Усаживаясь за столик, Ник спросил:
— Простите, мисс…
— О, что вы, просто Анабель! — воскликнула лама, буравя глазами заветный чемоданчик. Лис, несколько минут назад причисленный ею к касте неприкасаемых, теперь подпрыгнул и метко приземлился на ступень жрецов — посредников между миром богов и миром смертных.
— Тогда я просто Ник… — Он приложил лапу к груди и поклонился.
Когда подошёл Джим, лис принялся лихорадочно шарить по карманам.
— О, какая нелепая ситуация! — наконец вздохнул он, — я забыл дома кошелёк.
— Нет-нет, не беспокойтесь, — мелодично проговорила Анабель, — я заплачу… Официант! Два фирменных обеда.
Окончив трапезу, Анабель достала зеркальце и принялась прихорашиваться. Время от времени она недовольно поглядывала на лиса. Ник же задумчиво попивал коктейль, рассматривая пальмы, нарисованные на стенах. Клиент был давно на крючке, ведь внутренний сканер Ника с первого взгляда выдал точную характеристику: «Принадлежит к категории «свихнувшийся приобретатель». Свихнулся в строну одежды и аксессуаров, имеет маниакальную склонность к экзотике. При виде бижутерии теряет волю, разум и совесть. Обожает тратить деньги. Разумеется, если они чужие. Крайне неуравновешен, переменчивость его настроений заставила бы покраснеть даже флюгер. Для результата достаточно лишь поймать нужную волну. Не клиент, а клад».
— Ну, так что же? — не выдержала лама.
— Ах да, — рассеянно произнёс Ник, словно возвращаясь мыслями к реальности, — простите, отвлёкся. — Он протянул ламе талисман.
— Прошу вас…
Красавица напялила глаз древнего божества поверх предыдущей бижутерии и гордо взглянула в зеркальце.
Ник жестом профессионального фокусника достал небольшое овальное зеркало с инкрустацией и услужливо произнёс:
— Позвольте, вид сзади. Видите, декоративная застёжка в виде раковины тоже предусмотрена, однако она почти не играет роли.
Лама завертелась волчком, она прямо-таки танцевала на стуле. Лис терпеливо ждал, когда она задаст вопрос о цене. Однако Анабель не спешила, она наслаждалась созерцанием себя в двух зеркалах и упоительно шептала: «Они будут в шоке! Они умрут от зависти…» Украшение было довольно длинным и Анабель то складывала цепочку вдвое, закрепив её застежкой, то закручивала её жгутом, пристёгивая великолепный кулон к плечу сверкающей брошью.
— В семнадцатом веке царица Крокодилла носила это украшение как диадему… — вставил веское слово Ник.
Лама тут же поспешила воспользоваться советом и стала обматывать витиеватую цепочку вокруг своих пушистых белых ушек. В результате подвески в виде раковин изящно украсили её лоб, а застёжка крепко прикрепила цепочку к шерсти на голове.
— Потрясающе, — прошептал Ник, — вы настоящая богиня.
Богиня наконец вспомнила о своём кошельке и спросила:
— Сколько вы хотите за такое великолепие?
— Девятьсот девяносто девять долларов, — отчеканил Ник.
Анабель вручила ему тысячную купюру и великодушно произнесла: «Сдачи не надо!»
— О, я всегда говорил, что красота и добродетель не ходят поодиночке! — восхищённо воскликнул Ник.
— Сфотографируйте меня! — потребовала Анабель, вручая лису смартфон с треснувшим экраном. После долгой серии кокетливых поз лама вдруг приуныла. Она печально опустила прекрасные бархатные глаза, в которых уже поблёскивали слезинки.
— Мой незадачливый муж не хочет покупать мне новый смартфон и машину, — всхлипнула она, — к тому же он всё время на меня ворчит… Подумаешь, разбила три новых модели…
— Да, — сочувственно вздохнул Ник, — три разбитых машины — сущий пустяк.
— Да нет! Как же вы непонятливы! — капризно воскликнула Анабель. — Я разбила три смартфона! А Фредди говорит, что машину я тоже разобью…
— А вы попробуйте три часа проплакать, — пытаясь загладить свою вину, — посоветовал лис.
— В самом деле? — Лама захлопала ресницами.
— Именно, — тоном опытного психолога произнес Ник, — и накапайте себе валерьянки, только потом не забудьте незаметно вылить ее в раковину или горшок с цветком. И, кстати сказать, показывая эту обновку подругам, умножьте её цену на три, а, показывая мужу, разделите на то же самое число.
Советы вновь развеселили Анабель, и она принялась демонстрировать лису свои прошлые фотосессии.
— Взгляните! — воскликнула она, скользя копытцем по треснувшей поверхности смартфона. — Это я в лучшем бутике Акваполиса примеряю платье цвета морской волны. Моё селфи с продавщицей-черепахой. Амфибии такие приветливые! Не то что жители Зверополиса! А здесь я покупаю аксессуары… А это подводный район с прозрачными домами. Видите кораллы и водоросли? А здесь я отмечаю день рождения в одном из самых дорогих ресторанов Акваполиса.
Ник содержательно поддерживал беседу: «А! О! Великолепно»! Особенное восхищение он выразил при виде селфи, на котором Анабель обнимал крокодил в чёрном смокинге с галстуком-бабочкой. Лис не раз пытался намекнуть о ждущем его срочном деле, однако Анабель трещала без умолку, не давая ему даже вставить слово, и память её смартфона казалась Нику резиновой. Наконец аппарат, запечатлевший столько незабываемых моментов, спасительно заверещал. «Ну сколько можно звонить? Я в кафе «Пальмовый рай!» — капризно ответила Анабель. Ник извинился и хотел было наконец откланяться, но лама окликнула его:
— Стойте! Я ещё не показала вам лучший пляж Акваполиса…
Последовали новые селфи с крокодилами и черепахами и фото Анабель в ярко-розовом купальнике и кружевной панамке. Она то взбиралась на сверкающую вышку, сделанную в виде кораллового дворца, то гордо восседала в огромной раковине-кресле, то завязывала цветастое парео. Ник не раз пытался вставить слово, однако его попытки к бегству безжалостно пресекались.
— Это я примеряю новую шляпку! О, а это я уже беру автограф у поп-звезды Газелле…
Тут Анабель призадумалась и выпалила:
— Ник, я хочу сделать селфи с вами!
Лис вскочил со стула.
— Что вы, что вы! — смущённо проговорил он, пятясь к выходу, — я вовсе не звезда, не житель Акваполиса и, к тому же, совсем не фотогеничен!
— Да постойте же!
— Нет-нет, подруги вас не поймут, а главное, ваш муж совсем рассердится и не купит вам машину…
Ник бодро затрусил к дверям, но упрямая лама, привыкшая получать всё, чего захочет, стуча копытцами, побежала за ним. Наблюдая за этой сценой и покатываясь со смеху, Джим едва не выронил поднос с пятью разноцветными бокалами.
========== Вильям Клыкспир ==========
— Честно говоря, Ник, без твоих клиентов мне пришлось бы туго, — заметил молодой як, взяв со стола большую стопку свежевымытых тарелок, — но, если не секрет, ты не пробовал жить по-другому?
Он подошёл к большой подставке для посуды, и тарелки, словно в цирке, попрыгали на свои места. Затем он приколол к своей оранжевой футболке бейджик с именем «Джим Копытинс», включил музыку на лежащем на стойке смартфоне и, пританцовывая в ритме регги, взял следующую партию тарелок.
— Ты хотел сказать, жить, не входя в конфликт с законом? Что ты, приятель! — Лис надел зеркальные очки. — У меня с законом только лёгкий флирт*, хотя, не скрою, он настолько же лёгок, насколько опасен. Мания приобретательства правит миром, поэтому я живу припеваючи. Имитация золота снаружи и пара капель свинца внутри способны превратить кусок пластика в историческую ценность. Я пользуюсь тем, что за внешним блеском многие не замечают главного.
Джим прибавил звук на смартфоне и стал протирать пол в ритме солнечной музыки. Закончив влажную уборку, он осмотрел стены кафе. На них был изображён южный пейзаж: море, небо с плоскими кудрявыми облаками и ярко-зелёные пальмы, листья которых больше походили на армию взбесившихся расчёсок. Як довольно улыбнулся, взглянув на них. Дело в том, что он рисовал пальмы сам и поэтому очень гордился ими. Однако Джим заметил, что вчера его творение успели снабдить новой деталью: кто-то с помощью жвачки прилепил к одной из пальм трубочку для коктейля. Оценив чувство юмора посетителей и отложив устранение его последствий до вечера, Джим ушёл раскладывать салаты по порциям. Ожидая очередного клиента, Ник смотрел в раскрытое окно на жителей Зверополиса, штурмующих оранжевый автобус-гармошку. Автобус, казалось, растягивался под их натиском. Ленивое утреннее солнышко нехотя выбиралось из своей облачной постели.
