Четвёртый! Это же просто с ума можно сойти от такого количества бывших мужей. Как же это меня угораздило четыре раза наступить на одни и те же грабли? Непостижимо! А, собственно, почему непостижимо? Вполне постижимо – простое стечение обстоятельств. Вот так, господа хорошие! Я всегда могу ловко найти себе оправдание в чём угодно. Если, разумеется, не впадать в обычные для меня самокопание и самоистязание.
Жизнь как сложный карточный фокус с секретным кодом, про который любит твердить Ренат: чего только в ней не может быть. Ты, Ренат, прав!
Вспоминаю, как несколько лет назад после упоминания за семейным застольем этих самых никому не известных гитик мы с Павлом в один голос стали уговаривать Рената продемонстрировать нам секретный код. Затаив дыхание, смотрели во все глаза, пытаясь уловить, разгадать, казалось бы, простую загадку. Потерпели фиаско. Все трое дружно смеялись. Потом звонко «чокнулись» и запили отменным вином нашу с Павлом неудачу и откровенную туповатость в вопросах карточного шулерства. А потом уже до поздней ночи философствовали о сложностях жизни, о драгоценных крупицах бытия, о скрещении судеб. Вот уж фокус так фокус…
– Даша, доброе утро! – снизу машет мне приветливая старушка Елена Дмитриевна, моя самая приятная здесь собеседница, почти безвыездно обитающая на соседней даче. – Я смотрю, сидите так тихо за чашкой кофе, ах, нет, чая зелёного, я и забыла, что вы чай зелёный предпочитаете. Новый роман, наверное, обдумываете? Не забудьте, как книгу закончите, меня своим новым произведением угостить. Я ваша, Дашенька, большая поклонница.
– Доброе утро, Елена Дмитриевна, заходите, я вас лучше чаем угощу, это гораздо полезнее моих небылиц, – и мысленно добавляю: «Сотканных из смеси моих чудовищных по уровню правдоподобия снов и совершенно неправдоподобных реалий».
– Нет, милая, спасибо, иду своих пострельцов-близнецов Ивана да Марью искать. Они специально от меня прячутся. А я волнуюсь. Так-то детки они неплохие да и большие уже, но мало ли что. Время сейчас, сами знаете, какое! А детки-то они хорошие, дружные, водой не разлить, даром что Иван да Марья.
Елена Дмитриевна продолжает неспешный путь в силу своих… О нет! О возрасте женщин?! Ни под каким предлогом! В силу своих, скажем мягко, «с хвостиком» лет, продолжает путь вдоль берега в поисках внуков, за которых чувствует свою, неведомо кем возложенную на неё ответственность. А может, и не кем, а чем – вероятнее всего, профессией, которая для неё, правда, теперь уже в прошлом.
Елена Дмитриевна исчезла за последним видным мне изгибом тропинки, теперь продолжим бездельничать. Что ещё я могу себе позволить? Могу влюбиться. Это теоретически вполне вероятно. История и литература знают немало подобных курьёзов, случавшихся с дамами и постарше. Могу даже влюбить в себя. Да?! Вона как мысль пошла?! А почему бы и нет? Мужчины всё ещё обращают на меня внимание. Изредка. Надо будет мысль о голубоглазом блондине додумать, найти такого блондина и влюбить в себя. Будет вполне занятно, в первую очередь мне самой… Ну, это уже когда полное безделье на горло наступит…
А лучше влюбить в себя миллиардера с роскошной яхтой. Нет, это уже, кажется, было в списке «никогда»? А может всё-таки совместить блондина и миллиардера в «одном флаконе». Что-то я опять уплываю в мир неприличных грёз! Ну, что поделать – писатель… Ага, писатель фантаст… Жанр поменять? Тоже мысль.
Так, двинемся дальше. Что же я ещё могу? Могу выйти за голубоглазого блондина-миллиардера замуж! Эко тебя, Дарья, разнесло! Замуж! В пятый раз что ли? Ну, нет, это уж, голубушка, ты явно загнула, это уж увольте! Этого даже ради дурака Сан Саныча не надо ни в коем случае. Влюбиться – это я ещё, пожалуй, если сильно напрячься, могу. В миллиардера или в блондина, как «фишка ляжет», а вот замуж в пятый раз… Нет! Это только в тревожном сне после откровенного обжорства на ночь!
Потенциальное замужество однозначно следует безжалостно удалить из списка «могу» и включить в список «никогда» с восклицательным знаком, а лучше сразу с тремя, как сигнал «alert!!!», «полное внимание!!! опасность!!!», точно с теми же интонациями, как «караул, грабят!!!» Интонации обозначить как-нибудь особо, чтобы в глаза бросалось.
Я встаю, чтобы вскипятить уже остывший чайник, и с новой чашкой горячего чая продолжаю свои бездельные воскресные размышления о сути собственных фантасмагорических ближних и дальних перспектив, чтобы хоть как-то отвлечь себя от нестерпимой боли, терзающей днём и ночью мою дичающую от одиночества душу. Дети уже третий день не звонят… И Павел куда-то пропал…
Когда благополучно развалился мой третий брак, я в полном отчаянии размышляла на балконе своей городской квартиры о свалившемся на меня одиночестве, правда, при совершенно иных обстоятельствах. Жизненная ситуация была абсолютно тупиковой. Тогда мне хотелось умереть. А через четыре года я плыла с Павлом на сказочном белоснежном лайнере на Гавайи. Ага, вот оно в чём дело! То-то меня всё на яхты с лайнерами тянет. Я уже и забыла совсем, что безумно море люблю, но ничего, озеро тоже неплохо!
Плыла с Павлом на белоснежном лайнере и была любима и счастлива. Кстати, брак был четвёртым, а вот свадебное путешествие – первым. Первым, подумать только!
Ну, хоть что-то в этом браке было впервые…Ох, и чего это я злая такая прямо с утра? Надо добреть, а то до вечера не дотяну. Так что пусть хоть одно из четырёх возможных, но свадебное путешествие в моей жизни было. Было… Да ещё какое! Море, залитое солнцем, блестело иссиня-черным атласом, облака над ним раскачивались и плыли как сказочные каравеллы… Чайки… Нет, чаек я что-то не припомню.
Мы с Павлом сидели на верхней палубе, и «ветер скользил нежно по нашим губам, утомлённым поцелуями». Просто живое начало сентиментального романа. Господи, сколько же мы тогда целовались! Надо вспомнить, я ведь тем вечером написала что-то красивое. Ах, да, вот это:
«Горел неистовый закат, пылало небо,
и бились волны наугад о быль и небыль.
И уплывали острова всё дальше, дальше,
как драгоценные слова без лжи и фальши.
Мешалось мыслей хвастовство, подобно бреду,
и праздновало естество свою победу.
И раскрывалась вновь душа в немом познанье,
и приобщалась не спеша к Великой Тайне.
В неярком свете хрусталя глаза сияли
так, словно капли янтаря в глубинной дали.
А воздух прянен – только тронь – стихом струился.
И мой огонь в твою ладонь слезой скатился».
А что? Неплохо получилось, вполне искренне. Хорошо, об этом хватит. В этом направлении двигаться больше не будем, а то вечером опять придётся таблетки глотать на сон грядущий.
* * *
Четыре неудавшихся брака… Кто бы мог подумать? Просто как у Хемингуэя! Ну, хоть в чём-то к гению мировой литературы приблизилась. Да… четыре брака – это круто. Это у меня-то, с моим фундаментальным подходом к жизни, с моими безупречными родителями?! Что ж ты спишь, наука генетика? Проспала ты меня, проспала…
Алька права, главное – начать. Развод равноценен прыжку с парашютом: первый пугает, а потом всё как по маслу. Но первый прыжок уж точно был неизбежен. Хорошо ещё, что быстро прыгнуть решилась, а вдруг бы всё на годы затянулось. Просто с тоски удавиться можно от одной мысли.
А какое было начало?! Ах, какое было начало! Мы оба тогда захлебнулись своей пылкой, детской любовью. Никого и ничего не видели вокруг, рук разжать были не в силах. Шекспир отдыхает! И не он, чего там греха таить, а именно я на том новогоднем вечере, последнем школьном вечере, если не считать выпускного, твёрдо решила, что нам надо срочно пожениться.
