Панси пропустила ее вопрос мимо ушей. В голове, как молотом раздавались слова про Поттера.

«Почему он не скоро вернется, где он и что случилось?»

Грейнджер хмыкнула и раскрыла дверь взмахом палочки. Они прошли в кабинет, в котором было слишком тихо и пахло старым пергаментом, как в библиотеке.

— В Америке была обнаружена подпольная группировка, что незаконно поставляла сюда запрещенные магические артефакты. Скорее всего, они готовились к терактам во время празднований победы, поэтому часть авроров во главе с Гарри отсутствует.— проговорила Гермиона, словно прочитав мысли Паркинсон. Она не могла объяснить, почему рассказала все это, но надеялась, что слизеринка оставит ее в покое.

— Мерлина зад! — Панси была искренне шокирована. — Теракт? Но неужели… до сих пор… ведь прошло столько времени?— девушка неуклюже плюхнулась на стул, уронив сумку на пол.

— А ты думала сторонники Волдеморта сидят только в Британии и не захотят отомстить? — брови Грейнджер приподнялись.— Ты серьезно столь наивна, или это образ такой?— она встала рядом со своим креслом возле стола и сделала глоток ароматного напитка.

Кофе, как назло, оказался вкусным, с запахом корицы и ноткой горького шоколада.

Неожиданно для себя, Паркинсон поднялась со стула и подошла совсем близко к гриффиндорке. Еще в Хогвартсе, ей нравилось играть и пошло шутить, притворяясь любительницей хороших девочек. Даже было несколько поцелуев, но в основном под алкоголем и в качестве спора. Панси знала основные приемы дерзкой игры, в которой призом выступала вспыхнувшая страсть.

— Грейнджер… — подчеркнуто ласково протянула Панси. — Давай откровенно… — ее ладонь медленно заскользила по столу, в направлении руки Гермионы, которая продолжала стоять на прежнем месте. — Я не хочу писать очередное чтиво с лицемерным восхвалением о подвигах волшебников во время войны… — ее пальцы почти касались пальцев заучки.— Мне нужна правда. Обнаженная, без прикрас и дешевой романтики, с откровенной жестокостью.

Ладонь слизеринки осторожно легла поверх руки Гермионы, согревая своей теплотой и мягкостью.

— Мне нужно то, что действительно происходило с вами тогда. Я не знаю, что тебе пришлось пережить и как ты справились с этим, но я в курсе о скрытой темной стороне… — Паркинсон подошла еще ближе, встав вплотную к замершей на месте гриффиндорке.

Грейнджер была выше, но не использовала это преимущество в попытке оградиться. Речи слизеринки затронули самое больное, а намек на происхождение искушал ответить неожиданным для себя вызовом.

Панси с трудом скрыла собственный триумф, отметив шумное дыхание своей оппонентки и ее порозовевшие щечки.

«Салазар! Ее умыть, раскормить, да причесать. И возможно, какой нибудь олух с крепким членом оседлает эту недотрогу прямо здесь.»

— Мне нужна твоя правда, Грейнджер.— слизеринка сделала для себя крайне приятный вывод. Страсть этой лохматой девице была не чужда.

Помощник министра магии смотрела в темно-зеленые глаза девушки, а потом, с растянутым выдохом, осторожно отстранилась.

— А ты уверена, что готова услышать все это?— тихо спросила Гермиона, сев в кресло и сделав два глотка кофе.

«Странный вопрос…»

— Абсолютно, — Панси не отходила со своего места.

Гриффиндорка провела по руке пальцами, остановившись возле локтя.

— Хорошо, можешь придти завтра после одиннадцати. Но это будет лишь один раз, Паркинсон и ты оставишь меня в покое.

«Би-и-инго!»— слизеринка послушно кивнула, испытывая неподдельную радость. У нее наконец наметился прогресс.

***

На следующий день, Панси пришла в назначенное время с пером, чернилами и фотоаппаратом. Около двух часов, Гермиона рассказывала подробности операции по поиску крестражей. Ее голос был монотонным и понижался до шепота, а глаза смотрели в пустоту, вытаскивая на поверхность самое запрятанное и тайное. Им пришлось жить в палатке в ледяной холод, питаясь крекерами и горьким чаем. Они убегали от егерей и отважились проникнуть в министерство, чтобы украсть медальон Салазара Слизерина у Долорес Амбридж. Гриффиндорка была вынуждена добровольно отказаться от друзей и родных, применив к собственным родителям Тотальный Обливиэйт и теперь, они до сих пор не могли вспомнить свою дочь.

Отдельное место заслужила история о пытках мадам Лестрейндж в Малфой Мэноре, которая не просто применила Круциатус, но и попросила Фенрира Сивого «позаботиться о пленнице». Никто не знал об этом, даже муж Гермионы, Рон Уизли. Все было сделано быстро, с максимальным причинением боли и, по словам гриффиндорки, она ни разу не закричала за все время насильственного процесса.

Когда вся эта тирада ужаса, боли и ненависти была завершена, Панси сидела на стуле, крепко сжав блокнот похолодевшими пальцами. Девушка резко отбросила все и провела ладонью по вспотевшему лбу. Ее глаза посмотрели на руку главной зазнайки Хогвартса. Тяжелое, неприятное чувство горя мучительно медленно разрывало сердце и легкие.

— О, Мерлин… Грейнджер.— слизеринка закрыла глаза, представив ужасающую картину насилия над совсем молодой девушкой.

Мало того, что это сделал оборотень, а не обычный мужчина, так еще и Беллатриса, с извращенным наслаждением, наблюдала за этим процессом, самоудовлетворяя собственную похоть.

— Ты просила без прикрас,— сухо проговорила гриффиндорка.

— Я не буду описывать момент с Сивым, — Панси быстро собрала свои вещи и направилась к выходу.

Подойдя к двери и обхватив дрожащей рукой ручку, она остановилась. Слова отца опять загремели в памяти, как разбитый хрусталь.

«Мы совсем не похожи…Это же сумасшествие!»

Слизеринка взяла в руки палочку и направила кончик на торчащие во все стороны волосы Гермионы. Произнеся название разглаживающего заклинания, ей удалось укротить непослушную гриву, которая засияла блеском и переливами темно-рыжих оттенков.

— Нужно плавно гладить воздух палочкой, а не дергать резко, — Панси не хотела уходить вот так, не сказав своего последнего слова.— Знаешь, Грейнджер, наше отношение друг к другу вряд ли поменяется, но… спасибо тебе за все.

Дверь за ней закрылась, оставив гриффиндорку в одиночестве с уложенными локонами.

***

Минула еще неделя и Панси начала терзать тревога за очкастого. Вначале она отказывалась это признавать, но теперь, девушка знала, что переживает за этого придурка и боится, что с ним могло что-то случиться. А еще, именно в эту ночь пришли чертовы критические дни. Конечно, Паркинсон была готова к ним, ведь все шло по графику цикла, но именно сегодня, она забыла положить к тампонам обезболивающие таблетки и принять специальное зелье. Ее бледную физиономию перекосило от ноющей боли в пояснице и внизу живота, когда слизеринка посмотрела на себя в зеркало.

«Ну вот почему женщины должны так страдать?!»— с этим вопросом, она покинула свою уютную квартиру, боясь опоздать на встречу с министром Кингсли.

Сегодня в министерстве было неимоверная шумно. Множество волшебников передвигались в разные стороны, куча бумаг летала по воздуху вместе с почтовыми посылками, словно ожидался приезд какой-то иностранной делегации. Паркинсон походила на страдальца мученика, растирая рукой занывшие мышцы спины. Хорошо, что она догадалась надеть удобное белье из хлопка. Мягкая, зеленая водолазка и черные брюки с завышенной талией приносили хоть какое-то облегчение. Но к обеду стало совсем невыносимо и она подумала опять потревожить Грейнджер, у которой предполагался целый набор магической аптечки.

Слизеринка поднялась на самый высокий уровень, где располагался кабинет министра, его заместителей и секретаря. Длинный коридор передал эхо быстрых шагов.

Панси выходила из лифта вместе с двумя волшебниками, когда заметила группу мракоборцев в компании Грейнджер. Они направлялась в сторону кабинета министра магии, вызывая у других гостей тревогу и любопытство. Среди светлых аврорских мантий и суровых лиц, девушка узнала того, кто преследовал ее во снах по ночам.