Бард наконец разжал руки и улыбнулся. Теперь он верил, что всё наладится. И только просьба Мартина не давала ему немедленно броситься на поиски Джерри и Розмари. А Орсон-то как обрадуется! Ведь выходит, что Келликейт никого не убивала. Правда, её роль в этой истории всё ещё оставалась неясной. И плакала она по-настоящему, когда затягивала цепь…
– Кстати, о Келликейт… – начал было Элмерик, но Мартин перебил его:
– Скоро вы всё узнаете. А пока – ни слова больше. Сюда кто-то идёт. – Он кивнул куда-то за спину барда.
Тот отвёл взгляд лишь на мгновение, а когда опять повернулся, то Мартина уже и след простыл. Впору было бы счесть эту встречу наваждением, если бы не оставшийся в воздухе стойкий запах осенних яблок.
– Эй, ты чё там застрял? – На тропинке показался Джерри. – А ну дуй сюда, новости есть!
Тут он заметил пламенеющую печать у изгороди и присвистнул:
– Ого! Ты, что ль, накладывал?
– Ну я, – насупился Элмерик. – А что?
– Дома расскажешь. – Джерри хлопнул барда по спине. – Эту штуку просто так не ставят – значит, повод был.
«Видел бы ты этот повод – ещё не то бы поставил!» – раздражённо подумал про себя Элмерик, но вслух ничего не сказал, только мотнул головой: пусть понимает как хочет.
Джеримэйн уставился на мерцающие фэды. Потом вытащил из-за пояса свой колдовской нож и подправил пару линий. Заклятие вспыхнуло ещё ярче.
– Вот. Так-то лучше! – Он улыбнулся.
Бард едва удержался, чтобы не пнуть его под колено. Вот что стоило не самому править печать, а сказать: так, мол, и так – у тебя тут чёрточка съехала ниже положенного? Нет, нужно обязательно выпендриться! Странно, что зрителей не позвал! Но тут его осенило: а что, если Мартин перепрыгнул преграду лишь потому, что та была плохо нарисована?
– Она не работала? – Элмерик почувствовал, как у него похолодели ладони.
– Почему? Очень даже работала. – Джерри подпрыгивал на месте от холода (бард только сейчас заметил, что тот выскочил из дома без куртки). – Но я улучшил заклятие. Так печать будет подпитывать сама себя.
– Значит, мертвяк не смог бы через неё пройти? – Элмерик схватил Джеримэйна за плечи и развернул к себе. – Слушай, сейчас не время для твоих шуточек! Отвечай ясно.
– Да чё ты? – Джерри шарахнулся и следующим движением сбросил с себя руки барда. – Уймись, чокнутый! Не прошёл бы мертвяк никуда! Просто твоя печать схлопнулась бы через четверть часа – и всё. А так до утра простоит. Да и не единственная она тут – если ты своим истинным зрением внимательно посмотришь, то сам увидишь. Наставники который день на ушах стоят. Такое ощущение, что мы под осадой.
– Кто знает: может, так оно и есть… Нам же ничего не говорят.
Элмерик выдохнул. Уф, значит, Мартин всё-таки живой! Как же хорошо…
Теперь его ещё больше распирало от желания рассказать Джерри о недавней встрече. Бард живо представил себе, как у того вытянулось бы лицо от удивления… Но нет, нужно было молчать. А ещё – придумать хорошее объяснение, почему вдруг понадобилось ставить печать от нежити. Идей у него не было, поэтому, пока Джерри тащил его к дому, Элмерик готовился импровизировать.
Как оказалось, в их комнате и впрямь собрались все – ждали только барда.
Орсон выглядел задумчивым. Он стоял у окна и вглядывался в темноту, словно пытался разглядеть что-то между мокрых ветвей. Когда Джерри и Элмерик вошли, он едва кивнул им через плечо и вновь отвернулся. Занятия давно закончились, но здоровяк не снял с пояса меч, его рука то и дело гладила ножны, а спина казалась неестественно прямой. Напряжение, которое Орсон пытался скрыть, пульсировало огненным сгустком между лопаток, искрами разбегаясь по жилам. Элмерик сморгнул, и видение пропало. Кажется, сам того не желая, он стал путаться, когда смотрит обычным, а когда истинным зрением.
Леди Эллифлор предупреждала, что такое может случиться. И что поначалу истинное зрение будет тянуть из него силы, пока он не научится смотреть правильно. Интересно, где она теперь? Может, поговорить начистоту с мастером Каллаханом? Вдруг он разрешит продолжить обучение?..
Элмерик со вздохом опустился на кровать и принялся стягивать с себя куртку. На него тут же накинулась Розмари:
– И где ж тебя бесы носили-то? Засветло всем было велено возвращаться-то! Али забыл?
– Но я же успел, – вяло отмахнулся Элмерик, запутавшись в рукавах. – А вы что, беспокоились?
– Вот ничуточки! – Девушка мотнула головой так, что пшеничные косы хлестнули её по спине. – Больно надо-то! А мастера Каллахана нечего расстраивать тут! Ему и так нонче нелегко приходится-то.
– Вот заладила опять про своего эльфа! – поморщился Джерримэйн, и Элмерик невольно повторил гримасу: да, его тоже раздражали эти разговоры.
– А чё это он мой-то? – пробурчала Розмари, вмиг сбавив тон; её щёки вспыхнули. – И вообще, мы тут по делу собрались, не? Что стряслось-то?
Джерри открыл было рот, но Орсон опередил его.
– Я видел Келликейт, – сказал он тихо, но веско. – Она ещё на мельнице. И я намерен её вытащить.
– Потому что дурак. – Джеримэйн закинул руки за голову и прислонился к бревенчатой стене. – Опилками набитый. Навоз у тебя в башке, Орсон Глендауэр! Со всех Трёх Долин собирали, не иначе!
– Я хочу узнать правду, – так же тихо сказал Орсон, не поворачиваясь от окна. – И узнаю.
– Пф! Так она тебе и сказала-то! – фыркнула Розмари. – Ежели виновата, ни в жисть не признается! А ежели не виновата… как ты отличишь, не брешет ли?
– Я пойму по глазам.
– Ой ли? А Рик много, что ль, понял-то по гляделкам той эльфийки? – Девушка глянула на барда, тут же поняла, что сболтнула лишнего, но останавливаться и не подумала. – Прости, Рик, но это правда. Обманула тебя эта ведьма-то. Стало быть, ты лопух. А Сонни лопух ещё больший, чем ты, так-то. Вот и скажи ему!
– А что тут скажешь? – Элмерик наконец справился с рукавом и отбросил промокшую насквозь куртку на табурет. – Меня вы смогли бы отговорить? Нет. Вот и его мы не отговорим. Он уже всё решил – разве не видно?
Орсон бросил на него благодарный взгляд и коротко кивнул. Кажется, он уже не ждал поддержки от друзей и был приятно удивлён.
– Да что ты там разглядеть успел? – проворчал Джерри. – Может, это и не она вовсе! Тебя наставник с утра мечом по темечку огрел – вот и примерещилось.
– Не померещилось. – Глаза Орсона гневно блеснули.
– Так. Просто расскажи, что ты видел, – вмешался Элмерик.
Здоровяк вмиг перестал сверкать глазами и повернулся к нему:
– Силуэт в окне. В комнате мастера Патрика. Она тоже увидела меня. Сразу отпрянула, конечно. Но я узнал. Это точно Келликейт. Я звал её, но она не откликалась, а потом свет и вовсе погас.
Он говорил размеренно, словно взвешивая каждое слово. Элмерик не сразу понял, что эти короткие, рубленые фразы являются признаком отнюдь не раздражения, а волнения. Орсон очень старался не заикаться – и у него получалось.
– И что ты дальше намерен делать?
– Пойти туда.
– Нет, ты глянь! Вот просто взять и пойти! – Губы Джерри искривились в ухмылке. – Думаешь, там тебя ждут с распростёртыми объятиями? Держи карман шире! Да там защитных чар стоит столько, что ты считать собьёшься! К тому же, если это и впрямь Келликейт, то она ясно дала понять, что не хочет тебя видеть. Ну и куда ты попрёшься, герой?!
– Отступают только трусы, Джеримэйн! – рявкнул Орсон.
– О! Неужели благородный сэр наконец-то выучил моё имя? Посмотрите-ка, и трёх месяцев не прошло.
– А ну прекратите оба! – крикнул Элмерик, привставая. – Наделаете глупостей сейчас – потом век не разгребёте.
– Это кто тут ещё делает глупости? – пробурчал Джерри себе под нос.
– Мы должны помочь Орсону. – Элмерик встал, выпрямил спину и пятернёй загладил назад отросшие вихры. – Мы же Соколы! Он наш друг, разве нет? Пускай затея кажется спорной, но если он пойдёт один, то непременно натворит дел.
