— Неужели те черные големы это…

     — Да, это есть мы, Анри. Мы отсканировало твоих разведчиков и создало копии из клеток своего тела.

     — Но… Но как? — недоумевающая девушка то смотрела в сторону копошащегося в ящике с барахлом голема, то на Нечто.

     Возле ее ног к вытянутой к полу ладони к Нечто подбежал один из тех маленьких разведчиков, что исследовал полки стеллажей. Шестилапый дрон уселся на ладони и начал терять форму и, словно смола, обволакивал кисть руки. После чего отвердел, приняв форму хитиновой брони, в которую изначально было облачено Нечто.

     — Примерно так, — существо, пошевелив бронированными пальцами, снова протянуло руку к полу ладонью вверх.

     Хитиновый панцирь, превратившись в черную жижу, собрался в маленького шестилапого разведчика и умчался по своим делам.

     — Великие предки! Неужели все древние были такими?

     — Нет. Те древние, про которых ты говоришь, Анри, и чьи руины ты исследуешь. Были расой терхов. Наша изначальная форма, что ты видела раньше, есть не что иное как форма владетеля терхов. А именно эта часть нас была когда-то королевой терхов. Последней выжившей особью из представителей своей расы.

     — То есть? Как понять часть вас? Вас что там много? — указывая на Нечто указательным пальцем, спросила девушка.

     — Если быть точным, то наше теперешнее сознание – это, предположительно, сплав из трех сознаний и ещё одного, никак не проявляющего себя и контролирующего тело в моменты экстренных ситуаций.

     Анри, в свою очередь, поняла, что ничего не поняла. Единственное, за что зацепились уши девушки, было слово «последней».

     — А что стало с остальными терхами? И что такое владетель? Если эта королева только часть тебя, то кто тогда остальные двое? Как так получилось, что вы… Ну… Оказались вместе? И в виде кого ты сейчас выглядишь?

     Нечто, оглядев себя, с грустью в голосе ответило:

     — Эта форма должна была быть представителем человеческой расы. Но у нас не получается вспомнить, как мужчина в нас выглядел раньше.

     — Стоп! Что?! Подожди… Подожди... То есть ты хочешь сказать, что часть тебя была женщиной, а часть мужчиной? Мне уже страшно спрашивать, кто был третьим!

     — Искусственный интеллект, управляющий той лабораторией, в которой мы впервые встретились, — дало ответ существо.

     Анри, впав в ступор на какое-то время, уставилась на черноволосого… волосую… черноволосое Нечто. После чего с опаской спросила:

     — Нечто! А ты случаем не сумасшедший?

     Древнее улыбнулось и, как показалось девушке улыбкой, которой могут улыбаться только самые невменяемые маньяки, без эмоционально отчеканило свой ответ:

     — Мы не исключает этого. На планете человека подобное состояние, кажется, называлось расстройством личности или шизофренией

     — Что же должно было такого произойти, чтобы с тобой… С вами! Сотворили такое? — с жалостью спросила девушка, даже не рассчитывая на ответ.

     — Мы не против рассказать истории нашего прошлого Анри. Но если для тебя это нормально, то для нас немного неловко говорить с полуголой девушкой будучи самому неодетым… Немного неуютно, мы думает…

     Анри посмотрела на себя, и до нее только что дошло. «Нечто же только что сказало, что когда-то было мужчиной!» А она стояла перед древним в одном нижнем белье и ночнушке. Девушка покраснела, прижала ушки к голове а ее хвост стал ходить ходуном из стороны в сторону.

     ***

     — Мило, — в слух констатировало мы происходящие с девушкой эмоциональные метаморфозы.

     Вообще все эмоции котёнка читались как открытая книга, и эта открытость по неволе будоражила сознание. Шутка ли! Полуголая девушка кошечка стояла перед нами. «Миниатюрная мечта фетишиста! Знала бы ты сейчас, какие мысли вызываешь у кое-какого, бывалого любителя одного весьма известного на Земле анимационного жанра. Отцом сия чуда стала в свое время одна страна восходящего солнца.» Вроде бы, стой да любуйся, ощущай приятное теплое чувство в области таза. Вот только воспоминания далекого прошлого одного человека и одного терха, по мимо телесного ощущения, доставляли эмоциональную боль. «У нас ведь была любимая жена и дети! У нас ведь были любимые нами трутни и потомство! Теперь есть только память… Память, это все что осталось от наших жизней…»

     — Ты! Ты на себя то посмотри! Ты вообще голое! — оборвала ход наших горестных мыслей раскрасневшаяся кошечка.

     — Ну мы ведь не рассчитывало, что ты прейдёшь к нам без предупреждения! Да и нет у нас одежды для этого тела, хитиновый панцирь - наша одежда, — парировало мы доводы Анри.

     Девушка же задумалась, потом немного неуверенно приблизилась в плотную и с все также с красными щеками на голубоватой коже и нервно гуляющим хвостом смерила наш рост со своим. Она пробормотала под нос что-то про одежду, схватила нас за руку и потащила за собой. Мы же не стало сопротивляться, тем более, что сил на это практически не было. Почти все наши ресурсы сейчас были заняты делом на чердаке, превращая его в уютную, как мы считало, комнату. Когда мы спустились и вошли в комнату Анри, девушка бросилась к шкафу доставать вещи. После она всучила их нам со словами:

     — Одевайся.

     — Это женская одежда! — возмутилось мы.

     — И что с того? Ты же королева древних терхов, так? А королевами мужиков не назначают!

     — Мы терх ровно настолько, насколько и человек!

     — Ну, нет у меня другого! Одень пока это. Сегодня же сходим и купим то, что тебе понравится! Но не тащить же тебя голым на улицу, так?