Леонид Оливсон Моих стихов чернеющая гладь… Книга стихотворений © Леонид Оливсон, 2020 Стихов моих чернеющая гладь Врачует неких, тех, кто как-то Оставил на земле свою печать, Хотел он или не хотел – де-факто. И вы их видели в анналах, О них читали – может, не о всех. Мы чтим порой их в мемориалах. Они – виденье жизни разных вех. О репетиторах и мудрых и лукавых Отец у Черчилля был третьим сыном в высшей знати, Попасть сначала в палату общин был путь один, Он не без крови выстлал себе въезд в её пенаты, И в своих помыслах недетских он был не кретин. Мечтал похожим быть, как отец, в служенье Родине, А вот стандарты обученья школы отвергал, Он с малых лет подвластен был войны экзотике, Мир войн и книг этой тематики так увлекал. О троне власти он мечтал путём заслуг геройских, А дальше популярность и его избранье, Потому и в конницу [1] пошёл в мечтах ковбойских, Попав с трудом в Сандхерст – он проявлял старанье. Два раза уж срезался в Сандхерст он на экзамене, А всё из за латыни и греческого языка, Но туда очень рвался – таков его был замысел, И взят был репетитор, чтоб попасть наверняка. Джеймс-капитан имел богатый опыт в этом деле, Ведь брался не впервой учить оплаченных птенцов, С подростками учителя совсем там не потели, Не заводили ворох тут учебников томов. Известен был давно набор учителей вопросов С непогрешимостью даваемый ученикам, Конечно же, никто не мог б предугадать курьёзов, Гарантий не было, но в большинстве везло орлам. Нехитрый метод был, но делалось всё по науке, Ответы, что зубрили, были в поле правильных, И этим попаданья в школу снимались муки, Зато “лукавивших” работа долго славилась . Да, путь в “Наполеоны” был непрост во все столетья, А он из плена бурского попал в герои войн, А в трудный мира час [2] большой войны он зрел силуэт И глав держав союзных стран звал на борьбу с чумой. (У. Черчилль Мои ранние годы., изд., Колибри, 2011). О Шиндлере Оскаре без прикрас Его характеристик хватило бы на всех: Он абвера шпион, эсэсовец, неверный муж, И всё же был этому всему противовес — При всем при этом еврейских не губил он душ. А истина вся на поверхности пылится, Ведь список Шиндлера составлен был так просто: Есть денежки – то ты уйдешь живой от фрицев, А он не без корысти всё вверял прохвосту. Писатель из Австралии [3] был в Голливуде, Его удачей был рассказ одного немца, О чем спасенный каждый думал в те минуты, Он Шиндлера благодарил за всех от сердца. Понятно – после чего тот написал роман, Ему принесший Букеровскую премию, А Спилберг в фильме много чего не показал, Понятно, в Голливудском его прочтении. Оскар родился в маленьком чешском городке В семье католика промышленного толка, Закончил школу, звезд не хватая в вихорке, Как явствует, он редко в руки брал книжонку. Училище он кончил, экзамены не сдал [4], Три года после в фирме у отца помощник, Уйдя, женился в двадцать, стал пить и пропадать, В полиции не раз бывал он, полуночник. А отслужив армейский срок – пошел работать, Встав на ноги, он въехал в новый богатый дом И школьную подружку он успел растрогать, Перед женою всю жизнь он не был ангелком. Двух деток заимел он, с подружкой бегав, А в то же время больную мать он потерял, А в 1935 в шпионы был завербован против чехов, Спустя три года в их суд полиции попал. Сказав, за деньги служит, – он во всем сознался, Но соглашение в Мюнхене его спасло, И дальше он уверенно шел тем же галсом, Ему, однако, при жизни с немцами везло. Для Гляйвица держал он польские мундиры, А после в бизнесе ему немцы помогли, Он у отца, спасенного, был рэкетиром, Под пистолетом держал его; был не шутлив (Его он собственность, фабрики, себе забрал). У Франка с Гиммлером были разногласия, Использовал их ловко этот потенциал, Начальника Плашува он сделал пассией, Охотно Гец дарил расходный материал. Конечно, был тут и меркантильный интерес, На что вдова его бесстыдно возражает, Ведь каждую минуту он мог ведь стать мертвец, С фабричных ночью он не уходил лужаек. А сколько умерло на фабрике народа, Который просто был истощен, недоедал, В конце войны лишь разрешил с хлебом подводы, Ведь кто остался жив, помнят как народ страдал. В году 1944 в Освенциме он выкупал евреев, Ну, вспомним, кому такое счастье выпало, Он деньги давно уж забрал у богатеев, Отсюда и, понятно, идея выбора. И все равно ему спасибо, что спас всех тех, При всех тех авантюрах он был гуманистом, А существует одна из громких антитез [5] — Каким при жизни бывал он авантюристом. А потому – лишь за шестнадцать лет до смерти Он звание праведника мира получил, Он пережил так много в грозной круговерти, Ведь от пороков в жизни никто не излечим. вернуться1) Из радиообращения к США, Лондон, 26 октября 1938 года. 2) И в речи в Уолтемском аббатстве от 14 марта 1939 года. (в день вторжения Гитлера в Чехословакию) 3) И в речи в Канадском клубе, Лондон, 20 сентября 1939 года. “Мы отстаиваем общечеловеческие ценности”. вернутьсяТомас Кенилли написал роман “Ковчег Шиндлера” в 1982 году по рассказу еврея Польдека Пфеффеберга, а фильм Стивена Спильберга “Список Шиндлера” был выпущен 15 декабря 1993 года. вернутьсяПравда о бабнике, взяточнике и аферисте Оскаре Шиндлере. |
