Я, игнорируя прилипшую к телу из-за пота и крови мантию, делаю первый шаг далее по поверхности крыши, чтобы точно скрыться из виду потенциальных врагов. Вокруг всё тихо.

Сурайя незамедлительно следует за мной, пытаясь на ходу совладать с копной рассыпавшихся волос и завязать их испорченной куфиёй. Я чувствую тонкий аромат шафрана в переплетении с ванилью резче обычного и не могу совладать с тем, чтобы не вдыхать его полной грудью. Лишь стараюсь делать это незаметно…

— За всеми этими приключениями я совсем забыла поблагодарить тебя, — раздаётся за спиной мелодичный голос, который всё ещё немного дрожит. — Спасибо, Альтаир.

Я поворачиваю голову, сталкиваясь с внимательным взглядом кошачьих глаз, и тут же отворачиваюсь, вздыхая.

— На самом деле я не должен был подвергать тебя опасности. Было крайне глупо сворачивать в тот переулок, но во время погони думаешь не совсем о том, куда именно ты бежишь…

Сурайя равняется со мной, всё также осматривая меня — ощущаю это чутьем. Расстояние между нашими плечами минимально.

Существо внутри довольно мурлычет, и это начинает меня раздражать и приводить в несвойственное мне смятение.

— Но ты хотя бы нашёл то, что искал?.. — в волнении задает она вопрос, на который не сразу решается.

— Со всеми четырьмя точками я разобрался, как и предполагал, так что не беспокойся насчёт этих торговцев. Они больше никому не навредят, — я старательно пытаюсь не отвечать на её внимание, и, прежде чем продолжить, перепрыгиваю на соседнее здание, соединённое небольшим выступом с предыдущим. — А вот с обыском стражи не всё так просто. У первых троих я не нашёл ни намека на схемы дворца, а последнего попросту не успел обшарить…

Сурайя стойко преодолевает препятствие вслед за мной, правда, ей на это требуется чуть больше времени, и пока она занята этим, я всё же решаюсь вновь посмотреть на уже не скрытый ничем образ. Аристократичный тонкий нос, открытый лоб, очаровательные линии скул. Все те же тёмно-зелёные глаза, которые я сравниваю про себя с таинственными драгоценными камнями, в обрамлении темно-каштановых, под цвет волос, ресниц. И очерченные, словно кистью, чувственные губы, при одном взгляде на которые моё воображение отправляется в не самое целомудренное путешествие.

Тряхнув головой, чтобы отогнать наваждение, я поправляю капюшон.

Те эмоции, что вызывает во мне эта девушка, неправильны, неуместны, не должны быть внутри. Но, дьявол, как же не хочется от них избавляться…

— Тогда придется менять план, — отряхнув руки, говорит Сурайя и оказывается на земле, прямо напротив меня.

Нет.

Так не пойдет.

Я не могу так долго избегать её взгляда, и самое главное — не хочу.

Наши взоры скрещиваются, как клинки. Молчание приятно щекочет слух, благодатно окутывая незримой теплой атмосферой. Сурайя смотрит на меня изучающе и решительно; я же в ответ — проницательно, не мигая, словно пытаюсь пробраться под её кожу. Какие-то оставшиеся крупицы самоконтроля медленно растворяются, как соль в воде.

В какой-то миг я ощущаю странное давление, будто неведомая сила тянет нас друг к другу, чтобы сократить оставшуюся небольшую дистанцию. И уверен — она чувствует то же самое. Сурайя делает небольшой шаг ко мне, чуть приоткрыв губы — от этого мой разум и принципы тут же скатываются в бездну…

Но волшебство мгновения исчезает так же, как и появляется, и всё из-за чужеродного звука шагов где-то рядом.

Я одним резким движением хватаю Сурайю в охапку, прижимая к себе спиной. Она едва успевает издать хоть звук, потому что ладонь перекрывает её рот. Мои пальцы обжигает сдавленным дыханием, и я наклоняюсь к тому уху, где шрам, стараясь не обращать внимания, насколько сильно пряди её волос и их завлекающий запах щекочут кончик носа:

— Тихо.

Тело информатора в моих руках немного расслабляется после этого короткого слова, и она медленно кивает мне, давая понять, что тоже слышит шум.

— Они за теми ящиками за нами, — продолжаю я шептать Сурайе, на что она, совсем некстати для моего взбудораженного её присутствием тела, вжимается в меня еще крепче. — Осторожно и неслышно идём к краю крыши…

Информатор послушно кивает еще раз, и я чуть ослабляю хватку, чтобы оглянуться и убедиться, что врагами мы еще не замечены. Ладонью я на всякий случай легким жестом ощупываю рану на плече Сурайи: кровь течет не так сильно, и мы должны успеть добраться до бюро, пока она совсем не ослабнет.

Аккуратно двигаясь вперед, девушка ведет меня за собой. Мы бесшумно ступаем в объятиях до тех пор, пока не достигаем конца крыши, и здесь я разворачиваюсь так, что оказываюсь спиной к краю. Взглянув вниз и оценив расстояние в несколько этажей, я подмечаю на земле огромный стог сена, который еще не успели убрать.

Для меня этот прыжок — нечто повседневное и рядовое, а вот для Сурайи…

— Повернись ко мне, — прошу я её, и в следующую секунду она, не выходя из объятий, уже стоит ко мне лицом. Максимально близко. — Скорее всего, это снова лучники. Бой мы им дать не сможем, не будем рисковать. Нужно прыгать вниз.

Сурайя тщательно пытается скрыть замешательство на лице, храбрится, пока осторожно выглядывает за моё плечо, но голос её выдает.

— Вниз? На землю? Мы не разобьемся?..

— Нет, если сделаешь всё, как я скажу, — твердо отвечаю я, мимолетно озирая пространство за ней. Пока никого. — В этом сене можно скрыться, а там буквально два строения до бюро.

Я ловлю выражение глаз напротив, понимая, что в этот раз со страхом Сурайе совладать гораздо труднее. Но у нас, увы, нет времени на задушевные успокаивающие беседы.

— Доверься мне, хорошо? — тихо проговариваю я, увидев, как поджались её губы.

— Попытаюсь, — стряхнув оцепенение, отвечает Сурайя.

— Как бы странно это ни звучало, — чуть лукаво улыбаюсь я ей в ответ, уже предвкушая дальнейшее, хоть и недолгое касание. — Но тебе нужно залезть на меня.

Девичье лицо стремительно краснеет, тут же оставив в стороне уверенность, решимость, страх и иные эмоции, бывшие на нём еще десяток минут назад. Моя улыбка становится шире и наглее, и я повелительно опускаю свои ладони намного ниже талии Сурайи, чтобы этим движением заставить её подпрыгнуть и обхватить мою поясницу ногами.

— Мне… Знаешь ли… Уж слишком неловко, — я с удовольствием отмечаю, что её дыхание сбилось, когда она оказалась прижата ко мне еще сильнее и всем телом, сцепив голени за моей спиной.

— Увы, так нужно, — уже откровенно забавляюсь я, одновременно с этим направляя все усилия на то, чтобы игнорировать реакции моего собственного тела на нее. — Береги голову и руки. И постарайся не кричать. Ах да… Прости, но я должен держать тебя иначе.

Ладони опускаются на ткань, которая тщательно скрывает округлые ягодицы, и что-то внутри меня натягивается от наслаждения. Сурайя задерживает дыхание и шумно выдыхает мне в область ключиц, пряча туда лицо.

Когда вернусь в Масиаф, нужно будет поработать над своей сдержанностью, потому что это гибкое тело и вздохи будут сниться мне ещё не одну ночь.

Я отгоняю любые навязчивые мысли о том, чтобы впиться в ткань пальцами сильнее, и делаю шаг назад, спиной в пустоту. Ветер привычно свистит в ушах, перед глазами мелькает небо и край здания, с которого мы упали, а спина через пару секунд встречается со свежескошенным сеном, которое, слегка отпружинив, приветливо закрывает переплетение наших тел от посторонних глаз.

***

Оставшуюся часть пути до бюро ассасинов мы преодолеваем без происшествий.

Правда, в томительном и неловком молчании.

Сурайя избегает любого лишнего телесного контакта и отказывается от помощи, когда я протягиваю ей руку на сетчатой крыше нашего укрытия. Чтобы как-то разрядить обстановку, я задаю ей вопрос, стараясь сохранять лишь профессиональное спокойствие в голосе:

— Я видел не так много информаторов, которые носят с собой оружие и могут неплохо лазить по зданиям. Рафик рассказывал, что ты росла в Масиафе. Ты там этому научилась?