— Но…— Панси сжала ноги в новом болезненном спазме.

— Никаких но, Паркинсон, я долго терпел…— он поддел указательным пальцем тонкую ткань с потянул вниз, обнажая промежность девушки.

— О, Поттер, ты совсем…— слизеринка не просто растерялась. Она искренне испугалась такого серьезного настроя. Тело одновременно противилось близости в столь сложный период и в тоже время тянулось к источнику жара и страсти.

— Поторапливайся! — мужчина открыл перегородку и смачно шлепнул свою жертву по заднице.

Когда пар и потоки теплой воды стали массировать ее тело, Панси только сейчас задумалась, вяло анализируя новую мысль.

Они впервые были полностью обнажены друг перед другом, а еще это место, больше похожее на шикарную квартиру.

«Неужели он привел меня к себе?»

Однако дальше, все полетело к черту, когда губы и язык гриффиндорца стали пытать ее грудь. Круглые очки остались лежать возле белья на гладком полу. Девушка схватилась за волосы Гарри, изо всех сил стараясь не закричать. Она открыла для себя остроту и новизну ощущений во время критических дней, а еще жар. Ей было слишком жарко, слишком тяжело.

Все стало слишком.

Словно в безумном танце, ее ногти царапала мужские плечи, стараясь вобрать в себя их силу и власть. В животе скручивался тугой ком, оттеняя неприятную боль внизу. Организм хотел, требовал, повелевал.

Раскрыться, принять до конца, испачкать собственной кровью.

— О, да…— прошептала слизеринка, когда длинные пальцы Поттера коснулись набухшего клитора. Она обхватила одной ногой его за талию и закрыла глаза, подставляя шею для укусов.

Вода смывала утренний макияж и намочила волосы. Сомнения и тревоги уплывали в мокрой воронке, исчезая в сливной трубе канализации. Клубы пара мягко обволакивали кожу, принося взгляду неясную муть.

Грудь аврора терлась о ее соски, пока он пытался незаметно прокусить кожу, чтобы попробовать чистую кровь.

— Давай уже, скорее отшлепай меня своими ремнями и трахни,— пробормотала Панси через два коротких стона. Таз стал самовольно толкаться вперед, показывая полную готовность к вторжению. Девушка запрокинула голову, не найдя сил для дальнейшего терпения таких сладких пыток.

— Ты, вроде, должна кровоточить… — Гарри чувствовал кончиками пальцев скользкую влагу на половых губах и готов был грубо припечатать это тело к стене, чтобы резко насаживать на пульсирующий член.

Он просунул средний палец во влагалище и вытащил, рассмотрев сквозь капли теплой воды. На подушечке блестела смесь крови и смазки.

— Мне понравится вид моего члена в твоей крови, — хрипло прошептал Поттер.

— Вот падла… ах…— она хотела назвать его кровожадным ублюдком, но желание сделало безвольным язык, который ленился повернуться для создания новых слов.

Прижав Паркинсон к стене, Гарри поднял одну ее ногу вверх, крепко хватая под ягодицей. Чуть приподняв девичье тело, мужчина нашел нужное положение и угол, когда направил головку в узкое отверстие. Член вошел без резкости, но на всю длину за один медленный толчок.

— О, Мерлин…— Панси обхватила его за плечи с выдохнула от избытка столь необходимого тепла.

— Тише будь, — прошипел аврор и стал двигаться, наращивая темп фрикций.

Это были столь яркие, не поддающиеся контролю ощущения, смешанные с диким желанием и болью, что слизеринка поморщилась, начиная слабо завывать от безысходности. Каждый толчок, вдох и шум крови в ушах приводили в диссонанс все ее существо. Макияж полностью с лица Панси, а волосы намокли и темными прядями щекотали шею, но ей было все равно.

Только заполнение до пределов и порочные, чавкающие звуки. Пальцы Поттера больно впились в нежную кожу ягодиц, а внутри нарастал пожар.

Горячо и горячее некуда. Ее тело тянулось навстречу ударам, лопатки заныли от давления, а копчик принимал на себя жесткие прикосновения с холодной стеной.

— По… тт… ер…— Паркинсон закатила глаза, раскрыв губы. Она сжималась все сильнее, принимая еще больше, резче, громче.

Пальцы ног онемели. голова закружилась и шум воды доносился издалека. Чувство медленного падения в пропасть оргазма было сродни эйфории, наркотику и полету души.

Каждая клеточка тела девушки омывалась волнами яркого освобождения, которое продолжалось, растягивалось, тянулось.

— Я… не м-могу… боль… — голос слизеринки сорвался на крик, и в этот момент, ее затылок с болью столкнулся с плиткой стены, а требовательные губы перекрыли доступ кислорода.

Гарри долго мычал ей в рот, параллельно изливаясь в пульсирующее влагалище. Его грудь несколько раз сильно дернулась. Панси резко раскрыла глаза, услышав столь непохожие ни на что звуки. Помимо спазмов удовольствия, она чувствовала тепло его губ и колючую щетину.

Что могло послужить такому итогу неизвестно. Возможно, всему виной было долгое отсутствие Гарри или слишком тесное соприкосновение их мокрых тел. Каким-то непостижимым образом, небольшая кабинка душевой стала проводником к недопустимому.

Маленький язычок девушки нерешительно прошелся по зубам молодого мужчины, а потом медленно обвел с внутренней стороны верхнюю губу. Поттер продолжал удерживать ее, не выпуская член наружу. Но теперь, их глаза смотрели друг на друга в ожидании, вопросе, окончательном решении.

Гарри ответил ей, с резким выдохом. Их языки закружились в глубоком танце, постепенно увеличивая давление и наращивая скорость. Губы гриффиндорца были мягкими, но требовательными. Они вкушали, съедали и поглощали ее уста, да слабого мычания и потери остатков кислорода.

«Я целую Гарри Поттера» — повторялось в голове девушки.

Его руки задрожали от напряжения, но поцелуй все продолжался. Слюна просочилась через уголки губ, делая их действия особенно возмутительными. Панси отдавалась во власть приятного терзания губ и языка, пальчики обхватили шею аврора, приятно почесав затылок.

Через пару мгновений, Гарри резко оторвался и поставил ее на ноги. На члене осталась полоска крови, а по бедру слизеринки стекала алая капля. Боль в пояснице прошла, но осталась усталость и желание провалиться в сон. Под струями воды, мракоборец очистил член и собрался выходить, но женская рука остановила его. Панси ничего не говорила, лишь медленно скользила ладонью по плечу, спускаясь вниз к груди и соскам.

— Нет, Паркинсон, — тихо, но уверенно остановил ее Поттер. Создалось впечатление, что его тоже смутил факт произошедшего. Поцелуй убрал невидимый заслон между ними, оставив недосказанность и что-то еще.

«Надо было взять ремень».— Гарри разозлился на возникшую ситуацию, которая подавила его тотальный контроль. Разум не мог обойти ее, словно она выросла стеной и требовала досконально изучить, как какой-то феномен.

Желая отвлечь себя и свое сознание, слизеринка резко опустилась и взяла в рот почти готовый член. Безмолвие нагнетало и росло пузырем вокруг них, мозаика посредственной связи раскололась, как и внутренние наставления, которыми она себя обернула.

«Забудь, не думай, просто соси!»

— Проклятие… не смей позволять себе… эт-того, — гриффиндорец хотел воспротивиться, но передумал и сдался.

Прикрыв глаза, но не полностью, Гарри продолжал наблюдать, как ее рот вмещает больше половины длины ствола. Рука у основания добавила глубины движений, а язык заскользил по стволу и уздечке.

— Открой шире, — приказал мужчина охрипшим голосом.

Он оперся руками о стену, толкаясь осторожно ей в рот. Поттер шумно выдохнул в кулак, когда язык девушки стал кружить вокруг головки, а губы засасывать со смачным звуком. Задрав голову, Аврор закрыл глаза, отдаваясь острому удовольствию. Оно должно было смыть нелогичные мгновения, вернуть близость в привычное русло доминирования.

Его доминирования над ней.

— Наконец-то,— Тело с благодарностью принимало незабываемое чувство опустошения, которого Гарри так хотел, все это время, изливая себя в недра ее ласкового рта.

Паркинсон поднялась, смотря в потемневшие, зеленые глаза Избранного. Ее, без того аппетитные губы, теперь казались еще более объемными, влажными и чарующими. Их следовало ласкать, пробовать и кусать до первой капли крови. Молодой мужчина медленно провел большим пальцем линию чуть покрасневшей кожи, наслаждаясь визуальной и тактильной нежностью запретной плоти.