«В конце концов, смерть — не конец. В природе ничего не исчезает полностью, я это знаю по собственному опыту. Да и человечество на Земле вряд ли вымрет окончательно, мы слишком живучие».

Кирилл понял, что надо отвлечься. Он не в силах ничего изменить, никто не в силах.

— Золин.

— Да, хозяин!

— Значит, говоришь, тебе известны все мои секреты?

— Известны.

— Помоги вспомнить, особенно атакующие и защитные заклинания.

Две следующие недели Кирилл почти не покидал лабораторию, оттачивая под чутким руководством ожившего скелета колдовские навыки. Без перерывов на сон, еду. Золин оказался неплохим инструктором, объяснял все четко и понятно. Кирилл на приличном уровне освоил шестнадцать боевых заклинаний и пару защитных. «Огненная стрела», «драконье дыхание», «воздушный панцирь» и «невидимая рука» оттачивались до полного автоматизма, пока для их создания не исчезла необходимость в произнесении слов и лишних пассов руками.

Первое заклинание позволяло метать один или сразу несколько маленьких сгустков зеленой плазмы, второе создавало поток огня, от которого плавились камни, третье окружало мага настоящим энергетическим щитом, способным оградить от физического и большей части магического урона. Особое внимание было уделено последнему, под «невидимой рукой» скрывался телекинез, по мнению Кирилла, самая полезная вещь.

На третий день обучения новоявленный лич играючи жонглировал в воздухе тяжелеными предметами и даже летал сам, но с этим сложно. Изображать Супермена могут очень немногие маги, нужна постоянная концентрация, недюжинная сила и осторожность, не то рискуешь случайно разорвать себя на части или убиться о какое-нибудь препятствие.

Магия опасна, в ней множество подводных камней. Самоучки с даром в половине случаев не доживают до зрелого возраста, поэтому техника безопасности превыше всего. Даже для архилича.

Кирилл десятки раз успел подкоптить свою плоть, к счастью, она обладала способностью к регенерации, прям как живая.

Немертвый, это касается лишь полноценных личей, способен восстановиться даже из порубленных на части останков.

Попытки снова заглянуть в Омут ни к чему ни привели, магический артефакт отказывался работать, поэтому Кирилл оставил это, не стоит себя мучить.

На шестнадцатый день учебы произошло неожиданное событие, в двери ритуального зала начали со всей силы долбиться стражники и звать царя. Без веской причины они бы не посмели. На вопрос «какого хрена?» мертвецы сообщили о драконе, приземлившемся на пирамиде и требовавшим царской аудиенции.

«У нас открылся парк юрского периода?»

На лестнице у самого уступа пирамиды Кеоцикаля разместилась без малого тридцатиметровая туша, покрытая рубиновой чешуей. Морда как у тираннозавра, макушку украшают шесть смотрящих назад рогов, вдоль хребта тянутся тонкие заостренные шипы. Дракон имел четыре конечности, передняя пара — мощные перепончатые крылья, задние — мускулистые лапы с цепкими когтями.

Естественным путем такое появиться не могло. Если дракон способен летать, то явно не с помощью одних лишь крыльев, они просто не способны поднять двадцать или больше тонн живого веса. Земные птерозавры имели тонкие конечности, полые кости, а здесь гора мяса.

На Кирилла уставились два желтых глаза с вертикальным зрачком. Он испытал полный спектр эмоций от удивления, восхищения до страха. Земные легенды и тут не лгали, драконы реальны.

— Кеоцикаль, — пробасила ящерица. Ее пасть умело воспроизводила человеческую речь. — Наконец-то ты пробудился.

— Да.

— Забирайся.

— Куда?

— Мне на шею.

— Зачем?

Дракон зарычал, показывая свое недовольство.

— Я не в настроении шутить.

— Я тоже, просто не понимаю, — Кирилл понял, что попал в неловкую ситуацию. Дракон по всей видимости лично знал Кеоцикаля, но ни Теякапан, ни другие ни разу об этом не упоминали. — Чего от меня хочешь?

— Тебе память отшибло, кусок вяленной мертвечины?

— Что-то вроде того. И попрошу без оскорблений, харя чешуйчатая!

Дракон прищурил глаза.

— Действительно меня не узнаешь?

— Действительно.

— Uf vag… Забирайся мне на шею, полетим за город, где не так много лишних ушей. Есть разговор.

— А если я откажусь?

— Ты упустишь большую выгоду для себя.

«Еще на драконе я не летал».

Кирилл с помощью левитации оседлал разумного ящера. Можно было б лететь самостоятельно, но в таком случае велик риск утраты контроля. Царь, не сумевший справиться с магией и рухнувший с неба посреди города, станет позорищем.

Дракон, сделав два взмаха крыльями, поднялся в воздух, как пушинка. И многотонный вес не помеха, похоже, магия и тут помогает обмануть гравитацию.

— Где мои семнадцать лет?

Жители Ачтилана с опаской глядели на крылатый силуэт в небе. Индейцы недолюбливают и боятся гигантских ящериц, триста лет назад поставивших царство на грань уничтожения. Хоть с тех пор войны с Ромейской империей не было, их покровители часто напоминают о себе, рассекая голубую высь.

Вскоре столица исчезла из поля зрения, под крылом дракона простирались зеленые джунгли и извилистая лента реки Чаулок.

Отлетев от города на десяток километров, ящер начал снижение. Местом посадки был выбран песчаный пляж, на котором грелись крокодилы. Приближение более крупной рептилии заставило их скрыться в воде. Кирилл спрыгнул на землю.

— Так что с тобой стряслось? — задал вопрос дракон.

— Я не уверен, что готов обсуждать, — напрямую ответил архилич. — Мне это потом может неслабо аукнуться.

— Твое тело на двадцать девять лет погрузилось в сон, твой дух отправился странствовать в другой мир, как ты предполагал, прародину всех людей. Я могу сделать вывод, что по какой-то причине произошла потеря памяти. Прежнего Кеоцикаля больше нет.

— Ты хорошо осведомлен.

— Разумеется, мы с тобой знакомы не первую сотню лет.

— Никто из приближенных не упоминал о тебе.

— Вот и спрашивай с них. У нас с тобой было и, надеюсь, будет взаимовыгодное… сотрудничество.

— Какого рода?

— Ты помогаешь мне, я помогаю тебе.

— Я не знаю твоего имени.

— Хеонак.

— С какой целью прилетел?

— Официально с проверкой, до нас дошли сведения, что Ацтлан пострадал от засух и выплата дани в следующем году может быть под угрозой. Я должен все разузнать, составить общую картину и принять решение о снижении выплат. Если мы будем каждый раз досуха выжимать данников, в конце концов, они поднимут бунт или вымрут.

— А мне говорили, драконы не слишком лезут в дела людей.

— Мы вынуждены, как показывает история, стоит оставить вас без присмотра и начинается грызня, распри, беспорядок.

— Хорошо. А что там с неофициальной частью?

— Когда-то давно мы заключили тайное соглашение о том, что мы поддержим друг друга в предстоящей большой игре. И она уже начинается, императору Флавию III месяц назад стукнуло сто двенадцать лет, старик совсем плох. Когда он умрет, империя погрузится в пучину междоусобной войны, слишком много проблем назрело за последний век. Мы давно не ведем завоевательных войн, поскольку завоевывать по большему счету нечего, рабов не хватает, чиновничий аппарат поражен коррупцией, казна вечно пустая, в войска стали набирать всякое отребье, достойные люди туда не идут из-за низкого жалования, отвратительного снабжения… Я могу долго рассказывать, суть в том, что Pax Romana заканчивается, его место должен занять кто-то другой. Под кем-то другим я подразумеваю нас с тобой, Кеоцикаль.

— Идти даже против ослабленной империи — чистое самоубийство.

— Армия немертвых при желании способна опустошить всю Пангею, но драконы полностью сводят ваше превосходство на нет. Так было до сего дня. Часть моих сторонников готова выступить на стороне Ацтлана, через год их будет еще больше.

— Драконы пойдут на драконов?

Хеонак по-человечески кивнул.

— Димувир и остальные древние ради сохранения сложившегося тысячелетнего порядка пойдут на все, но мы, драконы третьего поколения, хотим перемен, нам надоели эти замшелые, отжившие свое традиции.