«Запретной»— повторил про себя Гарри и нахмурил брови. Он заметил, разглядел и опять удивился перемене ее взгляда.

В ее глазах не было дерзости, блеска самодовольства или ненависти. Там была теплота, ласка и обещание.

«Ну же…Поцелуй меня».— прокричало сознание Паркинсон. Она задержала дыхание на этих нереальных секундах и не понимала, почему ей так сильно захотелось опять ощутить вкус его губ, крепких удушающих объятий, твердой груди с порослью волос.

Рука аврора замерла в воздухе, а потом опустилась в разочаровывающем жесте.

— Камин с порохом с левой стороны, рядом с креслом. Полотенце висит на крючке напротив, - проговорил аврор низким голосом и быстро развернулся.

***

Блестящий Роллс-Ройс быстро проехал к невысокому зданию с закрытой парковкой. Высокий, статный мужчина 45 лет изящно вышел из авто, когда ему открыли дверь. Он закрыл на мгновение серые глаза, вдыхая сырой воздух Лондона.

«Как давно меня здесь не было.»— с подчеркнутой надменностью обратился к самому себе гость. Он мог бы воспользоваться каминной сетью, но терпеть не мог грязь от пороха, считая себя выше привычных правил для волшебников.

Сшитый на заказ костюм тройка идеально сидел на подтянутой фигуре, золотистые локоны были аккуратно зачесаны назад. Трость звонко стукнула по мраморной плитке широкой лестницы.

— Господин Вольф, приветствуем вас, — с поклоном проговорила женщина у ресепшн, когда мужчина зашел внутрь.

— Тая, я буду в своем кабинете, — проговорил Аларикус, сняв кожаные перчатки. — Принеси мне отчет о работе клуба и свежий выпуск Пророка.

Просторный кабинет был давно подготовлен к приезду хозяина. Все вокруг, даже стены, отделанные венецианской штукатуркой для создания эффекта глянцевого турмалина серо-зеленого цвета, пропитались кричащей роскошью и особо придирчивым вкусом. Редкие предметы интерьера разбавляли общую картину полумрака. Запах редкой древесины приятно оседал в легких, вместе с пылью от коллекции древних фолиантов по темной магии.

Он любил окружать себя изыском и властью. Аларикуса Вольфа можно было бы сравнить с Люциусом Малфоем. Но, в отличии от представителя древнего чистокровного рода, волшебник искусство владел особыми приемами давления и разного сорта махинаций. Врожденные качества лидера он впитал от своего кумира, но был более многословен и терпелив. Господина Вольфа мало чем можно было удивить, он был истинным воплощением Дориана Грея, познав саму суть удовольствий и всесторонней боли. Их тонкую грань, зависимость и степень воздействия.

Мужчина, не спеша, пил коллекционный виски, закатав рукава весьма дорогой рубашки. Шелковая ткань едва прикрывала черную метку на предплечье, напоминая о былых, весьма знаменательных временах.

Менеджер клуба рассказала о доходах и расходах за прошедший период, а также появлению новых клиентов. Его заведение пользовалось неустанным успехом у таких же искушенных господ. Они приходили в эту обитель мрачных удовольствий, готовые заплатить любую цену за самое потаенное, извращенное и аморальное воплощение своих желаний.

— Как себя чувствует наш Герой? Его все устраивает?— растянув ноты своего голоса, Аларикус покрутил указательным пальцем по поверхности бокала.

— Мистер Поттер пока не посещал клуб, но в последний раз у него возникли проблемы,— спокойно ответила женщина и передала своему руководителю газету.

— Неужели? — светлые брови волшебника чуть приподнялись.— Когда он был здесь в последний раз?

— Почти три недели назад, господин.

— Как… интересно, — на тонких губах мужчины заиграла холодная улыбка.

Комментарий к Шестая

Дорогие читатели, еще раз спасибо за указание ошибок. Пишу ночью. После этой главы хочется пошло пошутить)))

Приятного чтения.

========== Седьмая ==========

Долгожданные выходные позволили сделать Панси передышку и досконально продумать все этапы физической связи с избранным. Девушка закрыла глаза, наслаждаясь приятным ароматом пены в ванне. Эти дни, она решила посвятить себе и расслабиться, чтобы не заниматься бесполезным самокопанием. Ее ежемесячные страдания прошли через три дня, хотя гриффиндорец здорово помог.

«Поттер…»— слизеринка резко раскрыла глаза и приподнялась, потревожив тысячи маленьких пузырьков. В голове вновь пронеслись моменты их неожиданного поцелуя.

Горячего, откровенного и парадоксального.

Он мог бы оттолкнуть ее, проговорить свое сухое «Замечательно» или просто промолчать. Но аврор сам прикоснулся к ее губам, выкрикнул в рот отчаянный стон наслаждения и захотел ответить.

«Зачем…Зачем…Зачем?»— вопрос крутился вихрем в голове девушки, вытягивая напряжение в стрессовые струны.

С резким выдохом, слизеринка нырнула с головой под воду, надеясь заглушить таким способом разбушевавшееся сознание.

Два дня прошли крайне медленно, затягивая в путы меланхолии, а ночь принесла пожар в каждую клеточку ее тела. Панси вертелась на кровати и задыхалась от жара пробудившегося желания. В полудреме маячили зеленые глаза, шлепки ремня образовывали сухость во рту, а между ног…

Она сгорала, как лист старого пергамента, но не превращалась в тлен, наоборот, все ее существо будто пробудилось от многолетнего сна. Сердце изнывало от немилосердного ритма, кровь жгла вены и сосуды.

Ее разум бредил, тело истосковалось и ничего нельзя было с этим поделать. Память стала ловушкой, подталкивавшей к безрассудству. Знала бы Паркинсон, где живет гриффиндорец, то давно бы опорочила его дом своим присутствием и насилием над хозяином.

«Что ты со мной сделал?»

Мысли душили и не отпускали, ладонь упрямо двигалась вниз к трусикам. Она касалась себя, представляя его. Руки тело, голос и боль. Последняя накладывала отпечаток стыда и позора. Выводила голую похоть до вознесения мрака, уничтожая остатки былой гордости.

«Я не мазохистка!» — уверяла саму себя девушка, выгибаясь телом на прохладных простынях. Стоны резали тишину, а наполненный влагой ветер тревожил задернутые шторы.

Оргазм дарил слабость, успокаивал на короткий срок и помогал уснуть, но потом всё возвращалось.

«Знает ли рыжая о его предпочтениях? И почему они расстались?»— Панси повернулась на бок и смяла в руках покрывало.

Новые вопросы накладывались толстым слоем на старые, оставленные без ответа. Ее любопытство росло вместе с предчувствием чего-то страшного.

Предзнаменование всегда пугало и настораживало. Оно намекало на разворот и быстрый побег, без оглядки.

Предупреждение. Она уже испытывала нечто похожее, после четвертого курса на летних каникулах.

«Мне страшно, Поттер…»— Панси посмотрела на тени, бегущие по потолку, невольно вспомнив крошечный момент своей жизни.

***

Первый рабочий день после отдыха порадовал хорошей погодой и теплыми солнечными лучами. Паркинсон вышла из камина, отряхивая мантию от пороховой пыли. Она осмотрела большой зал и поморщилась от разочарования. Вокруг царила неизменная министерская беготня, а слабый запах погреба породил неприятное ощущение. Словно она находилась в склепе, собираясь составить компанию покойникам.

Платье с запáхом под цвет ее глаз было одним из любимых. Мягкая и плотная ткань выгодно подчеркивала достоинства фигуры, пояс делал талию тоньше, а прямой силуэт вытягивал рост. Паркинсон еще вчера отметила, что немного потеряла в весе и в этом не было ничего удивительного. С того момента, как она согласилась принять вызов Поттера, всё перевернулось с ног на голову. Светлый жизненный путь заволокло туманом неизвестности и загадок.

Туфли на аккуратной шпильке звонко стучали по гладкому полу, заставляя мужскую половину волшебников выворачивать шеи. Волосы девушка собрала наверх, оставив пряди длинной челки по бокам, а губы блестели от полупрозрачного блеска. Панси умела пользоваться косметикой, но без фанатизма и ярких красок.

Кропотливая работа над статьей наконец началась и на пергаменте появились заветные первые строки. Паркинсон настолько сильно увлеклась идеей расписать настоящую атмосферу того времени, ориентируясь на рассказах отца и Грейнджер, что не заметила, как питалась лишь крепким кофе. Девушка понимала, что ее ждет либо провал с осуждением, либо признание. Она знала всего трех публицистов, кто попробовал опуститься в гущу событий Магической Войны со стороны зла, но описания сводились к страху перед смертью и попытками побега преступников.