– Не хотел пугать, – извиняясь, усмехнулся молодой мужчина, – просто подумал, может быть, ты тоже захочешь ехать на лошади?

На лошади? Вспомнила прошлый раз, когда добирались до Урелтона и я была вынуждена сесть на лошадь с одним из воинов. Ну уж нет, не слишком-то хотелось повторять такой опыт.

– Спасибо, Тавир, но мне гораздо удобнее в карете, – мягко высвободила локоть из его хватки.

Невольно перевела взгляд за его спину и увидела старшего воина – сурового и молчаливого Грорса. Среди остальных он как хмурая туча – спокоен и в то же время давил своим присутствием, следя за всем. Даже сейчас что-то высматривал. Уж не приказал ли Амгерр следить за мной? Хотя вряд ли господин стал беспокоиться по этому поводу. Да какая ему в том разница?! Другое дело, если всё же Грорс будет следить за мной и после того, как я перейду границу, тогда Амгерр может запросто найти меня: хоть он и обещал, что отпустит, а уверенности в том не было.

Лицо Тавира с каждым мигом моего молчания меркло.

– Просто мне немного нездоровится, быть может, в следующий раз, – облизав губы, улыбнулась ободряюще.

Тавир вскинул взгляд и кивнул, весьма удовлетворившись таким ответом. Я свободно могла взобраться внутрь кареты и выдохнуть. Да уж, непросто оказалось дать отпор. Теперь ещё бы выстоять. Тавир слишком обходителен.

Отряд двинулся с места, а я откинулась на спинку сиденья и уставилась в окно, наблюдая, как проплывала в туманной пелене чащоба. Вид за окном почти не менялся из-за того, что лошади шли по трясине медленно, но ближе к полудню, когда землю обдуло ветром, немного подсушив, разогнались и припустились бодрее.

Дорога ещё долго пролегала средь молодых лиственниц, окутанных водной дымкой под тяжёлым набухшим влагой небом, и, казалось, никогда не оборвётся. Всё дальше становился Торион. Время от времени на меня наваливалось волнение, давила непонятная тяжесть, но я старалась не задумываться над этим, прогоняя всякие лишние мысли.

К обеду чащоба расступилась, а дорога плавно потянулась по горному склону, огибая каменные выступы, похожие на громадных истуканов. На отдых съехали с дороги, выбрав место у густого ольшаника.

Вылезла из кареты, разминая плечи и спину, чуть потянувшись, вдыхая свежий, одурманивающий голову воздух гор. Марсу с радостным криком спрыгнул с козел, вместе с остальными принялся очищать для постоя место. Ему явно по нраву этот путь, судя по тому, с какой живостью и охотой он суетился вместе со всеми, таская дрова для костров. Может быть, и правда его можно было бы отдать на должное воспитание? Тряхнула головой. В нашем роду не было воинов, и единственный удел мужчин – это копаться в земле и молоть муку.

Пока все остальные были заняты делом, я спустилась к роднику, что журчал поблизости среди камней. Набрав воды для готовки, отправилась обратно, но едва только ступила на каменный выступ ухаба, как передо мной возник Тавир. От неожиданности сердце подпрыгнуло и быстро заколотилось.

– Опять тебя напугал, – виновато глянул мужчина, – давай помогу, – тут же забрал из моих рук котелок, который был и не слишком-то тяжёлый – и не такие тяжести таскала.

Но делать нечего, он уже забрал его, перехватывая крепко в руку, а я невольно пожалела, что пошла одна, не взяв с собой брата, будто он мог спасти меня, но тогда хотя бы у Тавира было меньше поводов заговаривать со мной. Невольно поймала себя на мысли, что нахожу причины, как от него отвязаться, не дав возможности узнать его лучше, спокойно поговорить. Ведь что если он окажется достойным мужчиной? Нельзя быть такой категоричной! А помощь мне пригодится: мама всегда говорила, что есть трудности, которые женщине непосильны. Кажется, у меня этих трудностей уже по горло.

Заставила себя улыбнуться, на что Тавир воссиял.

– Если ты не против, может, прогуляемся?

Он определённо искал случая, чтобы уединиться и скрыться с глаз остальных, и кажется, поймал его. Я запнулась с ответом. Да что же это такое?! Ну что будет плохого, если мы просто поговорим? А у меня такое чувство, что не уступаю в простой просьбе, а даю согласие на брачный обет.

– Немного можно, – ответила невнятно и уклончиво.

– Подожди меня здесь! – оживился мужчина, преобразившись в озорного мальчишку, поднялся с котелком наверх, расплёскивая его, а я так и осталась стоять, смотря ему вслед.

Может, зря я это всё? Зачем? Как бы я ни пыталась, но не могла его представить рядом с собой. Боги, мне ли выбирать? Беглой ведьме с ребёнком, пусть и братом? Моя мама вышла за отца, потому что так решили её родители и дал согласие старейшина. Никто её не спрашивал и не давал выбора, и, кажется, мама ни на что никогда не жаловалась, да и отец тоже. Быть может, это хорошо, когда за твою судьбу решают старшие, давая своё благословение? Но теперь мне его никто не даст, и я должна решать всё сама. Боги, как же это трудно!

Не успела я подумать и разобраться, хоть у меня до этого было предостаточно времени, как вернулся Тавир. Он подал руку, помогая мне подняться наверх, чуть сжимая пальцы.

– Вот здесь хороший вид на горы, – указал Тавир в сторону возвышенности. – Я слышал, что господин привёз тебя из Ториона. Откуда ты родом? – вдруг перешёл к важному.

– Из Шадора, – не стала скрывать, да и не было в этом ничего тайного. Там у меня всё равно никого не осталось, ну, за исключением злобной тётки.

– А я из Вельтхора. Сначала был стражем в Торионе, а потом заслуженно перебрался в Урелтон, – принялся рассказывать Тавир, устремив взгляд вдаль. – Я слышал, ты помогла господину избавиться от его… недуга? – Раскрыла рот в удивлении. Как он узнал? – Да ты не бойся, я никому не скажу, хотя весь замок об этом гудит. Хавир все уши о тебе прожужжал.

– Хавир?

– Да ты не думай, он не болтун, просто… ты ему нравишься, ах да, ты, наверное, не знаешь ещё: Хавир – мой брат.

Я подозрительно поджала губы. Вот оно что, теперь мне стал понятен пристальный интерес Тавира. Надо же, братья. Хотя чему удивляться? В порядке вещей, что вся семья может служить знатному роду, и даже потомки после занять места.

Своей болтовнёй Тавир располагал к себе. И всё же беспокойство нарастало. Что могут подумать другие, когда поймут, что нас, пока готовиться снедь, долго не было? Но Тавир не утихал, всё рассказывал о себе и своей жизни в Урелтоне, что его отец побывал на битве с гортхонами, случившейся пятнадцать лет назад, и погиб в бою. Упомянул, что на границе Антхалии и Сарматов у него осталась сестра и мать. А я думала и вспоминала о том, какое тогда было тяжёлое время. Эта битва продлилась недолго – всего год, но оставила след даже в самых дальних землях. Антхальцы взяли победу, король Вальтор был ещё молод и силён, и гордхоны после того больше не лезли на южные земли, пытаясь завладеть ими, чтобы открыть себе путь к Флеанскому морю и тем богатствам, которые оно хранило. Ведь помимо морского улова и торговых путей в другие земли, многочисленные острова дарили ценные породы сплавов и камней. Тот браслет матушкин ведь как раз из таких особых пород.

Невольно подумала о Мортоне, неудивительно, что он так жаждал избавиться от проклятия. Он будущий правитель. А ведь поговаривали даже в таких захолустьях, как наша деревенька, что гордхоны пробудились и снова могут пойти на южное королевство.

Я очнулась от раздумий, понимая, что пора возвращаться, улавливая запах дыма и снеди.

– Нам, кажется, пора. Я нужна Марсу, – глянула на притихшего и задумчивого собеседника.

Повернулась в сторону лагеря, как Тавир преградил путь. Вид его был серьёзный и проницательный.

– Я хотел тебе кое-что предложить, Грез, – начал мужчина, пристально всматриваясь в моё лицо. Я заморгала часто, чувствуя, как по телу разливается волнение. Что он задумал? – Ты ведь хочешь покинуть Антхалию и скрыться? Прости что так прямо, но… тебе, молодой и такой красивой девушке, тяжело будет в незнакомом месте… одной. Где ты найдёшь пристанище, да ещё и с маленьким братом? Я мог бы тебе рассказать путь к моей матери и сестре, они с радостью примут тебя в свой дом, и ты сможешь не волноваться больше за себя и брата.