Литмир - Электронная Библиотека

– Простите за прямоту – грабеж?

– Именно! – обрадовался Хацкелеев. – Я там для проформы был. Не при делах. Местные богатеи запрятали зерно. Ну, что вы усмехаетесь? Они его на самом деле спрятали от народа. И вот один комиссар ретивый велел ударить в колокол, чтобы собрать народ на сходку. А у попа дочка была – небесное создание тринадцати лет. Привыкла, видать, командовать паствой. Она и говорит, мол, дать приказ бить в колокол может только поп.

– Настоятель.

– Как?

– Ну, главный поп в церкви. Начальник церкви, по-вашему.

– Как вы в Серафимовском?

– Да.

– Ну, так вот, девочка сурово так одернула нашего товарища из ЧК. И он мне: «Давай, оформляй как к/р».

– Простите?

– Контрреволюционная пропаганда.

– Да как же можно судить ребенка? Это же…

– Незаконно?

– Я хотел сказать, что это бесчеловечно.

– Да, – кивнул Хацкелеев, – даже более, чем вы думаете. Рассказать, что сделали в ЧК с этой девочкой?

– Не надо!

– Будь я ее отцом, – продолжал рассуждать Хацкелеев, не обращая внимания на слова отца Михаила, – я бы поднял восстание. А вы?

– Что – я?

– Ну, если бы я ворвался в ваш дом, забрал вашу дочь, надругался над ней, неужели бы вы и тогда продолжали говорить, что, мол, власть от Бога?

– При чем тут вы и власть?

– Я представитель.

– Вы представитель власти, пока действуете в рамках закона. А когда вы выходите за эти рамки, вы просто бандит с большой дороги.

– Отлично сказано! – снова обрадовался Роман Давидович. – Значит, вы считаете, что советская власть – это бандиты с большой дороги? Я вас правильно понял?

– Нет, вы поняли меня неправильно…

– Хорошо, прочитайте и распишитесь, – холодно произнес Хацкелеев, протягивая отцу Михаилу протокол допроса.

– Мне очень жаль, – сказал тот.

– Чего же?

– Вы ведь не хотели, чтобы ту девочку постигла такая страшная судьба, и вам, наверное, совестно?

– Совесть – буржуазный предрассудок, – усмехнулся Хацкелеев.

– Вот возьмите, я подписал.

– У меня столько этих дел, – вдруг сказал следователь, как бы отвечая на свои собственные мысли, – если бы я вникал во все…

– Как же можно вершить судьбы людей, не вникая?

– А вы, когда принимаете исповедь, вникаете, да? Расспрашиваете, наверное, нутро пытаетесь человеку вывернуть?

– Вовсе нет, с чего вы взяли?

– Так и моя работа в чем-то сродни вашей. Сижу тут и слушаю: пьянство, взятки, пьянство, взятки, любовник сожительницу укокошил, вся душа, как на ладони. А на душе, кроме смрада и мерзости, разве есть что-нибудь? – Хацкелеев пригорюнился и стал похож на молодого священника, впервые вышедшего на исповедь.

– Наша вера учит, что мир лежит во зле, но мир не есть зло.

– А наша вера учит, – парировал следователь, – что мир есть продукт экономических отношений. Изменишь среду – изменится и человек.

– Мне кажется или вы меня на что-то провоцируете?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

8
{"b":"706750","o":1}