— Крестражи, — буркнула она и вернулась к еде.

— Полагаю, теперь это наш приоритет.

— Наш?

— А как вы собрались узнавать информацию о нахождении чаши?

Гермиона совсем стушевалась и пожала плечами.

— Ты же тоже не можешь просто спросить у… кого бы то ни было.

— Зато я умею слушать.

— В любом случае, будь аккуратнее.

— Не тебе меня учить, — Снейп усмехнулся.

Так и есть. Гермиона не стала спорить.

— Да и существуют разные способы узнать данные, — продолжил он скучающим тоном. — Я так понимаю, что наши условия аннулированы?

— Условия?

— О недопустимости третьих лиц, — все так же безучастно ответил Снейп.

Но ей представилось, что внутренне он ухмыляется. Отплатил той же монетой. И гораздо эффективнее. Гермиона вдруг отчетливо поняла, насколько она ревнива. А это признак неуверенности в себе, она читала. Правда, с другой стороны, поводы были веские — Снейп на джентльмена не особенно походил (особенно, когда говорил прямым текстом, что не собирается ждать, когда она поменяет свое решение). И все эти разговоры о Лили… Пусть даже она была мертва, все равно возникало ощущение, что Эванс может забрать Северуса у неё.

И Воландеморт тоже мог отобрать его, хоть и в другом смысле. И любой Пожиратель, или член Ордена Феникса, или даже Гарри, если что-то пойдет не так. Гермиона так красочно представила, как зеленый луч Авады летит в Снейпа, что вздрогнула.

— Да, конечно. Делай, что хочешь, — выдавила она. — Только не ввязывайся в неприятности из-за крестражей. В конце концов, Дамблдор тебе этого не поручал, у тебя другие задачи.

— Рад вашему благоразумию в этом вопросе, мисс Грейнджер.

— Может, нам стоит перейти обратно на вы, господин директор?

— Да, это будет не лишнее.

— Хорошо, сэр, — она отставила тарелку в сторону и использовала Агуаменти, чтобы налить в стакан воду.

Снейп достал из внутреннего кармана фляжку и протянул ей.

— О, спасибо, — действительно, все-таки повеселее, чем просто вода, хоть и тоже совершенно обычный черный кофе. Но, может, и необычный, ей почем знать, она же вообще не разбирается. — Я соберусь за пару минут.

— Я вас провожу.

— Благодарю.

Гермиона действительно не задержалась и вышла из спальни, застегивая пальто на ходу, через какой-то рекордный срок. Снейпа в комнате не было, хотя теперь столик был чист. Видимо, вызвал домовика, пока она не рядом.

— Я предупредил мистера Поттера о вашем возвращении, — он появился в дверном проеме.

— Отлично!

И начался эпизод. Гермиона зажмурилась и тягостно вздохнула. Ну, это хотя бы было логично. Уходить она не хотела и «тянула время». Правда, что делать, тоже не знала. Это неуместная в военное время гордость или все же самоуважение? Стоит ли ей быть такой принципиальной и возвышенной, когда они могут лишиться жизни и друг друга в любой момент? В конце концов, Снейп же её не обманывал. И говорил по фактам, без всех этих глупых эмоций. А она сама изначально прыгнула к нему в постель, не особенно глубоко раздумывая, что там их ждет в будущем. И что было у него в прошлом.

Гермиона сократила оставшееся между ними расстояние и уперлась лбом Снейпу в грудь. Когда приступ закончился, он схватил её за плечи, скорее из-за неожиданности, чем сознательно, но руки так и не убрал.

Они молчали. Наконец, Гермиона сделала шаг назад и с сожалением отпустила его мантию. Снейп отвел её волосы в сторону, заправляя прядь за ухо. Он так внимательно и как-то даже печально смотрел на неё, что у Гермионы мурашки пробежали по спине. Но, может, ей просто стало холодно?

Поцелуй горчил, как его кофе.

*

Гарри щурился на свет от её палочки, его волосы были взъерошены, а очки криво сидели на носу. Очевидно, он задремал, пока ждал, так что либо она топала по лестнице как слон, либо Поттер где-то просто повесил сигнальные чары.

— Знаешь, когда вы с Роном начали свои разборки, я думал, что хуже уже не будет. Самое страшное, что может случится — вы разругаетесь окончательно, и нашей дружбе придет конец.

— О чем ты?

— Снейп и ты. Между вами что-то есть? — Гарри наверняка обдумывал этот вопрос все то время, пока она отсутствовала.

Гермиона усмехнулась и хотела уже сказать какую-нибудь резкую грубость, но вместо этого оперлась об стену и уставилась в темноту коридора.

— Что-то есть. Наверное.

— Мерлин, Гермиона, он же…

— Что? Пожиратель? Убийца? Предатель? — она разозлилась мгновенно.

— Но Снейп действительно плохой человек. Объективно, — Гарри тоже вскинулся. — Я видел, как сегодня утром он сопровождал Того-кого-нельзя-называть к гробнице Дамблдора, словно…

— А я в этот момент спала на диване в его гостиной, — Гермиона не уследила за своей мимикой и скривила лицо в гримасе ярости и боли. — И могла только надеяться, что он вернется ко мне. И позволит мне остаться. А не будет говорить все эти ужасно, ужасно несправедливые вещи о том, как нам следует себя вести. И что мы… И что мы не можем быть вместе, потому что мы те, кто мы есть!

Как красиво она облагородила то, что он пытался ей втолковать. И опустила пару крайне спорных деталей. Впрочем, суть-то одна.

— Гермиона…

— Мне плевать, что ты думаешь по этому поводу, — она повысила голос и посмотрела Гарри прямо в глаза. — Я люблю его.

— Ты шутишь? — он наконец поправил свои очки, и теперь выглядел не столько нелепо, сколько встревожено.

— А похоже на то? Или думаешь, для меня все это легко, и я на седьмом небе от счастья от всех этих, — Гермиона хмыкнула, — сложностей?

— И что же это за любовь такая, когда все так плохо?

— А ты Джинни спроси. Или Тонкс. Уверена, им тоже очень весело.

— Мы с Люпином не…

— Ага, давай, перечисли весь список, какие вы правильные, и какой он урод. Я же такая вся из себя романтичная дурочка и ничего не знаю.

— Но я люблю Джинни. И Римус, я уверен, тоже любит Дору, просто… просто ведет себя как идиот. А Снейп тебя? — то ли он пытался уязвить её, то ли действительно решил вникнуть в ситуацию.

— Я не знаю.

— Так с чего ты вообще взяла, что…

— Потому что между нами уже все было, — бросила она с неприязнью.

— О, — протянул Гарри, а потом сказал как бы между прочим: — Так, может, это просто удобный предлог? Ну знаешь…

— Воспользоваться и бросить? — Гермиона ядовито усмехнулась. — Как Рон Лаванду?

Лицо Гарри побагровело, для него это явно были несравнимые вещи.

— Или у него просто фетиш на магглорожденных гриффиндорок.

Гермиона, честно говоря, и не думала, что Поттер знает о таких вещах. Хотя он же был семнадцатилетним парнем, конечно, он думал о сексе! Правда то, что он сказал скабрезность в контексте, имеющем отношение к его матери, все равно удивляло.

— Тогда радуйся, что не на рыженьких, — нашлась она и отлипла от стены, направляясь в свою комнату.

========== 30. Патронус ==========

Удивительно, но в ту ночь ей приснилась Лили Эванс. Гермиона довольно смутно помнила её внешность, так что, вероятно, просто выдумала красивую ведьму с зелеными глазами и огненными волосами. Которая ещё и оправдывалась, что вовсе не требовала от Северуса никаких жертв, и вообще они были только друзьями. Девушка хватала её за руки, сокрушалась и извинялась, наверное, битый час, но потом где-то вдалеке заплакал ребенок, и она отвлеклась. Гермиона проснулась.

Действительно, разве была Лили виновата, что Снейп окажется таким… таким? Да и помимо этой старой полулюбовной истории, как бы сильно Гермиону она не задела, причины для сохранения дистанции у них действительно были веские. Но все равно ей казалось, что все они просто повод закрыться для него. Ведь на практике он и сам не мог сдержать себя и свои порывы. Делал шаг навстречу, а потом просто очерчивал круг, ограничивая их исключительно физической близостью. Или ей просто хотелось так думать, и ничего, кроме симпатии и желания за этим действительно не стояло.