруты, но он помогает Ксочипепу, ушедшему с авангардными силами на сотню километров вперед.

К архиличу и остальным жрецам, наконец, пришло понимание, что значит воевать с равным противником. Ромейцы прекрасно осознавали бессмысленность встречного боя с нежитью. Не чувствующие боли, усталости зомби, полуличи просто сомнут их, даже при более или менее равном соотношении сил. А вот изматывающая оборона совершенно иное дело. Характер рельефа, местности играет в пользу ромейцев.

Потери ацтланской армии росли в геометрической прогрессии, в основном зомби, однако в сложившихся обстоятельствах они трудно возобновляемый ресурс. Кирилл не мог повернуть назад, слишком многое на кону.

Даже спустя четверо суток Ксочипеп не смог настигнуть основные силы противника, тот драпал с феноменальной скоростью, практически без отдыха. Сказывается накачка эмульсией.

Вскоре и без того не лучшее настроение омрачила весть о гибели дракона Кэомата, который слишком приблизился к ромейцам, а те выпустили стаю кликунов…

Достигнув нужного места с войском, архилич застал обглоданный до костей скелет крылатой рептилии. Солдаты Ксочипепа быстро нашли останки, взяли под охрану и остались дожидаться царя.

— Какие прожорливые эти кликуны, — Кирилл провел рукой по черепу Кэомата без намека на чешую, мышцы, сухожилия. Будто отполированная добела слоновая кость. — Не хотел бы я с ними столкнуться.

— Они жрут магию и все, что ей насыщено, — сказала Виктория. — Магический источник для них как свет для мотыльков.

— Почему кости оставили?

— Наверное, не успели сожрать. Срок жизни тварей с момента пробуждения исчисляется минутами, в лучшем случае, десятками минут.

— Вот и новый претендент на роль драколича. Душа Кэомата должна быть в сохранности, с момента смерти прошло не слишком много времени.

— Ундолиму это не понравится.

— Разумеется, но против он не будет. Потери надо восполнять.

За три часа жрецы-личи подготовились к обряду. Выжгли на земле малую печать Уицилопочтли, расставили магические черепа, вырезали на костях слова заклинаний. Так как времени мало, Кирилл приказал ограничиться только самым необходимым, укрепить скелет и напитать его дополнительной силой можно потом.

Обряд проходил по тому же сценарию, что и в случае с Хеонак. В самый ответственный момент распахнулся разрыв в ноосферу, оттуда к скелету Кэомата потянулась струя эктоплазмы.

— Займи этот сосуд! Я приказываю!

Сизый «дым» начал медленно впитываться в кости. Вырезанные на них символы, глазницы черепа вспыхнули зеленым светом, после разрыв в Изнанку самостоятельно закрылся. Мир живых и мир духов сами собой стараются избегать соприкосновения.

— Получилось? — поинтересовался Квинт, помогавший в проведении ритуала.

— Откуда я знаю? Сейчас посмотрим.

Пару минут спустя скелет вопреки здравому смыслу самостоятельно начал двигаться. Кэомат попытался приподняться, опиравшись на поломанные остатки крыльев. Пасть раскрылась, он видимо хотел что-то сказать или сделать вдох, разумеется, ничего не вышло.

— Ты Кэомат? — обратился Кирилл к драколичу. — Кивни, если он.

Воскрешенное существо утвердительно кивнуло.

— Попробуй что-нибудь сказать, мы наложили чары голоса на твои кости. Это достаточно просто, мысли сами обратятся в звук, стоит захотеть.

Дракон несколько минут щелкал пастью, пока не достиг первых успехов.

— А-а-а… э-э, К-к…цикаль… — в этом кряхтении архилич различил свое официальное имя. Для себя и доверенных соратников он оставался Кириллом. — …о… сд…лал!? Я… у-умер?

— Ты был мертв, мы тебя вернули, сделали первым драконом-личем. Уж извини, что в таком виде. Кликуны обглодали твое тело до костей.

— Н-не… хочу…

— Не паникуй, Кэомат, мы потом нарастим мясо на костях, если захочешь. Просто время дорого, нам надо двигаться на северо-запад, громить Пошесть. Помнишь?

— П-поо… мню.

— Могу я рассчитывать на твою помощь? — Кирилл на самом деле наложил магический поводок на драколича, но тому это знать пока необязательно. Продуктивность работы на совесть куда выше, чем из-под палки. — Первый немертвый дракон.

— Х… хорошо.

Кэомат оглядел остатки своих крыльев с обломанными пальцами, на которых раньше крепились перепонки.

— Летать тебе пока не суждено. Увы. Придется топать по земле, как мы.

— Дерьмо! Ненавижу нурийцев и треклятых кликунов, — прорвалось у взбешенного драколич. — Я буду медленно зажаривать их до хрустящей корочки!

— Попробуй дыхнуть огнем.

Из пасти вырвался поток ярко-зеленого огня. Наглядное подтверждение того, что драконье пламя это завязано на магии, а не биохимических процессах.

— Я им всем покажу!

— Есть еще порох в пороховницах. От тебя будет толк. Как в целом ощущения?

— Все так непривычно… Хочу вздохнуть, но не получается, у меня не бьется сердце, а движения скованные.

— Привыкнешь. Скованность исчезнет.

— Как скоро?

— У меня несколько месяцев ушло на адаптацию.

— Но сейчас ты не совсем ходячий труп, верно?

— Мы с Тлалоком являемся нежитью переходной ступени.

— Сделайте и меня таким!

— Это долго, сложно, требует редких ингредиентов, — врал архилич. — И вообще нет гарантии, что ритуал сработает на драконе.

— Превращение в лича ведь сработало.

— Позже, когда закончим с Саварией. Договорились?