Слизеринке показалось, что ничего уже нельзя было изменить, однако гриффиндорец, с легкой улыбкой на лице, поцеловал изящную лодыжку и наклонился, заменяя большой палец указательным и средним. Теперь, помимо глубоких толчков в ее тело, крошечный комок плоти оказался в лену неустанно работавшей руки.

— Но я…хочу помочь. — как можно более уверенно прохрипел избранный, а затем поцеловал слизеринку в подбородок.

На какой-то момент, она всмотрелась в зелень его глаз, что блестели через чистые стекла очков, но затем тут же нахмурилась.

— Я сама…прекр-расно…справляюсь. — Паркинсон двинула тазом навстречу и случайно сильно сжала внутренние мышцы.

— Твою мать…— Гарри крепко свел челюсти от ее действий и вновь поднялся корпусом тела.

В этот раз, он решил проучить строптивость аристократки, усиливая движения пальцев вокруг клитора. Член монотонно двигался вперед, задевая переднюю стенку ее лона.

— Ох, Моргана…— благоговейно прошептала девушка, возносясь всей душой в мир нескончаемого водопада наслаждения.

«Это…не может быть так…восхитительно…» — Панси вцепилась в руку парня, желая спастись от забвения и слишком эмоционального краха.

Она бесстыдно двигалась ему навстречу, делая короткие вдохи через сухие губы. Кульминация, приправленная гневом из-за ее упрямства, обещала стать поистине ошеломляющей.

«Что ты скрываешь?»— гриффиндорец слишком сильно желал раскрыть ее тайны.

Более того, он открыто предложил Паркинсон свою помощь, проявляя намерение стать для нее защитником.

«Когда, черт возьми, это успело произойти?!»

Поттер продолжал двигаться вперед, неустанно прорываясь в дрожавшее, пульсирующее естество девушки. Она спрятала лицо за подушку, впиваясь в нее зубами от сокрушительного падения. Сознание и разум помутнели, уступая место упадку жизненных сил и темноте.

Панси почти не помнит, как Гарри склонился над ней, закидывая девичьи ноги себе на талию. Прохладный мост его очков надавил в переносицу, когда он повернул лицо аристократки к себе. Поцелуй окончательно убивал ее, вместе с яростными движениями вперед до потрясающего, мужского освобождения. Руки девушки безвольно раскинулись в стороны, как крылья поверженной птицы, пока герой громко стонал в ее рот, впечатывая в матрас.

— Это…конец…— тихо прошептала Панси, после возвращения из небытия.

Поттер лежал рядом, переводя свое дыхание. Его глаза были закрыты, а мозг упрямо напоминал о необъяснимых целях и стремлениях. Ожидаемый, великолепный секс не избавил от прослойки эмоциональной зависимости. Он словно оживал, чувствуя ее запах на себе. Запах, возможно самой лицемерной, лживой и прекрасной женщины, что так искренне дарила себя ему.

«Это действительно…конец.»— подумал про себя Гарри, повторяя в уме слова слизеринки.

Он нахмурился, намереваясь прояснить все до конца. Узнать, зачем и ради чего она прячет нечто важное от мракоборцев.

— Надо поговорить. — рука парня обвела маленький пупок и двинулась выше к груди.

Брюнетка слегка дернулась, когда умелые пальцы стали играть с соском левой груди. Ей стоило не малых усилий преодолеть слабость и отодвинуться, стараясь прикрыть себя тонким покрывалом.

— Говорить больше не о чем, Поттер. — Панси неуклюже поднялась, ожидая, когда пройдет головокружение. — Я уже все сказала, это конец, — она резко отдернула ткань на себя, заворачиваясь в нее, как в кокон.

— Что ты имеешь ввиду?— более резко переспросил Гарри. Он присел на край кровати, нисколько не стесняясь своего обнаженного тела.

Паркинсон сглотнула неприятный ком в горле, стараясь придать своему голосу больше равнодушия.

— А ты разве не понял? — она посмотрела на смятую простынь.

Кровать еще хранила тепло их тел после моментов слишком опасной и такой прекрасной близости. По крайней мере для нее, все стало обрастать светлыми и яркими эмоциями, даря тоску и щемящую боль глубоко в груди.

— Авроры отслеживают каждый мой шаг и нападения еще продолжатся, а…

— Ты так уверена говоришь об этом, словно действительно замешана. — перебил ее герой, пристально всматриваясь в темное болото ее глаз.

— А ты считаешь меня причастной? — не удержалась от вопроса девушка, сильнее сжимая ткань у груди в кулаке.

Поттер поднялся с кровати и поправил очки. Он подошел к ней совсем близко, но не прикасался.

— Учитывая интерес мракоборцев к содержимому твоего сейфа, который ты так яростно оберегаешь…— Гарри сделал шумный вдох, прежде чем закончить.— То я не исключаю подобного, — он успел заметить, как она побледнела, быстро убирая свои заблестевшие влагой глаза.

— Мне плевать на твои подозрения. Больше я сюда возвращаться не намерена, — ей стоило проговорить это более громко и уверенно, но странное чувство обиды тут же отозвалось желанием убежать, остаться в одиночестве и наконец разрыдаться.

Девушка быстро прошла в душевую, плотно закрывая за собой дверь.

«Все правильно, Панс…Скоро станет легче.»

***

Следующая неделя стремительно пролетела в подготовке к экзаменам, объемных домашних заданиях и попытках не впасть в отчаяние от регулярного наблюдения. Студенты стали привыкать к измененному графику с регулярными проверками и допросами, обсуждая последние новости в гостиной факультета. Мисс Фоули тяжело переживала по поводу шрама на лице, который, как уверяла мадам Помфри, со временем совсем исчезнет.

Слизеринка еще находилась в больничном корпусе, но подруги могли навещать ее чаще, чем раньше. Главными подозреваемыми по-прежнему оставались дети Пожирателей Смерти, которые еще не подвергались Веритасеруму только благодаря внимательности директора Макгонагалл. Женщина молча терпела деятельность мракоборцев в стенах школы, но и не давала переступить границы дозволенного, провожая суровым, кошачьим взглядом спину Терлака Росса.

Что касаемо Панси, то она старалась стать крошечной мышкой, дабы не нарваться на повышенное внимание разозленного мракоборца. Руководство Аврората требовало положительных результатов расследования, но из-за недостатка улик и ограничения свободы действий приходилось идти на хитрость. Маленькая аристократка всегда ходила в обществе своей подруги или других однокурсников, поэтому перехватить ее в одиночестве было не так просто. К середине новой недели мистеру Россу это все же удалось. Он перекрыл дорогу Паркинсон, выходившей с учебниками из библиотеки. Казалось, что брюнетка была полностью готова к встрече с ним, ведь на ее лице не отразился даже намек на удивление или страх. Коридор четвертого этажа пустовал, поэтому Терлак не побрезговал применить насильственную, ускоренную легиллименцию. Вот только у него в очередной раз ничего не вышло. Девица успевала быстро сконцентрироваться и создавать плотный блок темноты, ограждавший мысли и воспоминания от неправомерного лазутчика. Аврору ничего не оставалось, как отпустить девушку и нечаянно оставить следы пальцев на нежной коже запястий. Росс начинал испытывать нетерпение, даже с учетом того, что проверенный источник стал более активно прокручивать механизм устранения всех преград на пути к власти. К тому же, у мракоборца появилась возможность обрадовать эту упрямую, дерзкую сучку.

Панси опять терзалась бессонницей, а от зелья без снов уже начинала кружиться голова. Разум не покидали картины зеленых глаз и круглых очков. Слишком яркие, порочные желания одолевали все тело сладкой ломотой, оставляя между ее ног скользкую влагу. Она всеми силами старалась погрузиться в учебу, готовясь к экзаменам, которые должны состояться перед рождественскими каникулами. Пока школа была заполнена детьми, ей не угрожало назойливое внимание мракоборцев. Сэр Росс был искусным актером, прекрасно изображавшим строгое благородство, но именно она точно знала, какой «оборотень» скрывался под голубой мантией. Возвращаться в пустующее поместье, именуемое домом не хотелось, но у нее не было выбора. Помимо чтения десятка учебников и множества тестов, девушка более активно проводила наблюдение за своей, уже состоявшейся пациенткой. Характер у Грейнджер был не подарок, но к этому неудобству аристократка приспособилась.