Мана вздохнул.

- Иди сюда, - сказал он.

Я нехотя вернулась. Мана повернулся ко мне и, взяв за руку, вынудил сесть снова подле него. Сегодня зеленоглазый был в светлых брюках и рубашке в зелено-бежевую полосочку. Даже в такую жару он избегал неэлегантной одежды. Оно и хорошо, увидев Ману в рубашечке с коротким рукавчиком я стала бы уважать его в два раза меньше. Смолчу по поводу шортов и маек. Хотя ему, наверное, все идет…

- Хочешь пить? – спросил он. – Воды, сока?

- Мне бы… минералочки.

Мана сходил к холодильнику за стойкой, принес мне чистый стакан и бутылку «Перье». Налил мне водички, потом спросил:

- Может, поешь чего-то?

Ничья забота не была так приятна, как его. Однако я отказалась.

- Спасибо, я плотно позавтракала.

Мана сел на свой стул и повернулся ко мне.

- Гайя, я хотел извиниться за то… что ранил тебя.

- Ты уже извинялся, - пожала я плечом.

- Нет, - он сжал зубы. – По-настоящему, а не по настоянию твоего друга Ингемара.

- Хм.

- Извини. Я все же виноват.

- Да нет, все видели, что я очень быстро подбежала…

- И все-таки. Я засмотрелся, как ты Ингемара обнимаешь. И вообще, не привык я к тому, что ты обо мне беспокоишься или с объятиями бросаешься, вот и… - он не закончил.

Странно, но мне стало стыдно.

- О, - только и смогла сказать я.

- Ты же знаешь, я не люблю, когда твоя драгоценная кровь проливается, - а это уже с определенной долей иронии было сказано, - и портится твоя красивая шкурка.

- Так мило, - фальшиво умилилась я. – Я тоже. Впредь постарайся помнить о том, что с тобой рядом женщина, которая банку консервов без риска для своей шкурки не откроет.

- А ты постарайся забыть об этом инциденте, хорошо? – Мана ласково погладил меня по щеке. – И почаще так ко мне бросайся.

- А ты узнаешь, чей это герб? – спросила я, в ответ прикасаясь к его руке своей.

- Постараюсь.

- Только постарайся так, чтобы и твою шкурку не попортили злые браконьеры, хорошо?

- Не учи ученого…

И он поцеловал меня нежно.

- Так что там в больнице? – спросил он, когда мы чуть отстранились друг от друга.

- Ничего особенного. Спросили, как я ухитрилась проткнуть себя спицей. Еще к гинекологу зашла.

- Это еще зачем? – изумился Мана.

- Ну, знаешь, у живых принято иногда ходить к врачам для осмотра профилактического, - уклончиво ответила я.

Говорить, что у меня проблемы из-за злоупотребления дициноном и прочей дрянью, которую я принимаю, не хотелось.

- И как, жива-здорова?

- Да, вполне, - соврала я.

На самом деле мне нужно было сдать кровь на гормоны и еще какие-то анализы, но вряд ли Мане это нужно знать.

- Ты не беременна? – с подозрительностью спросил он, повергнув меня в ужас.

- Боже упаси! С чего такие предположения?!

- Странно как-то ведешь себя, - все еще глядя недоверчиво, ответил он.

- Разве вы такое не чувствуете?

- Чувствуем.

- Зачем спрашиваешь тогда?

Он пожал плечами.

- Ну, по-разному бывает, - признался он. – Бывает, что не чувствуем. Но я знаю, как ты пахнешь. Наверное, если ты будешь беременна, я это узнаю раньше врачей.

- Сэкономлю на тестах на беременность, - философски сказала я, вызвав улыбку Маны.

- Я улетаю сегодня на пару дней, - сказал он мне, перекидывая фото герба с моего телефона на свой.

- Куда?

- В Австрию, потом в Чехию, - как-то весьма уклончиво ответил мой супруг. – Обещай, что будешь вести себя хорошо.

- Обещаю, - сказала я легко.

- Хотя можешь вести себя плохо, главное – останься в живых.

- Смотри, меня может посетить искушение назло тебе…

- Гайя! – он не дал мне договорить.

- Что? – лукаво спросила я, опираясь о стойку локтем.

- Не тряси телефон, связь теряется.

Наконец, я оставила Ману дописывать его чрезвычайно сложное, судя по всему, письмо, и вышла из бара в раскаленный августовский полдень.

Делать было решительно нечего. Надев суперстильные очки в полморды, я отправилась в ближайший кинотеатр, после кино пошла перекусить. В кафе, придя в себя под кондиционером, начала писать кусочки будущей книжки и засиделась в том чудном месте с богатым выбором десертов аж до вечера.

Должна сказать, что Ингемара не видела уже несколько дней, с того неприятного происшествия в его доме. Расследование показало, что электронный замок на воротах резиденции киевского мастера был взломан на расстоянии с помощью какого-то навороченного девайса – другого объяснения не нашли. Саша сказала, что слетели головы тех, кто охранял пульт управления системой безопасности Ингемара.

Да уж, мудрое решение – сокращать свою армию перед стычкой с неведомым врагом. В том, что она будет – не сомневался никто. Вопрос только в том, как скоро. И в том, куда будет направлен следующий удар врага. Я слышала, что к Ингемару приехали в обстановке строжайшей секретности высокопоставленные вампиры из других стран. Саша передала мне слова Кимуры о том, что от форума помощи не дождешься, вот и кооперируются мастера как могут.

Все это не могло не пугать, но на тот момент я была так далека от всех этих треволнений… Гаю слать герб я пока не стала, подожду, что раскопает Мана, решила я тогда.

Единственной моей насущной проблемой был Ингемар. Я могла, конечно, озаботиться судьбой дампирки Анны или медика Саши, поведением Кима, Эриставовым горем с той же дампиркой, в конце концов, но и от этого я была далека пока что. Меня занимало только плохое поведение Мастера Украины. Я решила, что стоит героически забыть его признание в любви – допустим, я не так поняла Ингемара. Или, допустим, я не верю в то, что он может любить меня. Так было бы намного проще, если бы не верила.

Притворяться-то мне никто не запрещал.

Я позвонила Ингемару. Трубку долго не брали. Наконец, князь отозвался:

- Слушаю.