Из книги Н.П. Каманина «Скрытый космос»:
«По программе полета сегодня должны были состояться стыковка «Союза–7» с «Союзом–8» и подход к ним «Союза–6» на дистанцию около 50 метров. Коррекции орбит прошли хорошо, и корабли начали сближаться (перед началом сближения расстояние между «Союзом–7» и «Союзом–8» составляло примерно 250 километров). В конце процесса сближения расстояние между ними не превышало одного километра, но радиозахвата не произошло - не сработала автоматическая система «Игла» (радиотехническая система стыковки «Игла» не сработала на корабле «Союз–8», не было радиозахвата корабля «Союз–7» - С.Ч.) Экипажи двух «Союзов» могли бы продолжить процесс сближения вручную, но на такой вариант у них не было разрешения от технического руководителя полетом. После краткого анализа сложившейся ситуации Главный конструктор В.П. Мишин все же дал согласие на ручное сближение и стыковку при условии, что корабли будут находиться на удалении не более 1500 метров один от другого, но было уже поздно: к этому моменту «Союз–7» и «Союз–8» разошлись примерно на 3000 метров, и Владимир Шаталов не отважился нарушить мишинский запрет.
Отказ «Иглы» крайне затрудняет выполнение ручной стыковки - у экипажей нет точных данных по скорости сближения, взаимному положению кораблей и расстоянию между ними. Да и Мишин как технический руководитель ведет себя плохо: отдает необдуманные распоряжения, а затем легко отказывается от них, создавая тем самым нервозную обстановку как на командном пункте, так и на борту кораблей. Обнадеживает только то обстоятельство, что все три «Союза» ушли на «глухие» витки в нормальном состоянии и с запасами топлива, вполне достаточными для повторных попыток сближения и стыковки».
Чтобы состыковать космические корабли вручную, нужно было вывести «Союз–7» и «Союз–8» на расстояние несколько сотен метров друг от друга. Для этого баллистики из Центра управления приняли решение сократить расстояние между кораблями до минимального путем очень точного маневра, просчитанного силами наземной баллистической службы. Вторая попытка стыковки двух «Союзов» была запланирована на 15 октября.
День 14 октября для Георгия Шонина и Валерия Кубасова прошел более спокойно, чем для их коллег с «Союза–7» и «Союза–8». Ведь перед ними не стояла задача стыковки с другим космическим кораблем, а к процессу фотографирования сцепки двух «Союзов» они должны были подключиться позднее. Космонавты проводили научные эксперименты и могли обратить больше внимания на некоторые свои ощущения, связанные с условиями космического полета. Георгий Шонин рассказывал:
«За пять суток полета я так и не смог избавиться от одной земной привычки. Чтобы заснуть, я обязательно должен почувствовать щекой подушку. Создавая себе нечто подобное в космосе, я засовывал голову в щель между «сервантом» и «Вулканом» – установкой для сварки металлов. Проснувшись под потолком, я понимал, что потерял свою «подушку», снова подплывал к «Вулкану», прижимался к нему щекой и засыпал.
И вместе с тем уже в первые сутки полета я вдруг совершенно безразлично начал относиться к тому, где находится Земля: под тобой, за твоей спиной, над головой, слева, справа – все равно.
Увлекшись работой, я не обращал на это внимания. А когда нужно было ее быстро найти, не метался от иллюминатора к иллюминатору, а просто спрашивал напарника: «Валера, где сейчас Земля?»
15 октября 1969 года, пятый день космического полета.
Второй «стыковочный» день оказался не менее драматичен, чем первый. Правда, узнать об этом люди, не причастные непосредственно к полетам советских космических кораблей смогли только через четверть века. А сразу после завершения группового полета трех космических кораблей официальная история космического рейса выглядела вполне благостно…
Из книги генерала Каманина «Летчики и космонавты»:
«На другой день (то есть 15 октября – С.Ч.) продолжалась работа космонавтов в кабинах кораблей. Основная задача - взаимное маневрирование кораблей с использованием ручного управления. Немало задач решалось и другого характера.
На корабле «Союз-6» проводились медицинские исследования - велось изучение функций внешнего дыхания, зрительного анализатора, вестибулярного аппарата. Брались типовые пробы. Экипаж вел наблюдение и фотографировал земную поверхность для нужд геологов и географов, выявлял циклоны и т. д.
Экипаж «Союза-7» контролировал работу бортовых систем корабля, наблюдал за светящимися частицами вокруг корабля, снимал характеристики работы системы ориентации и управления движением, фотографировал звездное небо против солнечного света. В заданное время командир корабля производил маневрирование, делал закрутки корабля и многое другое. Подобные задания выполнял и экипаж «Союза-8».
На орбите экипажи отрабатывали технику пилотирования кораблей. С помощью ручных систем управления и бортовых навигационных средств космонавты осуществляли широкое маневрирование кораблями, что очень важно для создания в будущем космических станций на орбите. Корабли «Союз-7» и «Союз-8» сближались друг с другом на расстояние до 500 метров. Экипажи видели друг друга визуально и вели связь с помощью световых индексов».
В общем, все хорошо. Полет, как всегда, проходит нормально. Самочувствие космонавтов, как всегда, хорошее…
Чтобы понять, что действительно происходило на околоземной орбите 15 октября 1969 года, снова предоставим слово генералу Н.П. Каманину, личные дневники которого начали публиковаться только через четверть века после полета трех «Союзов»:
«Вчера вечером после последней коррекции орбит баллистики обещали, что к 9 часам утра «Союз–7» и «Союз–8» окажутся на удалении не более одного километра друг от друга. Фактически же расстояние между кораблями к этому времени составляло около 40 километров - пришлось «потратить» два витка на дополнительные измерения и коррекции орбит. В 12.40 корабли сошлись на расстояние 1700 метров, и экипажи начали маневрирование для сближения и причаливания. Шаталов четыре раза включал двигатели, но из-за отсутствия точных данных по скорости сближения и взаимному положению кораблей причаливание не состоялось, и «Союзы» разошлись на безопасное расстояние. В моменты наибольшего сближения бортинженеры кораблей визуально наблюдали друг друга, но, не имея достоверной информации о процессе маневрирования, они не могли точно определить величину и направление импульсов, потребных для осуществления стыковки. В эти минуты космонавты обоих экипажей испытывали сильное нервное напряжение - пульс у них перевалил за сотню. Все, кто был на командном пункте, тоже волновались за исход операции: мы понимали всю сложность и опасность ситуации, но ничем не могли помочь экипажам.
Неудавшиеся попытки осуществления стыковки вручную (без участия радиотехнической системы стыковки «Иглы») открыли нам глаза на крупные недостатки в системах управления полетом, используемых на «Союзах». В этих системах все рассчитано на безупречную работу автоматики, а когда она отказывает, космонавты остаются без надежных средств управления. Шаталов и Елисеев лучше кого-либо другого подготовлены для стыковки в космосе, и если они, видя «Союз–7», не смогли к нему причалить, то это лишний раз подтверждает невозможность ручного сближения без минимально необходимого для этой цели оборудования кораблей. Неудачный опыт стыковки вручную напугал многих ответственных руководителей. Нам уже звонили из Москвы и дали ясно понять, что сейчас главное - не стыковка без «Иглы», а успешная посадка всех трех «Союзов». Афанасьев, Керимов и Царев высказались за осторожные решения.
Вечером управляемый Шониным и Кубасовым «Союз-6» подходил к «Союзу–7» на 800 метров. Шонин отлично выполнил все полетное задание, за что мы передали ему по радио благодарность».
Кстати, именно в этот день, 15 октября, Георгию Шонину было присвоено очередное воинское звание полковник. Позднее в своей книге «Самые первые» Георгий Степанович тоже опишет впечатления того дня, 15 октября, но по цензурным соображениям, как и генерал Каманин в книге «Летчики и космонавты», не сможет сказать всей правды:
