— Получилось? — неуверенно спросил Уизли.
— Похоже на то. Но я же не специалист в Темных искусствах, — Гарри хмыкнул. — Что скажите, профессор? Простите, директор.
— Сколько их ещё? — вместо ответа на вопрос, Снейп задал свой, как любил. Гермиона дернулась от звука голоса, но взгляд так и не подняла. — Крестражей.
От его уточнения Гарри тоже вздрогнул и сжал кулаки, но ответил почти без напряжения в голосе, как будто так и надо было:
— Как минимум, два.
— Змея, полагаю, — все так же безучастно прокомментировал Снейп.
— И чаша Пуффендуй.
— И мы понятия не имеем, где они, — выдал Рон, как бы подводя черту — теперь Снейп был в их странном кружке посвященных. — Этот-то пришлось искать наугад. Если бы Луна не заупрямилась так с диадемой…
— Мисс Лавгуд в курсе?
— Нет, — Рон, похоже, сожалел об этом, но при этом и гордился, что сумел удержать язык за зубами. — Я сказал ей, что ищу артефакты Основателей.
— Почему их?
— Они ценные. Тому-кого-нельзя-называть нравится, — Гарри хмыкнул, — символизм.
— Мы не знали, что это диадема. Вообще ничего не знали, — Гермиона не хотела, чтобы Снейп думал, будто она ему врала ранее, когда ничего конкретного на вопросы не отвечала. — Даже то, что крестраж находится в Хогвартсе.
— А почему искали здесь?
— Том был сиротой, как и я. Школа стала ему вторым домом, — этот аргумент Гарри использовал не единожды в их спорах. — Другие крестражи тоже лежали в особенных для него местах. Кольцо — в доме Мраксов, его чистокровных родственников по материнской линии. Медальон, ну, до того, как его украли, в пещере, куда он любил ходить ещё в детстве, — Поттер смотрел на Снейпа. — Вы догадались ещё тогда, из-за него?
— Нет, — отрезал Снейп, но все же дополнил: — После Нагайны. Сомневаюсь, что мисс Грейнджер стала бы использовать Адское пламя против живого существа ради собственного удовольствия.
Гермиона потупилась и вздохнула. Такой очевидный прокол, шпион из неё вышел так себе. Впрочем, она и без всяких тонких намеков ему много что сразу прямо выложила.
Они постояли вокруг уничтоженного крестража ещё немного, не двигаясь и не разговаривая. Теперь даже Гарри должен был признать, что Снейп на их стороне. Уничтожение частички своей души Воландеморт ему явно не простит. Впрочем, взаимной любви и уважения у них из-за этого вряд ли резко прибавилось. Рассуждения про отношения профессора и Поттера уже оскомину набили, но даже Рон имел к нему претензии посерьезнее, чем несправедливо снятые баллы. Вспомнить хотя бы всю эту заварушку во время убийства Дамблдора, когда его брат серьезно пострадал и чуть не погиб. Уизли первым же и заговорил, разрушив момент:
— Я так понимаю, прямо сейчас праздновать рановато, так что вы как хотите, а я, пожалуй, пойду спать. Надеюсь, Тот-кого-нельзя-называть не заявится ещё заодно и в мужскую спальню семикурсников Гриффиндора.
— Побрезгует, — фыркнул Гарри.
— Ну, если что, закидаем его грязными носками, — Рон усмехнулся, хоть и довольно мрачно.
Они все обнялись. Без Снейпа, конечно. Разрушенную диадему Гермиона завернула в старый свитер и спрятала в сумку, как и меч. Рон забрал свою мантию и ушел первым, на ходу разворачивая Карту мародёров. Несмотря на то, что его «миссия» была завершена, он все ещё не мог покинуть Хогвартс без веских причин, чтобы не подставить под удар свою семью. Гарри тоскливо посмотрел ему вслед и сам сделал пару шагов в сторону парадного выхода, в свою очередь, вытаскивая из кармана мантию-невидимку.
— Он все ещё в Европе, — Поттер говорил так уверенно, как будто только что получил свежую сводку данных прямиком от Лорда. — Раньше утра точно не прибудет, может и позже. Но мне лучше уйти, — он неопределенно кивнул в сторону. — Иначе полезу за палочкой.
— Гарри, ты иди, — как бы между прочим бросила Гермиона. — Я задержусь.
— О, ну да, конечно, — Гарри сверкнул на неё глазами (хотя, скорее, очками) и скрылся под мантией, спеша на улицу.
Так как количество палочек с зажженным Люмосом в комнате поуменьшилось, стало совсем темно.
— Ладно, — протянула Гермиона, ни к кому конкретно не обращаясь.
И подняла взгляд на Снейпа впервые за все это время. Он смотрел на неё безотрывно, не мигая, что жутко нервировало.
— Я приняла тоник, — нашлась она. — И либо он сильнее, либо мое состояние опять меняется. Я стала дольше спать, в режиме реального времени, имею в виду.
Снейп молчал, Гермиона мялась.
— Это хорошо или плохо?
— Понятия не имею, — наконец ответил он, но почему-то отчетливо хмуро. Ну, то есть понятно, почему, но… — Либо воздействие идет на спад, либо приступы во сне перестали компенсировать дневные эпизоды, что ещё проявит себя.
Гермиона кивнула и заправила прядь волос за ухо. Это как будто послужило сигналом Снейпу — он резко шагнул вперед, к ней. Она застыла, рассматривая его привычную одежду.
— Я рассказала Гарри. Про его маму.
— И как он это воспринял? — как будто только ради вежливости спросил Снейп.
Гермиона пожала плечами.
— Сложно сказать. Не думаю, что он хочет это обсуждать, но, возможно, это его, не знаю, успокоило. Лучше хоть какое-то объяснение, чем вообще ничего.
Она безотчетно потянулась к нему и поправила отвороты мантии, чтобы они лежали более красивыми складками, но руки на его груди не задержала. Разговаривать об Эванс ей тоже не больно хотелось.
— Про Сивого и его группу что-нибудь слышно? — вспомнила Гермиона.
— Да.
Она нахмурилась и обеспокоенно вгляделась в его глаза. Опять черные и ничего не выражающие.
— Их нашли?
— Наткнулись только на одного — Струпьяра, оборотня. Он не контролировал себя и напал на людей. Его убили.
— Кто-то пострадал? — спросила она, уже зная ответ.
— Конечно, — Снейп усмехнулся.
— Ясно, — Гермиона так и стояла ровно, вытянувшись, будто палку проглотила. — Зря я их не прикончила, когда была возможность.
— Если тебе будет от этого легче, то наткнулись на него другие егеря. И вся эта ситуация несколько обострила отношение стаи Сивого с Пожирателями и Темным лордом. Да и внутри группы в отсутствие Фенрира сейчас наверняка идет борьба за власть.
— С тем же успехом…
— Не заставляй себя, если это противоречит твоим принципам, — перебил он её, но говорил совершенно равнодушно.
Гермиона нахмурилась и все же подалась вперед, как всегда, смотря на него снизу вверх.
— Что ещё я не должна делать, чтобы успешно отыгрывать свою роль?
— Ничего, что сама не хочешь, — действительно, как будто сборник очевидных мудростей цитировал.
— И тебе все равно, что я решу?
— У меня нет над тобой власти.
— Но ты бы её хотел?
— У всех есть эгоистичные порывы.
— Северус, отключи уже свою гребанную окклюменцию и говори то, что думаешь, а не всю это постную хрень!
Снейп оскалился, будто только и ждал её разрешения.
— Идиотка.
— О, отличное начало, уже чувствую искренность.
— И какая правда тебе нужна?
— Твоя!
— Я тебе уже рассказал все начистоту, и что из этого вышло?
— Ты не был честен со мной до конца!
Они опять оказались непозволительно близко, но хотя бы не касались друг друга. Пока.
— Разве? Я не виноват, что мои слова тебя не устраивают, и ты хочешь услышать другие.
— У меня тоже есть эгоистичные порывы, и я… — она сбилась с мысли. — И что, все это просто секс? Развлечение?
— Да, пир во время чумы, — он оскалился и навис над ней. — Найти способ расслабиться попроще я, видимо, не догадался.
— Ты не мог бы выражаться яснее?
— Удивительно, мисс Грейнджер, как вы местами несообразительны.
— Я не хочу соображать, что бы это не значило, я хочу знать точно.
— Если я не вешаю тебе на уши лапшу про чувства, — Снейп выплевывал слова, как ругательства, — это не значит, что ты для меня пустое место. Этого достаточно?
— Нет! Поговори со мной нормально.
— На кой черт тебе все это нужно сейчас со мной? Ты ещё найдешь того, кто…
